Свободна
Влюблен
Женат
Скрыть опции темы
Привет, гость!
Зарегистрируйся, чтобы получить полный доступ и возможность писать в форуме, группах и блогах.
Вход Регистрация
Вход Регистрация
|
|
|
Марина Цветаева ПОПЫТКА РЕВНОСТИ Как живется вам с другою,- Проще ведь?- Удар весла!- Линией береговою Скоро ль память отошла Обо мне, плавучем острове (По небу - не по водам)! Души, души!- быть вам сестрами, Не любовницами - вам! Как живется вам с простою Женщиною? Без божеств? Государыню с престола Свергши (с оного сошед), Как живется вам - хлопочется - Ежится? Встается - как ? С пошлиной бессмертной пошлости Как справляетесь, бедняк? "Судорог да перебоев - Хватит! Дом себе найму". Как живется вам с любою - Избранному моему! Свойственнее и сьедобнее - Снедь? Приестся - не пеняй... Как живется вам с подобием - Вам, поправшему Синай! Как живется вам с чужою, Здешнею? Ребром - люба? Стыд Зевесовой вожжою Не охлестывает лба? Как живется вам - здоровится - Можется? Поется - как? С язвою бессмертной совести Как справляетесь, бедняк? Как живется вам с товаром Рыночным? Оброк - крутой? После мраморов Каррары Как живется вам с трухой Гипсовой? (Из глыбы высечен Бог - и начисто разбит!) Как живется вам с сто-тысячной - Вам, познавшему Лилит! Рыночною новизною Сыты ли? К волшбам остыв, Как живется вам с земною Женщиною, без шестых Чувств?.. Ну, за голову: счастливы? Нет? В провале без глубин - Как живется, милый? Тяжче ли, Так же ли, как мне с другим? 19 ноября 1924 |
 Н@туся.
|
|
|
Все мелодии спеты, Стихи все написаны. Жаль, что мы не умеем Обмениваться мыслями. То ли это ветерок мои губы колышет, То ли это я кричу тебе, но ты меня не слышишь. Если хочешь остаться - Останься просто так. Пусть тебе приснятся сны о теплых берегах. Давно за двенадцать, а ты еще в гостях, Ты думаешь остаться, - Так останься просто так. Все изъедены сплетни За долгие месяцы, И гитару давно Позабыли на лестнице: И ей уже не хочется песен. На часы возмущенно глядит тот, что пришел с тобой. Нет! Еще не пора! Постой! Не уходи! Будь со мной! Пой со мной! Поговори со мной! Возле порога обернись невзначай. Город сегодня промокнет, Шум на улицах смолкнет. Люди бредут домой, Под замок, Под печать, За унылые окна, заливая печаль. Нет! Еще не пора. Постой! Где же слова? Где истории, фразы? Где все, что не сказано? Уходишь, сжигая мосты, С тобой останется тот, кому улыбаешься ты! Все мелодии спеты, Стихи все, куплеты, поэмы написаны. Теории изданы, На ток-шоу облизаны. Остается лишь слово - Я хочу быть с тобой! Жизнь прожить с тобой, Жизнь любить с тобой, Жить любимым тобой! Каждый день жизнь делить с тобой, Возвращаться домой, Заправляя постель, жизнь дарить с тобой, Обожать наших детей! Шум на улицах смолкнет, Город промокнет. Эту мелодию тебе, может быть, Напоет шум дождя, - Просто обернись уходя: Может быть, эта музыка послышится тебе во сне, Может, вся эта история приснилась мне, Может, это ветерок мои губы колышет, Может, это я кричу тебе, но ты меня не слышишь! Если хочешь остаться - Останься просто так. Пусть тебе приснятся сны о теплых берегах. Давно за двенадцать, Тебе в другой район, Пусть будут все шептаться - Утром что-нибудь соврем. |
|
Дионео
|
|
|
С 18 лет он играл, что попало для крашенных женщин и пьяных мужчин Он съедал в перерывах по паре холодных котлет Музыкант поседел, он утратил талант, появилось немало морщин Он полюбил тот момент, когда выключат свет и пора убирать инструмент А после игры, намотав на кулак электрические шнуры Он вставал у окна, и знакомый халдей приносил ему рюмку вина Он видел снег на траве, и безумный оркестр собирался в его голове Возникал дирижер, приносил лед минор и горячее пламя мажор Он уходил через черный ход Завернув килограмм колбасы в бумагу для нот Он прощался со мной Он садился в трамвай, он как водится, ехал домой И из всех новостей Самой доброй была только весть об отъезде детей Он ложился к стене Как всегда повернувшись лицом к бесполезной жене Но ночью он снова слышал эту музыку Наутро жена начинала пилить его старым скрипучим смычком Называла его паучком и ловила дырявым семейным сачком Он вставал у окна, видел снег и мечтал о стакане вина Было много причин, чтобы вечером снова удрать и играть для накрашенных женщин и их безобразных мужчин Но ночью он снова слышал эту музыку Он был дрянной музыкант Но по ночам он слышал музыку... Он спивался у всех на глазах Но по ночам он слышал музыку... Он мечтал отравить керосином жену Но по ночам... Александр Башлачёв Это сообщение отредактировал Дионео - 24-05-2011 - 22:42 |
 Ёша
|
|
|
есть женщины с глазами диких птиц с глазами вышивающих монахинь с глазами медитирующих жриц с глазами шлюх приговоренных к плахе есть женщины с глазами цвета роз оборванных в не найденных эдемах в глазах - закаты тысяч папирос и просто вариации на тему есть женщины с глазами, что кричат есть с очень молчаливыми глазами с глазами, не берущими назад с глазами сами-в-пол-пред-образами есть женщины с бессоницами глаз в них стонет вся вселенная, ревнуя а есть еще - прекрасней в сотни раз... ...но ты нашел себе меня - такую© |
 -Пилигрим-
|
|
|
Б. Пастернак Никого не будет в доме, Кроме сумерек. Один Зимний день в сквозном проеме Незадернутых гардин. Только белых мокрых комьев Быстрый промельк моховой, Только крыши, снег, и, кроме Крыш и снега, никого. И опять зачертит иней, И опять завертит мной Прошлогоднее унынье И дела зимы иной. И опять кольнут доныне Неотпущенной виной, И окно по крестовине Сдавит голод дровяной. Но нежданно по портьере Пробежит сомненья дрожь,- Тишину шагами меря. Ты, как будущность, войдешь. Ты появишься из двери В чем-то белом, без причуд, В чем-то, впрямь из тех материй, Из которых хлопья шьют. 1931 |
|
Keyjkbrfz
|
|
|
Порой молчанье - самый громкий крик... И улыбаться жалкие попытки - Попытки слёзы спрятать за улыбкой От неименья выходов иных - Становятся невыносимой пыткой... Порой молчанье - самый громкий крик... Порой молчанье - самый острый нож... Вопросы остаются без ответа, И теплится внутри надежда где-то, Что всё пустое, просто страхов ложь... Но нет ни весточки и ни привета... Порой молчанье - самый острый нож... Ну а порой молчание - любовь... Когда сказать всё можно лишь глазами, И добрыми хорошими делами, И хочется быть рядом вновь и вновь Под солнцем, под дождём, под облаками... Порой молчанье - верная любовь... Елена Донецкая |
|
-Пилигрим-
|
|
|
Гарик Сукачев Ничего не даётся совсем просто так, Даже малый шажок, даже самый пустяк. И ничто не случится ни зря, ни назло Эта фраза никчёмна, тебе повезло. Белые дороги, а белые дороги Исходили мои ноги все белые дороги. Белые дороги, а белые дороги Исходили мои ноги все белые дороги. А в горле чёрствый комок и сердце так больно стучит. Я собою самим омерзительно ранен. Только снег за окном так чудесно, прелестно блестит. Я разменян глотками, он размерян шагами. Белые дороги, а белые дороги Истоптали мои ноги все белые дороги. А белые дороги, белые дороги Истоптали мои ноги все белые дороги. Я пропитан вином, я страстями сожжен. Я себя не прощаю, но собой не раздавлен, Но только снег за окном, уже снег за окном. От чего-то по-детски прекрасно печален. Белые дороги, белые дороги Исходили мои ноги все белые дороги. Белые дороги, белые дороги Истоптали мои ноги все белые дороги. Исходили мои ноги все белые дороги. Истоптали мои ноги все белые дороги... |
|
|
|
|
Владей собой среди толпы смятенной, Тебя клянущей за смятенье всех, Верь сам в себя, наперекор вселенной, И маловерным отпусти их грех; Пусть час не пробил – жди, не уставая, Пусть лгут лжецы – не снисходи до них; Умей прощать и не кажись, прощая, Великодушней и мудрей других. Умей мечтать, не став рабом мечтания, И мыслить, мысли не обожествив; Равно встречай успех и поруганье, Не забывая, что их голос лжив; Останься тих, когда твое же слово Калечит плут, чтоб уловить глупцов, Когда вся жизнь разрушена и снова Ты должен все воссоздавать с основ. Умей поставить, в радостной надежде, На карту все, что накопил с трудом, Все проиграть и нищим стать, как прежде, И никогда не пожалеть о том, Умей принудить сердце, нервы, тело Тебе служить, когда в твоей груди Уже давно все пусто, все сгорело И только Воля говорит: «Иди!» Останься прост, беседуя с царями, Останься честен, говоря с толпой; Будь прям и тверд с врагами и друзьями, Пусть все, в свой час, считаются с тобой; Наполни смыслом каждое мгновенье, Часов и дней неуловимый бег, - Тогда весь мир ты примешь во владенье, Тогда, мой сын, ты будешь Человек! Киплинг. ЗАПОВЕДЬ |
|
Keyjkbrfz
|
|
|
Я чувствую пульс... Аритмия... до боли... Ты только будь нежным, прошу... не спеши... На тоненьких пальчиках входит "неволя"в прозрачность моей обнаженной души... И стайки по коже "голодных" мурашек... В твой плен... добровольно сдаюсь я опять... Так всходит любовь на осколках вчерашних... И разум теряется... Волнами... вспять уносится время... Часы... и минутысвиваются медленно в тонкую нить... И сердце тихонечко тает, как-будто,настойчиво требуя всё повторить... Я чувствую пульс... Аритмия?.. тревожно... До дрожи... до стона... Прошу... не спеши... На тоненьких пальчиках... Так... осторожно... Как трепет моей обнаженной души... Людмила Вишнякова |
|
Laura Lafargue (Marx)
|
|
|
Татьяна Глушкова ПАРАД ПОБЕДЫ Тот голос хриплый, окрылённый, И грозный маршал на коне, И ты, народ непокорённый, В весеннем сне явились мне. Июнь был влажным и зелёным, И в искрах тёплого дождя Оно казалось измождённым, Лицо бессменного вождя. Он не смотрел как триумфатор. Он с виду старый был солдат: Полковник, что теперь за штатом, “Слуга царю, отец солдатам”? — О, нет!.. А всё же некий фатум Таил его усталый взгляд. Штандарты, алые знамёна, Фронтов неодолимый шаг. О, как он смотрит напряжённо На эту сталь, на чёрный прах Чужих полотнищ: древком долу Как их швыряют от бедра — Как к богоравному престолу Иль в пасть священного костра — К стене Кремля!.. И в этом жесте, Небрежном, рыцарском, — не месть: Брезгливость, воля, чувство чести — Отчизны царственная честь! А он спокойного вниманья Исполнен — вместо торжества. Недвижный в дождевом тумане И на ликующем экране Приметный, может быть, едва. Он не сказал тогда ни слова — Как и положено тому, Кто глянет ясно и сурово С небес в зияющую тьму Своей, столь одинокой, смерти, Своей, уже чужой, страны... И он мне чудится, поверьте, Невозвратившимся с войны. |
|
Дионео
|
|
|
А факт безжалостен и жуток, как наведенный арбалет: приплыли, через трое суток мне стукнет ровно двадцать лет. И это нехреновый возраст – такой, что Господи прости. Вы извините за нервозность – но я в истерике почти. Сейчас пойдут плясать вприсядку и петь, бокалами звеня: но жизнь у третьего десятка отнюдь не радует меня. Не то[ркает]. Как вот с любовью: в секунду - он, никто другой. Так чтоб нутро, синхронно с бровью, вскипало вольтовой дугой, чтоб сразу все острее, резче под взглядом его горьких глаз, ведь не учили же беречься, и никогда не береглась; все только медленно вникают – стой, деточка, а ты о ком? А ты отправлена в нокаут и на полу лежишь ничком; чтобы в мозгу, когда знакомят, сирены поднимали вой; что толку трогать ножкой омут, когда ныряешь с головой? Нет той изюминки, интриги, что тянет за собой вперед; читаешь две страницы книги – и сразу видишь: не попрет; сигналит чуткий, свой, сугубый детектор внутренних пустот; берешь ладонь, целуешь в губы и тут же знаешь: нет, не тот. В пределах моего квартала нет ни одной дороги в рай; и я устала. Так устала, что хоть ложись да помирай. Не прет от самого процесса, все тычут пальцами и ржут: была вполне себе принцесса, а стала королевский шут. Все будто обделили смыслом, размыли, развели водой. Глаз тускл, ухмылка коромыслом, и волос на башке седой. А надо бы рубиться в гуще, быть пионерам всем пример – такой стремительной, бегущей, не признающей полумер. Пока меня не раззвездело, не выбило, не занесло – найти себе родное дело, какое-нибудь ремесло, ему всецело отдаваться – авось бабла поднимешь, но – навряд ли много. Черт, мне двадцать. И это больше не смешно. Не ждать, чтобы соперник выпер, а мчать вперед на всех парах; но мне так трудно делать выбор: в загривке угнездился страх и свесил ножки лилипутьи. Дурное, злое дежавю: я задержалась на распутье настолько, что на нем живу. Живу и строю укрепленья, врастая в грунт, как лебеда; тяжелым боком, по-тюленьи ворочаю туда-сюда и мню, что обернусь легендой из пепла, сора, барахла, как Феникс; благо юность, гендер, амбиции и бла-бла-бла. Прорвусь, возможно, как-нибудь я, не будем думать о плохом; а может, на своем распутье залягу и покроюсь мхом и стану камнем (не громадой, как часто любим думать мы) – простым примером, как не надо, которых тьмы и тьмы и тьмы. Прогнозы, как всегда, туманны, а норов времени строптив - я не умею строить планы с учетом дальних перспектив и думать, сколько Бог отмерил до чартера в свой пэрадайз. Я слушаю старушку Шерил – ее Tomorrow Never Dies. Жизнь – это творческий задачник: условья пишутся тобой. Подумаешь, что неудачник – и тут же проиграешь бой, сам вечно будешь виноватым в бревне, что на пути твоем; я в общем-то не верю в фатум – его мы сами создаем; как мыслишь – помните Декарта? – так и живешь; твой атлас – чист; судьба есть контурная карта – ты сам себе геодезист. Все, что мы делаем – попытка хоть как-нибудь не умереть; так кто-то от переизбытка ресурсов покупает треть каких-нибудь республик нищих, а кто-то – бесится и пьет, а кто-то в склепах клады ищет, а кто-то руку в печь сует; а кто-то в бегстве от рутины, от зуда слева под ребром рисует вечные картины, что дышат изнутри добром; а кто-то счастлив как ребенок, когда увидит, просушив, тот самый кадр из кипы пленок – как доказательство, что жив; а кто-нибудь в прямом эфире свой круглый оголяет зад, а многие твердят о мире, когда им нечего сказать; так кто-то высекает риффы, поет, чтоб смерть переорать; так я нагромождаю рифмы в свою измятую тетрадь, кладу их с нежностью Прокруста в свою строку, как кирпичи, как будто это будет бруствер, когда за мной придут в ночи; как будто я их пришарашу, когда начнется Страшный суд; как будто они лягут в Чашу, и перетянут, и спасут. От жути перед этой бездной, от этой истовой любви, от этой боли – пой, любезный, беспомощные связки рви; тяни, как шерсть, в чернильном мраке из сердца строки – ох, длинны!; стихом отплевывайся в драке как смесью крови и слюны; ошпаренный небытием ли, больной абсурдом ли всего – восстань, пророк, и виждь, и внемли, исполнись волею Его и, обходя моря и земли, сей всюду свет и торжество. Ты не умрешь: в заветной лире душа от тленья убежит. Черкнет статейку в «Новом мире» какой-нибудь седой мужик, переиздастся старый сборник, устроят чтенья в ЦДЛ – и, стоя где-то в кущах горних, ты будешь думать, что – задел; что достучался, разглядели, прочувствовали волшебство; и, может быть, на самом деле все это стоило того. Дай Бог труду, что нами начат, когда-нибудь найти своих, пусть все стихи хоть что-то значат лишь для того, кто создал их. Пусть это мы невроз лелеем, невроз всех тех, кто одинок; пусть пахнет супом, пылью, клеем наш гордый лавровый венок. Пусть да, мы дураки и дуры, и поделом нам, дуракам. Но просто без клавиатуры безумно холодно рукам. Вера Полозкова |
|
NEMINE
|
|
|
Осенний дождь Хлещет по окнам ливень осенний; брызжут осколки струй на ступени, вымыв до глянца листья сирени. В сердце, как в поле, льет с небосклона... Плещет и плещет дождь монотонно. Тонут в тумане мутные дали, тонет округа в смутной печали. Луч розоватой диагональю льется по мокрой раме оконной... Плещет и плещет дождь монотонный, В сердце и в поле так нелюдимо! Рядом ни друга нет, ни любимой... Юность проходит тщетно и мимо... Лоб ощущает холод ладони. Ливень осенний все монотонней. Ливень, как слезы... Вечер и ливень... Как не присниться сердцу и ниве, будто их доля станет счастливей, если прольется свет с небосклона? Плещет и плачет дождь монотонно. Хуан Рамон Хименес Это сообщение отредактировал NEMINE - 21-08-2011 - 19:18 |
 Билл Баклуши
|
|
|
Из любимейшего Р.Киплинга Серые глаза - рассвет... Серые глаза - рассвет, Пароходная сирена, Дождь, разлука, серый след За винтом бегущей пены. Черные глаза - жара, В море сонных звезд скольженье, И у борта до утра Поцелуев отраженье. Синие глаза - луна, Вальса белое молчанье, Ежедневная стена Неизбежного прощанья. Карие глаза - песок, Осень, волчья степь, охота, Скачка, вся на волосок От паденья и полета. Нет, я не судья для них, Просто без суждений вздорных Я четырежды должник Синих, серых, карих, черных. Как четыре стороны Одного того же света, Я люблю - в том нет вины - Все четыре этих цвета. |
|
Fata Morgana
|
|
|
Пьер-Жан Беранже,в детстве знала наизусть  "КАК ЯБЛОЧКО, РУМЯН" Как яблочко, румян, Одет весьма беспечно, Не то чтоб очень пьян - А весел бесконечно. Есть деньги - прокутит; Нет денег - обойдется, Да как еще смеется! "Да ну их!.." - говорит, "Да ну их!.." - говорит, "Вот, - говорит, - потеха! Ей-ей, умру... Ей-ей, умру... Ей-ей, умру от смеха!" Шатаясь по ночам Да тратясь на девчонок, Он, кажется, к долгам Привык еще с пеленок. Полиция грозит, В тюрьму упрятать хочет - А он-то все хохочет... "Да ну их!.." - говорит, "Да ну их!.." - говорит, "Вот, - говорит, - потеха! Ей-ей, умру... Ей-ей, умру... Ей-ей, умру от смеха!" Забился на чердак, Меж небом и землею; Свистит себе в кулак Да ежится зимою. Его не огорчит, Что дождь сквозь крышу льется: Измокнет весь, трясется... "Да ну их!.." - говорит, "Да ну их!.." - говорит, "Вот, - говорит, - потеха! Ей-ей, умру... Ей-ей, умру... Ей-ей, умру от смеха!" У молодой жены Богатые наряды; На них устремлены Двусмысленные взгляды. Злословье не щадит, От сплетен нет отбою... А он - махнул рукою... "Да ну их!.." - говорит, "Да ну их!.." - говорит, "Вот, - говорит, - потеха! Ей-ей, умру... Ей-ей, умру... Ей-ей умру от смеха!" Собрался умирать, Параличом разбитый; На ветхую кровать Садится поп маститый И бедному сулит Чертей и ад кромешный... А он-то, многогрешный, "Да ну их!.." - говорит, "Да ну их!.." - говорит, "Вот, - говорит, - потеха! Ей-ей, умру... Ей-ей, умру... Ей-ей, умру от смеха!" Это сообщение отредактировал Fata Morgana - 24-08-2011 - 10:38 |
|
Дионео
|
|
|
*** А ведь это твоя последняя жизнь, хоть сама-то себе не ври. Родилась пошвырять пожитки, друзей обнять перед рейсом. Купить себе анестетиков в дьюти-фри. Покивать смешливым индусам или корейцам. А ведь это твое последнее тело, одноместный крепкий скелет. Зал ожидания перед вылетом к горним кущам. Погоди, детка, еще два-три десятка лет – Сядешь да посмеешься со Всемогущим. Если жалеть о чем-то, то лишь о том Что так тяжело доходишь до вечных истин. Моя новая челка фильтрует мир решетом, Он становится мне чуть менее ненавистен. Все, что еще неведомо – сядь, отведай. Все, что с земли не видно – исследуй над. Это твоя последняя юность в конкретно этой Непростой системе координат. Легче танцуй стихом, каблуками щелкай. Спать не давать – так целому городку. А еще ты такая славная с этой челкой. Повезет же весной какому-то Дураку. (Вера Полозкова) Это сообщение отредактировал Дионео - 28-08-2011 - 00:27 |
|
NEMINE
|
|
|
|
|
NEMINE
|
|
|
МУЗЕ Мало мне воздуха, мало мне хлеба, Льды, как сорочку, сорвать бы мне с плеч, В горло вобрать бы лучистое небо, Между двумя океанами лечь, Под ноги лечь у тебя на дороге Звездной песчинкою в звездный песок, Чтоб над тобою крылатые боги Перелетали с цветка на цветок. Ты бы могла появиться и раньше И приоткрыть мне твою высоту, Раньше могли бы твои великанши Книгу твою развернуть на лету, Раньше могла бы ты новое имя Мне подобрать на своем языке,— Вспыхнуть бы мне под стопами твоими И навсегда затеряться в песке. Арсений Тарковский |
|
Это_была_Она
|
|
|
хотела выложить Полозкову, но смотрю - успели до меня)) поэтому второе и третье любимое: Сергей Есенин ПИСЬМО К ЖЕНЩИНЕ Вы помните, Вы всё, конечно, помните, Как я стоял, Приблизившись к стене, Взволнованно ходили вы по комнате И что-то резкое В лицо бросали мне. Вы говорили: Нам пора расстаться, Что вас измучила Моя шальная жизнь, Что вам пора за дело приниматься, А мой удел - Катиться дальше, вниз. Любимая! Меня вы не любили. Не знали вы, что в сонмище людском Я был как лошадь, загнанная в мыле, Пришпоренная смелым ездоком. Не знали вы, Что я в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, что не пойму - Куда несет нас рок событий. Лицом к лицу Лица не увидать. Большое видится на расстоянье. Когда кипит морская гладь - Корабль в плачевном состояньи. Земля - корабль! Но кто-то вдруг За новой жизнью, новой славой В прямую гущу бурь и вьюг Ее направил величаво. Ну кто ж из нас на палубе большой Не падал, не блевал и не ругался? Их мало, с опытной душой, Кто крепким в качке оставался. Тогда и я, Под дикий шум, Но зрело знающий работу, Спустился в корабельный трюм, Чтоб не смотреть людскую рвоту. Тот трюм был - Русским кабаком. И я склонился над стаканом, Чтоб, не страдая ни о ком, Себя сгубить В угаре пьяном. Любимая! Я мучил вас, У вас была тоска В глазах усталых: Что я пред вами напоказ Себя растрачивал в скандалах. Но вы не знали, Что в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, Что не пойму, Куда несет нас рок событий... Теперь года прошли. Я в возрасте ином. И чувствую и мыслю по-иному. И говорю за праздничным вином: Хвала и слава рулевому! Сегодня я В ударе нежных чувств. Я вспомнил вашу грустную усталость. И вот теперь Я сообщить вам мчусь, Каков я был, И что со мною сталось! Любимая! Сказать приятно мне: Я избежал паденья с кручи. Теперь в Советской стороне Я самый яростный попутчик. Я стал не тем, Кем был тогда. Не мучил бы я вас, Как это было раньше. За знамя вольности И светлого труда Готов идти хоть до Ла-Манша. Простите мне... Я знаю: вы не та - Живете вы С серьезным, умным мужем; Что не нужна вам наша маета, И сам я вам Ни капельки не нужен. Живите так, Как вас ведет звезда, Под кущей обновленной сени. С приветствием, Вас помнящий всегда Знакомый ваш Сергей Есенин. <1924> Стихи Иосифа Бродского, по мотивам стихотворения Уистена Одена "Stop all the clock, cut off the telephone" Часы останови, забудь про телефон И бобику дай кость, чтобы не тявкал он. Накрой чехлом рояль; под барабана дробь И всхлипыванья пусть теперь выносят гроб. Пускай аэроплан, свой объясняя вой, Навертит в небесах “Он мертв” над головой, И лебедь в бабочку из крепа спрячет грусть, Регулировщики – в перчатках черных пусть. Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток, Мой шестидневный труд, мой выходной восторг, Слова и их мотив, местоимений сплав. Любви, считал я, нет конца. Я был не прав. Созвездья погаси и больше не смотри Вверх. Упакуй луну и солнце разбери, Слей в чашку океан, лес чисто подмети. Отныне ничего в них больше не найти. |
|
|
|
|
У фиолетового — хмурый вид, Как будто он На что-то сердит. Но фиолетовый цвет - Это сумерки И рассвет!.. Старый кофейник… Феи В фиалковых шляпах… Фиалковый запах… Тени На рассвете… Фиолетовый ветер Дует на куст сирени. /Мари О’Нейл/ Это сообщение отредактировал Blues62 - 19-09-2011 - 22:51 |
|
punya4len1
|
|
|
Александр Пушкин УЗНИК Сижу за решеткой в темнице сырой. Вскормлённый в неволе орел молодой, Мой грустный товарищ, махая крылом, Кровавую пищу клюет под окном, Клюет, и бросает, и смотрит в окно, Как будто со мною задумал одно; Зовет меня взглядом и криком своим И вымолвить хочет: «Давай улетим! Мы вольные птицы; пора, брат, пора! Туда, где за тучей белеет гора, Туда, где синеют морские края, Туда, где гуляем лишь ветер… да я!..» |
|
Дионео
|
|
|
Вот смотри – это лучший мир, люди ходят строем, Смотрят козырем, почитают казарму раем; Говорят: «Мы расскажем, как тебя сделать стройным» Говорят: «Узкоглаз – убьем, одинок – пристроим, Крут – накормим тебя Ираком да Приднестровьем, Заходи, поддавайся, делись нескромным, И давай кого-нибудь всенародно повыбираем, Погуляем, нажремся – да потихоньку повымираем». Это вечная молодость: от МакДональдса до Старбакса, От торгового комплекса до окружного загса, Если и был какой-нибудь мозг – то спекся, Чтобы ничем особенно не терзаться; Если не спекся – лучше б ты поберегся, Все отлично чуют тебя, мерзавца. Это что ж под тобой все плавится и кренится – Хочется значительнее казаться? – Столько Бога вокруг, что хочется три страницы, А не получается и абзаца? Столько Бога – на фотографиях все зернится, Воздух горлу не поддается, глаза слезятся? А паек принесут – так ты сразу тявкать да огрызаться? Ты б и впрямь, чувак, соблюдал границы – Все прекрасно видят тебя, мерзавца. Это лучший мир, так и запиши себе, дьяволенок, Не сжигать же тебе блокнотов, не резать пленок, Не трясти на предмет стишков твоих дамских сумок - Просто мы не любим одушевленных, К ним и приближаться-то стремновато без пары рюмок, А тем более – подпускать наших юных самок. Это замечательный мир, один из прекрасных самых. Так и запиши себе, недоумок. Вера Полозкова Это сообщение отредактировал Дионео - 03-11-2011 - 22:59 |
|
|
|
|
* * * Мне ненавистен гул гигантских городов, Противно мне толпы движенье, Мой дух живет среди лесов, Где в тишине уединенья Внемлю я музыке незримых голосов, Где неустанный бег часов Не возмущает упоенья, Где сладко быть среди цветов И полной чашей пить из родника забвенья. 1894 К.Бальмонт. Избранное. |
|
RISLOVE
|
|
|
зимняя ночь (Б.Пастернак) Мело, мело по всей земле Во все пределы. Свеча горела на столе, Свеча горела. Как летом роем мошкара Летит на пламя, Слетались хлопья со двора К оконной раме. Метель лепила на стекле Кружки и стрелы. Свеча горела на столе, Свеча горела. На озаренный потолок Ложились тени, Скрещенья рук, скрещенья ног, Судьбы скрещенья. И падали два башмачка Со стуком на пол. И воск слезами с ночника На платье капал. И все терялось в снежной мгле Седой и белой. Свеча горела на столе, Свеча горела. На свечку дуло из угла, И жар соблазна Вздымал, как ангел, два крыла Крестообразно. Мело весь месяц в феврале, И то и дело Свеча горела на столе, Свеча горела. |
|
RISLOVE
|
|
|
***(во всем мне хочется дойти) (Б.Пастернак) Во всем мне хочется дойти До самой сути. В работе, в поисках пути, В сердечной смуте. До сущности протекших дней, До их причины, До оснований, до корней, До сердцевины. Всё время схватывая нить Судеб, событий, Жить, думать, чувствовать, любить, Свершать открытья. О, если бы я только мог Хотя отчасти, Я написал бы восемь строк О свойствах страсти. О беззаконьях, о грехах, Бегах, погонях, Нечаянностях впопыхах, Локтях, ладонях. Я вывел бы ее закон, Ее начало, И повторял ее имен Инициалы. Я б разбивал стихи, как сад. Всей дрожью жилок Цвели бы липы в них подряд, Гуськом, в затылок. В стихи б я внес дыханье роз, Дыханье мяты, Луга, осоку, сенокос, Грозы раскаты. Так некогда Шопен вложил Живое чудо Фольварков, парков, рощ, могил В свои этюды. Достигнутого торжества Игра и мука - Натянутая тетива Тугого лука. |
|
RISLOVE
|
|
|
***(никого не будет в доме) (Б.Пастернак) Никого не будет в доме, Кроме сумерек. Один Зимний день в сквозном проеме Незадернутых гардин. Только белых мокрых комьев Быстрый промельк моховой, Только крыши, снег, и, кроме Крыш и снега, никого. И опять зачертит иней, И опять завертит мной Прошлогоднее унынье И дела зимы иной. И опять кольнут доныне Неотпущенной виной, И окно по крестовине Сдавит голод дровяной. Но нежданно по портьере Пробежит сомненья дрожь,- Тишину шагами меря. Ты, как будущность, войдешь. Ты появишься из двери В чем-то белом, без причуд, В чем-то, впрямь из тех материй, Из которых хлопья шьют. 1931 |
|
Рекомендуем почитать также топики: Духless Книги связанные с сексом. Книги зарубежных издательств Русские народные блокбастеры - запись Самая новейшая история |