История космонавтики

Вчера был очень тихий, теплый, приятный вечер; в спокойной Сырдарье отражались небольшие розовые облака, а сегодня небо необычно нахмурилось сильный восточный ветер, облачность, на востоке черная дождевая туча с полосами дождя. Сырдарья волнуется, и на берегу нет ни одного человека. День был нежаркий, а вечер почти прохладный. Утром я с удовольствием провел физзарядку на берегу и искупался, а сейчас нет никакого желания лезть в воду. Трагическое происшествие с Никитиным и плохая погода испортили мне настроение, на минуту появляются сомнения в важности и необходимости наших космических хлопот, но я, к счастью, умею не распускаться и верить в дело, которому посвятил три последних года. Дорога в космос трудна, на пути будет много трудностей и неприятностей, глупости многих руководителей будут создавать дополнительные затруднения, но вопреки всему нужно делать все возможное для расчистки этого пути. Он нужен человечеству на века, а все наши возможные потери и неприятности легко забудутся, хотя для нас, еще живущих и летающих, они не безразличны.

29 мая.

Вчера поздно вечером говорил по "ВЧ" с генералом Одинцовым, он доложил следующее. 28 мая в 6:15 на аэродроме Медвежьи Озера проводились тренировочные прыжки врачей поисковых команд. Полковник Никитин, майор Новиков и еще один парашютист выполняли личные тренировочные прыжки с затяжкой на 10 секунд и с интервалом в 2,5 секунды. Выпрыгнувший первым Никитин на 10-й секунде начал раскрывать парашют, и в этот момент падавший спиной вниз и не видевший Никитина майор Новиков ударился затылком о лоб Никитина. Удар был настолько сильным, что смерть обоих наступила мгновенно. Парашюты раскрылись, но на них приземлились два трупа. Итак, Никитина фактически убил майор Новиков. По-видимому, он не выдержал заданный интервал, затянул свободное падение больше, чем на 10 секунд, и совершенно не наблюдал за партнером. Хоронить Никитина будут 30 мая, а 31 мая космонавты должны вылететь на полигон. Очень жаль Никитина, его гибель может в какой-то мере отрицательно повлиять на ход подготовки предстоящего полета. Я имею в виду, в первую очередь, нервы женщин. Королев, Тюлин, Алексеев и другие, кто знал Никитина, удручены его утратой.

Советовался с Тюлиным и Королевым о дате отъезда на полигон космонавтов. Тюлин рекомендует 31 мая, а Королев - 2-3 июня. Тюлин председатель Госкомиссии, а Королев фактический руководитель пуска слушаться нужно обоих. Вызову космонавтов на 2 июня, пуск раньше 7-8 июня все равно не состоится, а 4-5 дней на предстартовую подготовку вполне достаточно.

Только что вернулся со второй площадки, где в моем присутствии Королев имел крупный разговор с начальником полигона генералом Захаровым по поводу перегруженности гостиниц и плохого обеспечения транспортом. Как на десятой, так и на второй площадке действительно много лишних людей, не имеющих никакого отношения к пуску "Востоков". На время нашей работы их целесообразно убрать. Говорил по "ВЧ" с Гореглядом; маршал Руденко решил всех космонавтов отправить одним самолетом Ан-10. Я приказал Горегляду и Одинцову настаивать на отправке космонавтов двумя самолетами Ил-14. Руденко ответил: "Вы боитесь летать, даже министр летает со всеми своими заместителями на одном самолете". До Руденко не доходит, что, случись катастрофа со всеми космонавтами (Гагарин, Титов, Попович и все подготовленные к полету космонавты), - это будет величайшей потерей для СССР и всего мира, а потеря полдюжины выживших из ума стариков только способствовала бы укреплению армии. Завтра приму все необходимые меры, чтобы не дать ход очередному "заскоку" маршала. Говорить с ним совершенно бесполезно, надо будет через ЦК отменить его решение.

30 мая.

Вчера вечером говорил с Тюлиным о намерении Руденко отправить всех космонавтов одним, а не двумя самолетами, как это было запланировано. Тюлин не задумываясь ответил: "Можно одним самолетом, мы - Правительственная комиссия - летаем на одном самолете". Такой ответ - не что иное, как проявление мании величия. Малиновского, Руденко, Тюлина и даже Королева можно немедленно заменить другим человеком. А кем можно заменить Гагарина или Николаева? На подготовку девушек мы затратили полтора года, и в ближайшие год-два их заменить некем. Я верю, что в этом полете ничего плохого не должно произойти, но хотелось бы исключить даже малейшую вероятность большого несчастья, а сейчас она совсем не исключена. Эти грустные опасения не навеяны трагической гибелью Никитина. Просто у нас более трех лет существовало правило: космонавтов и их дублеров не возить на одном самолете. Передал Горегляду команду: прибыть с космонавтами на полигон 2 июня.

С утра был на второй площадке, согласовал с Яздовским, Алексеевым, Даревским и Богомоловым часы и дни их занятий с космонавтами. Для занятий вполне хватит трех дней, в предстартовый день занятия сократим до минимума.

Сегодня космонавты хоронят Н.К.Никитина. Найти ему полноценную замену будет трудно. Как специалист, он пользовался большим авторитетом у космонавтов и промышленников. Парашютные системы корабля, кресло, скафандр, НАЗ - все разработано и испытано с его участием.

31 мая. Тюра-Там.

Утром вместе с Королевым и Фроловым изучали на "Востоке-6" возможность размещения и закрепления на борту корабля обзорной оптической трубы. Фролов категорически отрицал такую возможность, Сергей Павлович колебался, а потом сам влез в корабль и в нескольких местах примерился с трубой. Я наблюдал за Королевым и понял, что корабль перегружен и заполнен до предела. Трубу можно будет разместить только на "Востоках" постройки 1963 года.

В 17 часов Королев и Тюлин провели техническое совещание, на котором присутствовало более 60 человек. О готовности к полету "Востока-5" и "Востока-6" доложили Данилов, Шубралов, Фролов, Богомолов, Алексеев, Воронин, Ткачев, Даревский, Брацлавец, Быков и другие специалисты. Корабли, в основном, готовы к полету, но в процессе подготовки были случаи отказа средств связи, телевидения и некоторых приборов. Совещание продолжалось два часа, большой пользы от него я не увидел, но как официальный доклад главных конструкторов о готовности своих систем и аппаратуры к пуску оно, по-видимому, необходимо. Я или привык к таким совещаниям, или они понемногу вырождаются в необходимую формальность, в некую форму общественного контроля над главными конструкторами. Королев и Тюлин выразили неудовлетворение докладом Богомолова, упрекали его в частых случаях отказов его аппаратуры, а Богомолов, как всегда, пытался защищаться. Судя по докладам главных конструкторов и группы инженеров ВВС, подготовка кораблей и носителей идет нормально, и пуск можно будет осуществить 7-10 июня.

1 июня.

На самолете Ан-10 в 10 часов по местному времени на полигон прилетели Руденко, Мрыкин, Ишлинский, Кузнецов, Горегляд, Одинцов, Холодков, Карпов, Гагарин, Титов, Николаев, Быковский, Волынов, Терешкова, Соловьева, Пономарева и другие (всего 35 человек). Встречали космонавтов Тюлин, Королев, Захаров, Войтенко, Яздовский. Кинооператоры засняли "церемонию" встречи космонавтов.

С 17 до 19 часов С.П.Королев проводил техническое совещание по всем обслуживающим службам (расчеты, связь, поиск и т.д.). По обеспечению поиска на акваториях доложил капитан 1-го ранга Миловский. По организации поиска средствами ВВС доклад сделал я. Много вопросов всем докладчикам задавали Тюлин, Мрыкин и Королев. Сергей Павлович выразил обеспокоенность отсутствием средств поиска (морские корабли и самолеты) в южной части Тихого океана, вдоль побережья Антарктиды и в Южной Атлантике. Комиссия решила обратиться в ВПК и МО с просьбой продумать план мероприятий на случай аварийной посадки космонавтов. К этому пуску реально уже ничего нельзя сделать, но в принципе можно иметь в южном полушарии несколько морских кораблей и 3-4 самолета Ту-114. Приняли решение: поручить специалистам ВВС изучить все варианты возможной штатной и аварийной посадки космических кораблей.

2 июня. Воскресенье.

Весь личный состав полигона и промышленники сегодня отдыхают. Утром в 7:10 мы с Руденко пошли на Сырдарью для физзарядки и купания. В это время все космонавты уже играли в волейбол. С 10 до 14 часов космонавты занимались изучением инструкций и прослушали рекомендации профессора Раушенбаха по ручной ориентации, спуску корабля за счет естественного торможения и способам действий при выполнении различных научных заданий. Я с Тюлиным также послушал выступление Раушенбаха, а потом, с 12 до 14 часов, был на берегу: загорал, купался, играл в шахматы. Выиграл две партии у Руденко и две у Миловского. После обеда Руденко пошел пройтись по городу, а космонавты вместе с генералами Гореглядом и Одинцовым поехали ловить рыбу. Ребята вернулись с рыбной ловли очень довольные, поймали сома килограммов на восемь. Руденко, Тюлин, Мрыкин и я вечером смотрели американский кинофильм "Великолепная семерка". Содержание фильма бедное, много стрельбы и убийств, но смотрится он с интересом; два часа пролетели незаметно.

3 июня.

С 9 часов Терешкова, Соловьева и Пономарева примеряли скафандры, регулировали подвесную систему и кресло. Быковский и Волынов в первой половине дня изучали инструкции и задание на полет, заполняли бортжурналы, а вечером проводили тренировку в боевом корабле. Сергей Павлович утром рассмотрел и согласился с предложениями ВВС по наблюдению за огнями, дымами, взрывами и прожекторами в районе Волгограда. Он согласился с моим предложением по целеуказаниям пилотам кораблей (например, команда "12.05-30-слева-120" означает, что в 12:05 космонавт должен наблюдать за объеком, расположенным слева по курсу под углом 30 градусов на удалении 120 километров). Данные о положении кораблей мы будем получать от мощных пеленгаторов, передавать их в ЦНИИ-30 и через 15 минут будем знать координаты кораблей. Днем Королев провел два заседания технического руководства, где еще раз детально рассматривались вопросы готовности носителей и всех видов наземного обслуживания. По носителям доклад сделал полковник Кириллов, оба носителя готовы к пуску.

Сегодня Руденко вызвал заместителя командующего 73-й Воздушной армией генерала Платова, полковника Сибирякова и специалистов по связи и метеослужбе. Рассмотрели все вопросы организации и управления поиском приземлившихся кораблей и космонавтов. На совещании посадочной группы рассмотрели все витки, проходящие над территорией СССР, выбрали из них самые благоприятные для штатного, аварийного и ручного спуска, определили полосы посадки для каждого витка. Я сделал короткий доклад о средствах поиска ВВС и об организации управления поиском.

После совещания чествовали Богомолова Алексея Федоровича (профессор, доктор технических наук, Герой Социалистического Труда, Главный конструктор телеметрических систем контроля и измерений). Богомолову 2 июня исполнилось 50 лет, а выглядит он на 35. С поздравлениями выступили человек 20. Алеша остался верен себе, он сказал: "Вместе с коллективом ОКБ мы добились некоторых успехов, будем стараться работать лучше, но срывы могут быть". По существу, он прав, но у нас не принято говорить о возможных неприятностях, тем более перед таким ответственным пуском.

4 июня.

В 10 часов началось заседание Госкомиссии по пуску "Востоков", членами которой от ВВС кроме Руденко, Яздовского и меня являются генерал Одинцов, полковник Карпов и подполковник Гагарин. На сегодняшнем заседании присутствовало человек 60. Доклады о готовности носителей и кораблей "Восток-5" и "Восток-6" сделали полковник Кириллов, полковник Данилин и все главные конструкторы. Последним выступил Сергей Павлович Королев. Он отметил, что всеми службами полигона и представителями промышленности выполнена большая работа, носители и корабли в хорошем состоянии. В заключение он попросил комиссию разрешить вывоз изделий на старт. На заседании комиссии выяснилось, что, возможно, старт 7 июня не состоится из-за сильного порывистого ветра (15-20 метров в секунду). Вывоз изделия на старт при ветре более 15 метров в секунду также небезопасен, так как ракета на платформе обладает очень большой парусностью.

Потом комиссия рассмотрела вопросы готовности всех служб полигона и наземного обеспечения. Я сделал подробный доклад о готовности всех средств ВВС к поиску кораблей и приземлившихся космонавтов. Королев и Мрыкин внесли предложение о предупреждении всех инстанций о том, что управление полетом осуществляется строго централизованно и только со старта. Я поддержал это предложение и попросил председателя комиссии упорядочить работу командного пункта (КП): при прошлых пусках на КП, как правило, было много лишних людей, мешавших работать. Комиссия приняла решение для руководства полетами создать четыре смены, во главе смен поставить академика Ишлинского, Главного конструктора Кузнецова, генерал-лейтенанта Мрыкина и меня. В состав каждой смены вошли члены Госкомиссии, главные конструкторы систем, космонавты, врачи и другие специалисты.

Затем состоялось закрытое заседание комиссии, на котором Одинцов коротко доложил об общей подготовленности космонавтов, Яздовский - об их медико-биологической подготовке и организации медицинского контроля за космонавтами во время полета. Я доложил мнение ВВС по кандидатам на предстоящий полет, а Королев - основные задачи и расчетную продолжительность предстоящих полетов. Генерал Мрыкин задал несколько вопросов Яздовскому, Королеву и мне: "Не много ли 8 суток полета? Не было ли нажима на космонавтов? Почему мы сравнительно легко соглашаемся на такие длительные полеты, в то время как перед полетом Николаева и Поповича врачи настаивали только на суточном полете?" Королев, Яздовский и я обстоятельно изложили наши позиции по этим вопросам.

В 18 часов состоялось торжественное заседание Госкомиссии. Заседание снималось кинооператорами, на нем присутствовали шесть корреспондентов: Романов А.П. (ТАСС); Денисов Н.Н. ("Правда"); Остроумов Г.Н. ("Известия"); Мельников Н.А. ("Красная звезда"); Песков В.М. ("Комсомольская правда"); Летунов Ю.А. (радиовещание).

Сначала Королев доложил о готовности носителей и кораблей к пуску. Затем я произнес следующую речь.

"Товарищ председатель! Товарищи члены Государственной комиссии! Разрешите представить вам пять космонавтов, подготовленных к предстоящим космическим полетам: майор Быковский Валерий Федорович, майор Волынов Борис Валентинович, младший лейтенант Терешкова Валентина Владимировна, младший лейтенант Соловьева Ирина Баяновна, младший лейтенант Пономарева Валентина Леонидовна. Все космонавты по своим убеждениям беспредельно преданы нашей Родине, партии и делу коммунизма. Они абсолютно здоровы, оттренированы и полностью готовы к выполнению длительных космических полетов: мужчины продолжительностью до 8 суток, женщины - до 3 суток. Все они горят желанием выполнить космический полет. От имени командования ВВС вношу предложение назначить: командиром корабля "Восток-5" - майора Быковского, его заместителем - майора Волынова, командиром корабля "Восток-6" - младшего лейтенанта Терешкову, ее заместителями - Соловьеву и Пономареву".

Комиссия единогласно утвердила мое предложение. Потом выступили Быковский и Терешкова. С поздравлениями и пожеланиями счастливого полета и отличного приземления выступили: Ишлинский, Гагарин, Мрыкин, Руденко, Королев и Тюлин. С этого заседания для скромных и никому не известных Быковского и Терешковой начинается новая жизнь. Через несколько дней их имена прогремят на весь мир и прочно войдут в историю освоения космоса. Быковский и Терешкова достойны, особенно последняя, этой громкой славы.

5 июня.

В 6 часов утра маршал Руденко на Ил-14 вылетел в Ташкент, я проводил его на аэродроме. Мы, как и в прошлый раз, живем с ним в одной комнате. По-видимому, мы оба примирились с необходимостью мирного сосуществования и живем более дружно, чем раньше. Но его присутствие на полигоне меня тяготит, он ни на шаг меня не отпускает от себя и фактически мешает мне работать. Каждый день повторяется одно и то же: утром целый час уходит на физзарядку и купанье в Сырдарье, а все рабочее время - на пустую болтовню. Сегодня я поработал так, как хотелось бы работать каждый день. На второй площадке провел занятия со всеми космонавтами, врачами и другими специалистами по проверке знания и единого понимания всех инструкций (всего их 37) и теми, кто летает в космосе, и теми, кто обеспечивает руководство полетами на земле. Я убедился, что Быковский, Терешкова и их заместители отлично знают все руководящие документы. Мы договорились о том, что наиболее важные положения инструкций они занесут в бортжурналы. Все космонавты, в том числе Гагарин, Титов и Николаев, единодушно поддержали мое предложение о введении некоторой условности в открытых переговорах о состоянии своего здоровья и параметрах корабля. Доклад космонавта: "Самочувствие отличное, оборудование корабля работает отлично" - означает, что полет можно продолжать, сомнений в состоянии техники и здоровья нет. Если вместо "отлично" будет употреблено слово "хорошо", это будет означать, что космонавт сомневается в возможности полного выполнения задания. Появление в докладе слова "удовлетворительно" означает, что полет необходимо прекратить. Рассмотрели все возможные варианты посадки на различных витках, проходящих над территорией СССР, и обозначили на картах полосы посадки. Подробно разобрали особенности наблюдения из корабля за различными объектами на земле (аэродромы, корабли, самолеты, города, огни, дымы, взрывы и т.д.). На занятиях присутствовали Феоктистов, Раушенбах, Быков и Даревский; они напомнили космонавтам основные положения по управлению кораблем, связи и контролю за работой оборудования.

Последние пять дней температура днем не выше 25 градусов, а ночью - 15 градусов, почти все время сплошная облачность и сильные ветры с порывами более 15-20 метров в секунду. За все время моего пребывания на полигоне (а я здесь был уже больше 12 раз и в различное время года) это первый случай длительного ухудшения погоды.

Вечером смотрели секретный кинофильм о полете Николаева и Поповича. Фильм мог бы быть более интересным, хотя и то, что в нем есть, простые люди смотрели бы с захватывающим интересом. Но этот фильм не показывают из-за наличия в нем "больших секретов" (ракета, корабль, старт, руководители). Эти секреты давно известны американцам. Свой "Сатурн" они делали, хорошо зная нашу "Семерку". А о Королеве и других главных конструкторах в Америке и Европе читают лекции и пишут огромные статьи. Получается довольно глупо: мы скрываем свои достижения и выдающихся конструкторов и ученых от своих же советских людей.

Вчера дал приказание командиру авиатранспортного полка в Фергане полковнику Саламатину, чтобы он самолетами Ли-2 ежедневно подвозил на полигон по три тонны овощей и фруктов. Питание здесь, на полигоне, удовлетворительное, но очень мало зелени и фруктов. Все космонавты размещаются так же, как и при первых пусках. Правда, в этом году мы в их комнатах поставили очень хорошие итальянские кондиционеры. На площадке, в столовой и на реке много лишних людей. Здесь нет условий для занятий спортом и строгого соблюдения режима дня.

Вместе с Гореглядом, Одинцовым и Карповым осмотрели вчера дом космонавтов, строительство которого уже заканчивается. Дом двухэтажный, в нем 14 жилых комнат, столовая, гостиная, спорткинозал и бытовые комнаты. К сожалению, дом очень плохо спланирован: мало умывальников, общие уборные, нет ванн, маленькая столовая, а самый большой недостаток - это отсутствие комплекса спортивных сооружений. Но район для строительства выбран удачно: есть возможность на самом берегу реки построить по особому проекту новый дом космонавтов, а этот передать обслуживающему персоналу. Рядом есть место для спортивных площадок, а на реке можно создать базу водных видов спорта.

6 июня.

На 7 часов утра намечалась вывозка ракеты с "Востоком-5" на старт, я посылал туда Одинцова и Гагарина, но вывозку отложили из-за отказа системы КРЛ (командные радиолинии). При подготовке этого пуска очень много отказов техники - систем управления, связи и командных линий, а также многих других систем и приборов. Эти отказы начинают подрывать нашу уверенность в безукоризненности подготовки техники.

Утром на физзарядке я поговорил с Быковским один на один. Я напомнил ему, что продержаться восемь суток полета - это не главное. Для нас главное - выполнение полета и отличная посадка здорового космонавта. Быковский заверил меня, что он не будет лезть на рожон и понимает, что лучше недовыполнить задание и вернуться целым и невредимым, чем перевыполнить его, но оказаться инвалидом или в гробу.

Вчера Николай Николаевич Денисов преподнес мне свою, только что вышедшую из печати, книгу "Хорошо, хорошо, Гагарин". Книгу я читал еще в рукописи, кое-что в ней подправил и написал предисловие. Книга дает полное и хорошее представление о поездках и встречах Гагарина за границей.

Только что выяснилось, что неприятности с КРЛ задержат пуск на 3-4 дня. Приказал подготовить для космонавтов новое расписание занятий, предусмотрев в нем повторение наиболее важных элементов подготовки к полету и усиленные спортивные занятия.

Перед обедом мы с Одинцовым и Карповым проехались по Сырдарье на катере, посмотрели с реки место, где будем строить новый дом космонавтов, на высоком правом берегу Сырдарьи, на северо-восточной окраине города, между домиком Хрущева (сейчас он занят людьми Челомея) и телецентром. Дом нужно построить фасадом на восток, тогда из окон будет видна широкая перспектива реки и большого зеленого острова.

Вечером провел первую "тренировочную" пресс-конференцию Валерия Быковского, в которой кроме шестерых корреспондентов участвовали генерал Одинцов и полковник Трофимов. Начинал Валерий очень туго, затруднялся с ответами даже на такие простые вопросы, как "Ваш любимый писатель?" "Ваша любимая книга?" "Ваш самый памятный день?" "Кому из людей вы больше всего обязаны?" и т.д. Через несколько минут он понемногу разговорился и на некоторые из вопросов (а их было задано очень много) отвечал сравнительно удачно. Встреча была полезной и для прессы, и для Быковского. Было бы неплохо провести, если позволит время, еще по паре таких встреч с Быковским и Терешковой. Все корреспонденты были недовольны распоряжением Одинцова: "Космонавтам работать по плану, и никаких встреч с корреспондентами". Одинцов в своем поведении продолжает допускать ошибки. Перед выездом из Москвы на космодром он через полковника Масленникова объявил офицерам ЦПК: "Запрещаю обращаться ко мне всем офицерам, кроме моих заместителей". Здесь, на полигоне, он без всякой надобности обострил отношения с корреспондентами. Космонавты, в том числе Гагарин, Титов и Николаев, поняли его указания как запрещение всякого контакта с прессой. Пришлось сегодня в присутствии Одинцова провести с корреспондентами специальную беседу, чтобы уладить назревавший конфликт.

7 июня.

На вторую площадку никто из космонавтов сегодня не поехал. Занятия по ориентации и ручному управлению кораблем провели полковник Целикин и Гагарин. Маршал с утра занялся редактированием наставления по инженерной службе ВВС, а я буду готовить по заданию Госкомиссии доклад о сравнении наших и американских полетов в космос, выводы и предложения из анализа этих полетов. Утром заходил корреспондент "Комсомольской правды" Песков, отработали вместе с ним текст статьи Быковского в "Комсомолку", с тем чтобы Валерий переписал ее своей рукой. Статья будет клиширована и опубликована в газете во время его полета.

Приходил Одинцов и пытался настроить маршала против Яздовского, но маршал ему сказал: "Не торопитесь, недостатки Яздовского нам известны, но мы не можем не считаться с тем, как его характеризуют Королев и Келдыш". Королев сказал мне как-то: "Сисакян, Парин и другие в медико-биологической науке - пустышки, а Яздовский - это ученый". Потом маршал пытался втолковать Одинцову, чтобы он не торопился со своими предложениями, а побольше изучал обстановку, людей и отношения между различными группами специалистов. Одинцов показал мне цветные фотографии Быковского, Терешковой и групповые снимки космонавтов, сделанные уже здесь, на полигоне. Фотографии я забраковал. У Быковского не фотогеничное лицо, снимки, как правило, не дают действительного представления о нем, а Терешкова заснята только в гражданском платье. Приказал снимать их побольше и найти лучшие варианты портретов.

Начальник политотдела полигона просил организовать несколько выступлений космонавтов перед личным составом. Николаев и Титов уже провели по одному выступлению. Разрешил им 8 июня выступить еще раз, а 9 июня провести встречу со школьниками города. Последние четыре дня сотни ребят часов с 18 до 23 стоят у ворот нашей резиденции и настойчиво кричат: "Га-га-рин! Ти-тов! Ни-ко-ла-ев!" А сегодня утром на берег реки пришли две девочки лет по 10-11 и на мой вопрос: "Почему вы так рано поднялись?" - они ответили: "Мы пришли заниматься с Германом Степановичем, он обещал с нами позаниматься физкультурой". Они терпеливо более часа ждали Титова, но так и не дождались. Надо будет спросить Германа, почему он не выполнил свое обещание.

8 июня.

Встал, как обычно, в 6 часов, больше часа был на берегу. Вчера было тихо и жарко - 34 градуса, а сегодня с утра дует средней силы ветер, и жара немного спала. Маршал лег спать в три часа ночи и сейчас (8 часов утра) только собирается пойти на берег. А я до завтрака решил записать вчерашние вечерние события.

К 17 часам маршал, я, Горегляд, Одинцов, Карпов, Гагарин, Титов и Николаев на двух "Волгах" поехали на вторую площадку, где состоялось заседание Госкомиссии в связи с отказом КРЛ. Доклад с подробным анализом причин неработоспособности приемника КРЛ сделал Главный конструктор А.С.Мнацаканян. Установлено, что из-за обрыва проводника отказал триод. По докладу Мнацаканяна выступили Рязанский, Кузнецов, Пилюгин, Богомолов, Королев, Тюлин, Руденко, Мрыкин и другие. Все главные конструкторы, кроме Сергея Павловича, основную вину за это происшествие возложили на Комитет по радиоэлектронике и 5-е ГУМО (Главное управление Министерства обороны - Ред.) . Эти организации плохо контролируют качество продукции (норма брака - 2 процента, а фактически принимаются партии с браком до 6 процентов).

После небольшого перерыва председатель комиссии неожиданно выдвинул на обсуждение новый вопрос: "Каково мнение комиссии, нужно ли при первом объявлении о полете Терешковой говорить, что она офицер?" Мнения разделились. Тюлин, Королев и Мрыкин дали понять, что они считают целесообразным объявить о полете просто женщины-космонавта. Но большинство членов Госкомиссии высказались за то, чтобы объявить, что Терешкова - офицер ВВС. Я звонил в Москву Рытову, объяснил ему обстановку и просил добиться поддержки нашей точки зрения через ЦК. Откровенно говоря, по-видимому, не нужно делать упор на офицерское звание Терешковой, но и скрывать его нельзя.

Последним обсуждался вопрос о том, на какой день целесообразно назначить старт женщины". Решили назначить готовность женщины к старту через двое суток после старта мужчины, более конкретное решение принять после вывода на орбиту первого корабля. Одновременно поручили ВВС подготовить и обсудить все возможные варианты старта и посадки кораблей. Оптимальным является следующий вариант: мужчина летает пять суток один, потом трое суток летают парой и производят посадку одновременно.

Сегодня Терешкова садилась в свой "Восток-6" и вместе с ведущим инженером Фроловым провела ознакомление с боевым кораблем и его оборудованием. Терешкова производит на всех очень благоприятное впечатление: она хорошо и ровно держится со всеми, проявляет такт и имеет чувство собственного достоинства.

9 июня.

В 9 часов ракету и корабль "Восток-5" вывезли и установили на старт. Когда мы с Руденко и Тюлиным приехали на стартовую позицию, Королев был уже у ракеты. С 11 до 13 часов провели полную проверку готовности носителя к пуску.

Вчера все космонавты выступали на пусковых площадках, а сегодня утром Гагарин, Титов и Николаев встречались со школьниками - собралось более тысячи ребят.

В 16 часов на четырех катерах выехали на традиционную прогулку по Сырдарье. В поездке участвовали космонавты (кроме Титова), маршал, я, Одинцов, Горегляд, Холодков, Смирнов, Карпов, Трофимов и академик Ишлинский. Поднялись на 20 километров вверх по реке, там ранее выехавшие рыбаки к нашему приезду уже наловили рыбу. Шли против течения 2 часа, высадились на небольшом островке, развели костер и очень быстро и дружно приготовили уху. Работали все: Гагарин разводил костер; Терешкова, Еркина и Карпов очень споро чистили рыбу; другие готовили посуду, резали хлеб, чистили картошку все это снимали кинооператоры. В походе мы были ровно пять часов, вернулись уже в полной темноте. Все прошло хорошо, ребята были очень довольны прогулкой.

Сегодня у ракеты Королев намекал Руденко и Мрыкину, чтобы в момент подготовки пуска на площадке был минимум людей. В первую очередь он хотел бы ограничить доступ в бункер, но обращаясь ко мне, сказал: "Я надеюсь, Николай Петрович, что мы будем рядом". Я заверил его, что я, Гагарин и Николаев все время будем помогать ему управлять пуском.

Говорил с начальником полигона генералом Захаровым о необходимости постройки специального дома космонавтов. Захаров поддержал нашу инициативу.

10 июня.

Пуск назначен на 11 июня. Ракета и корабль на старте прошли полный комплекс проверок и получили хорошую оценку. В 6 часов утра прилетели маршал Крылов и член Военного совета РВСН Лавренов. Руденко решил, что мы встречать Крылова не будем, его встречали Тюлин и Захаров. Утром на физзарядке я предупредил Быковского, чтобы он к 12 часам подготовился для выступления на митинге и переписал своей рукой статью для "Комсомольской Правды". В 11 часов в здании МИКа мы встретились с Крыловым. Вместе с ним послушали доклады полковника Левина и капитана 1-го ранга Миловского об основных параметрах орбиты, районах посадки, организации связи и поиска. Потом Крылов ознакомился с креслом, скафандром и системой медицинского обеспечения.

В 12 часов на старте состоялся митинг пусковой и обслуживающих команд, представителей промышленности с пилотом "Востока-5". С приветствиями выступили три офицера и сержант. Быковский тепло поблагодарил собравшихся за их труд по созданию корабля и подготовке его пуска. Он заверил собравшихся, что выполнит задание, как коммунист, хотя он пока еще комсомолец.

После митинга Королев и Крылов поднялись к кораблю, Главный конструктор ознакомил маршала с устройством "Востока-5". Затем он поднялся к кораблю с Быковским, Валерий сел в корабль, а Королев через открытый люк вел с ним беседу. Между прочим, перед подъемом к кораблю Сергей Павлович высказал неудовольствие тем, что он не смог переговорить с Терешковой, когда она проводила в МИКе занятия в корабле, - Одинцов поднял ее в корабль, не подождав прибытия Королева. Сергей Павлович еще раз попросил, чтобы завтра при старте я, Гагарин и Николаев были рядом с ним. У меня создается впечатление, что у Королева нет уже былой уверенности в успехе полета. Он часто и много говорит о возможности неудачи и делает все, чтобы быть во всеоружии в самой сложной ситуации.

Председатель Госкомиссии поручил мне провести сегодня в 19 часов инструктивное занятие со всем составом дежурных смен командного пункта по управлению полетом. Дежурство на КП будут нести четыре смены, в каждой смене будет человек по 20 различных специалистов, в том числе члены Госкомиссии, главные конструкторы, космонавты, врачи, инженеры и другие специалисты. В 7 часов вечера Крылов, Руденко, Лавренов и я приехали в дом космонавтов на 2-й площадке. Ребята в это время были у врачей, но через 15 минут они освободились, и состоялась беседа маршалов с Быковским и Волыновым. Я, к сожалению, должен был оставить ребят один на один с начальством, так как мне нужно было проводить занятие со всеми дежурными сменами КП. На занятии присутствовало более 100 человек, разобрали организационные вопросы, вопросы связи, функциональные обязанности, договорились о порядке пользования всеми грифованными документами и ведения дневников полета.

В 17 часов состоялось заседание Госкомиссии, доклад о радиационной обстановке в космосе сделал В.И.Яздовский. До 13 часов 10 июня никаких прогнозов на возможное резкое повышение радиации не было, но потом последовал звонок Келдыша, сообщившего, что поступила телеграмма от профессора Северного (Крымская обсерватория) с предупреждением о возможности в ближайшие дни большой вспышки на Солнце и резком (в сотни раз) увеличении радиации. Повышение активности Солнца, начавшееся еще 8 июня характеризуется шумами, радиопомехами и необычным состоянием пятен на нем и может продолжаться в течение семи дней. Существуют два метода прогнозирования активности Солнца: первый - оптическое наблюдение с ожидаемой точностью прогнозов 7 процентов; второй - практическое зондирование радиации в космосе с вероятной точностью 15 процентов. До 16 часов 11 июня вспышек на Солнце не было, уровень радиации оставался в норме, но в ближайшие 3-4 дня остается вероятность возникновения вспышек с уровнем радиации,при котором доза облучения может превысить больше 50 рентген. В данной ситуации у комиссии могло быть только одно решение: отложить пуск "Востока" до полного выяснения радиационной обстановки в космосе.

Я приказал вернуть Быковского и Волынова на десятую площадку, так как уверен, что пуск раньше 14-15 июня не состоится, а держать их несколько дней в предстартовом режиме нет смысла. Королев возмущен перестраховкой ученых и задержкой пуска, но он, как и все члены Госкомиссии, не может настаивать на пуске в такой обстановке. Сергей Павлович заявил, что ракета может стоять на старте хоть две недели. А терпения и у космонавтов, и у всех организаторов полета хватит.

12 июня.

Проснулись в 6:30, проспали на 30 минут больше, чем обычно. Все небо обложено тучами, идет дождь, температура не выше 14 градусов, но мы с маршалом, как обычно, провели на берегу физзарядку и даже поплавали. Вода теплая - теплее воздуха, - правда, кроме нас, утром никто не купался.

Весь день до 22 часов Тюлин и Королев вели переговоры с Келдышем. Им удалось склонить Келдыша согласиться на пуск 13 июня, но специалисты службы Солнца остались на своих позициях: они продолжают утверждать о наличии серьезной опасности для космонавта в случае вспышек на Солнце, вероятность которых на ближайшие 2-3 дня еще достаточно высока.

Сегодня маршал Руденко имел продолжительную беседу с генералом Одинцовым. Беседа началась по инициативе Одинцова. Он заявил маршалу: "Центр работает без руля и без ветрил, у нас нет годового плана работы, нам не ясна перспектива. Центр - это строительная площадка, на которой много стройматериалов, но нет планов сооружений, архитектор не приложил еще своих усилий..." и т.д. Мы часа два говорили с Руденко об этой беседе. На маршала она произвела плохое впечатление, он прямо заявил мне: "Я боюсь, что Одинцов ляпнет что-либо подобное кому-нибудь из больших руководителей (здесь маршал привел для примера случай, когда его подвел М.М.Громов перед Сталиным во время войны). Он просто неумен, его нужно будет заменить: необходимо подобрать таких заместителей, которые могли бы в любой момент стать на его место". Да, я все больше убеждаюсь, что Одинцов не сможет быть хорошим начальником Центра, ему не хватает вдумчивости, такта, а, иногда, и просто здравого смысла.

13 июня.

Чудесное, солнечное, тихое утро. После завтрака на двух катерах ездили на рыбалку, космонавтов с собой не брали. Поймали несколько усачей и сазанов, один из них килограммов на пять, а всего набралось килограммов 20 рыбы. Сварили отменную уху. Один маршал, четыре генерала (я, Горегляд, Холодков, Одинцов), шесть офицеров и три солдата легко "уговорили" два больших ведра ухи. Я сравнительно немного был на солнце и все же "поприжарил" руки, а Руденко почти пять часов гулял в одних трусах и ничуточки не пригорел. Вернулись с рыбалки около трех часов и пошли прямо к председателю Госкомиссии. Он сообщил, что Москва дала добро на пуск 14 июня.

Итак, завтра уже пятый советский гражданин - майор Валерий Быковский отправится в космос. Четыре предыдущих полета наших космонавтов были блистательны не только по итогам - они были безукоризненно подготовлены и столь же безукоризненно выполнены. А как подготовлен полет Быковского? Ракету и корабль готовили долго и тщательно, и, казалось бы, нет оснований сомневаться в технике. Я верю, что завтра Быковский будет на орбите, но уверенности в полном выполнении задания у меня нет. За восемь суток полета могут быть неприятности и с человеком, и с техникой. Быковский подготовлен и оттренирован хорошо, но ему предстоит восемь суток жить в условиях невесомости, а кто может поручиться, что он сможет перенести невесомость так же, как Николаев? Ракета и корабль более трех суток стоят на старте, а до этого они больше года ждали отправки на старт. Сработает ли все так, как нужно? Риск, и притом значительный,еще долго будет сопутствовать каждому космическому полету. Будут и крупные неприятности, но мы, люди, готовящие полеты и управляющие ими, обязаны делать все, чтобы избежать неприятностей.

Быковский и Волынов сегодня в 19 часов прошли медицинский осмотр, с них сняли фоновые записи. Оба кандидата на полет чувствуют себя отлично. Они, как и их предшественники, проведут ночь перед стартом на второй площадке в домике космонавтов.

14 июня.

День старта майора Быковского очень тяжелый и одновременно радостный день.

Мы с маршалом поднялись в 5 утра, минут 30 позанимались спортом и поплавали. В 7:30 мы уже были у ракеты. На старте собрались Королев, Крылов, Лавренов, Мрыкин, Тюлин, Керимов, Ишлинский, Кузнецов, Руденко и другие. До заседания Госкомиссии просмотрели карты и послушали метеорологов. Погода на полигоне и в возможных районах приземления благоприятствовала старту. С 8 до 8:40 заседала Госкомиссия: заслушали доклад инженер-полковника Кириллова (начальника 1-го управления полигона) о готовности ракеты и корабля, доклад Яздовского о состоянии космонавтов и другие обычные перед пуском сообщения. Комиссия решила: заправлять ракеты и работать по пятичасовому графику с началом пуска "Востока-5" в 14:00.

Быковский и Волынов провели ночь хорошо и чувствовали себя отлично. В 9 часов они приехали в алексеевский домик и приступили к предстартовому медицинскому осмотру и надеванию скафандров. Утром Королев снова напомнил мне, чтобы я с Гагариным и Николаевым был у ракеты за 2 часа 30 минут до пуска. За 3 часа до старта Королев и Тюлин приехали к космонавтам. Сергей Павлович еще раз попросил Быковского доложить о работе третьей ступени и моменте разделения корабля и ракеты. Королев остался доволен ребятами и ходом их подготовки.

За 2 часа 15 минут до старта автобус с космонавтами прибыл к ракете. После коротких прощаний и пожеланий счастливого пути Быковский на лифте поднялся к кораблю. Начались самые томительные минуты в ожидании пуска... Через несколько минут обнаружилась первая крупная неприятность: отказали оба УКВпередатчика корабля - приемники работали, и Быковский нас слышал отлично, а мы его могли слышать только по КВ-связи. Космонавт мог слушать нас по шести различным каналам, а передавать нам сообщения - только по трем. Маршал Крылов и Королев пригласили меня, Гагарина и Одинцова на короткое совещание - как быть: лететь без УКВсвязи или отложить полет? Мы ответили твердо и однозначно: лететь!

Была уже объявлена 40-минутная готовность, когда к нам подошел один из сотрудников Алексеева и доложил о крупной неприятности с системой катапультирования. Перед закрытием люка корабля наш лучший специалист по скафандру В.И.Сверщек должен был вытащить фалу с предохранительной чекой из кресла и тем самым изготовить его к катапультированию. Сверщек, потянув за фалу, обнаружил, что ее где-то заело и она не вытягивается. Вместо того чтобы немедленно доложить об этом Королеву и Алексееву, он принимает дикое решение - ножом обрезает фалу и тем самым создает обстановку, почти наверняка исключающую нормальное катапультирование. Ведущий инженер Фролов, доверившись Сверщеку, решил, что тот поступил правильно, и продолжал закрывать люк корабля. Когда Сверщек спустился с корабля на землю, он рассказал об обрезании фалы своим товарищам, которые и подняли тревогу, после чего Главный конструктор С.М.Алексеев заявил, что так отправлять в полет корабль нельзя. Пришлось переносить старт на 30 минут, открывать люк и удалять обрывок фалы.

По 15-минутной готовности Гагарин, Королев, Кириллов и я перешли в бункер. Была объявлена 5-минутная готовность, дали все предварительные команды, и тут обнаружилось, что на пульте управления не горит табло, подтверждающее готовность блока "Е" (3-я ступень ракеты). Дали задержку старта на несколько минут, вызвали Пилюгина, Кузнецова, Рязанского и начали совещаться: пускать или выяснять причину? Единогласно решили задержать старт еще на 2-3 часа и попытаться выяснить причину отсутствия сигнала. Позже 17 часов запускать корабль было нельзя из-за резкого увеличения полосы посадки, а отказ от пуска вызывал необходимость разряжать (сливать топливо - Ред.) ракету, снимать ее со старта и отправлять на завод для переборки. В последнем случае пуск мог бы состояться не раньше августа. Серия отказов и недостатков в подготовке пуска создала тревожную обстановку. Многие из нас дрогнули. Маршал Крылов советовал отложить старт, многие члены Госкомиссии склонялись к такому же решению. Но Королев, Тюлин, Кириллов, Пилюгин и ряд других товарищей проявили твердую уверенность в надежности ракеты, и старт состоялся в 17 часов по местному времени.

Корабль вышел на расчетную орбиту со временем существования до 11 суток. Через час после пуска моя смена (в ней более 20 человек, в том числе Алексеев, Радутный, Мнацаканян и другие главные конструкторы) заступила дежурить на КП. К нашей радости, после выхода на орбиту на "Востоке-5" заработали УКВ-передатчики. На четвертом витке Быковский говорил с Н.С.Хрущевым. "Поздравляю вас, Валерий Федорович, с успешным полетом, мы уверены, что вы выполните программу полета. Мы ждем вас на нашей советской земле, советский народ встретит вас, как положено. До скорой встречи", сказал Никита Сергеевич. На пятом витке я попросил Быковского доложить о его самочувствии и параметрах кабины. Валерий ответил: "Самочувствие отличное, все параметры кабины в норме".

Особенно хорошая связь с Быковским была на шестом витке, когда "Восток-5" проходил через зону Ленинграда, Свердловска, Ташкента. Мы отлично слышали космонавта и видели его по телевизору: лицо Быковского было серьезным и немного уставшим. Я сказал Валерию: "Будешь ли ложиться спать раньше или по программе, наблюдаем тебя в телевизор, улыбнись". Быковский немедленно выполнил наше пожелание (его улыбку все на КП встретили дружным взрывом смеха) и сказал, что все будет делать по программе. Я спросил Валерия, наблюдал ли он третью ступень и корону Солнца. Он ответил: "Наблюдал большую звезду, короны Солнца не видел, мал палец, не закрывает полностью Солнце, и оно сильно слепит". В 2 часа ночи 15 июня я сдал дежурство смене генерала Керимова.

15 июня.

Спал не больше 2-3 часов. Утром, как обычно, провели физзарядку и искупались. Купание всегда действует освежающе, а сегодня оно сняло все неприятности вчерашнего дня и переживания бессонной ночи.

После завтрака я сказал Терешковой, что на 17 часов назначена встреча со стартовой командой, и мы с ней договорились о содержании ее речи. Врачи уверяют, что у Терешковой хороший аппетит и она даже немного прибавила в весе, а мне кажется, что Валя заметно похудела, бледнее обычного и несколько возбуждена.

Вчера поздно вечером маршал Крылов устроил пьянку с космонавтами, участвовавшие во "встрече" с начальством. В результате Гагарин и Титов "набрались" лишнего. Сегодня Крылов пригласил ребят и девушек к себе на завтрак и опять пытался угощать их шампанским. Оба эти приглашения Крылов не посчитал необходимым согласовать со мной или Руденко. Узнав о завтраке, я послал к Крылову врача Никитина, приказав ему забрать девушек. Руденко мне рассказывал, что и при первой встрече с космонавтами Крылов высказывал следующие "глубокие" мысли: "Ваша тренировка, режим и специальное питание все это ерунда. Главное - это коньяк", - и далее примерно в таком же духе продолжал "воспитывать молодежь", а присутствовавший при сем член Военного Совета генерал Лавренов поощрительно улыбался. Через 2-3 дня маршал, как член ЦК, будет участвовать в пленуме ЦК КПСС по идеологической работе. Я не верю в способность таких, как Крылов, приносить пользу делу обороны страны и воспитанию молодежи.

В 17 часов мы с Руденко приехали на вторую площадку и там узнали, что Тюлин разговаривал с Л.И.Брежневым, который сообщил: "Решили не объявлять в первом сообщении ТАСС о полете Терешковой, что она офицер, рекомендуем одеть ее в гражданское платье". Пришлось срочно отправить девушек переодеваться, а пока их не было, мы провели заседание Государственной комиссии и решили: "Пуск провести 16 июня в 12 часов 30 минут по московскому времени".

В 19 часов началась встреча стартовой команды и представителей промышленности с экипажем "Востока-6". Цветы, стихи, теплые поздравления и пожелания успешного полета преподнесли Терешковой все выступавшие. Терешкова держалась хорошо, немного волновалась, но говорила без записки и вполне удовлетворительно. После митинга девушки переоделись в спортивную форму и вместе с Королевым поднялись на борт "Востока-6" (ракета и корабль уже с 11 часов стоят на старте). Вечером Терешкова и Соловьева поселились в домике космонавтов и перешли на режим предстартовой подготовки.

У меня, да и у всех наших товарищей уверенности в успехе старта Терешковой значительно больше, чем перед полетом Быковского. При испытаниях на старте ракета и корабль не имели замечаний. Я верю, что завтра весь мир заговорит о Терешковой, как о первой женщине Земли, поднявшейся в космос. Это будет очень большая победа советского народа. Будет приятно сознавать, что и мы кое-что сделали для претворения в жизнь этого нового крупного шага на пути освоения Вселенной. Имя Терешковой с завтрашнего дня по праву окажется рядом с именем Гагарина и сохранится навечно в истории человечества.

16 июня.

День первого старта женщины в космическое пространство. Сейчас 4 часа утра, рассветает, за открытым окном начинается птичий концерт. Два часа назад я принял от В.И.Кузнецова дежурство на КП. В момент передачи дежурства Быковский нас немного напугал. Валерий должен был спать с 24-го витка, а он крепко заснул на 22-м витке: не отвечал на вызовы, по телевизору его наблюдали с закрытыми глазами и без движений (пульс был 54). Кузнецов перед сдачей смены хотел убедиться в нормальном состоянии космонавта, так как после 24-го витка с ним не будет связи до 8 часов утра. В 23:50 Гагарин установил связь с Быковским и спросил его: "Почему не вышли на связь на 23-м витке?" Быковский ответил: "Все нормально, я держал связь с "Зарей-1". Но фактически он связи не держал, наверное, один виток проспал и не заметил этого, а на связь вышел только на 24-м витке. Сейчас Быковский спит, связи с ним нет. По данным телеметрии состояние корабля и самочувствие космонавта нормальные.

Сегодня, после бессонной ночи, предстоит день напряженной работы. Сразу после сдачи дежурства мне придется заняться контролем подготовки Терешковой к полету. Сейчас 7 часов утра, Быковский спит, пульс у него в пределах от 48 до 59. Час назад звонил Королев, он поинтересовался данными полета, а потом спросил, когда я сменяюсь и смогу ли работать на старте. Я успокоил его, сказав, что не позже 11 часов буду у ракеты...

...22 часа по местному времени. Целых пять витков мы не имели никаких данных о состоянии корабля "Восток-6"; было бы целесообразно иметь пункт связи в Австралии или на Кубе. Сейчас "Восток-6" пойдет на шестой виток, который проходит над нами. На этом витке очень хорошая радиосвязь, и маршал Руденко поехал переговорить с Терешковой о ее самочувствии, о работе аппаратуры и намерениях по выполнению программы полета. Последние десять часов этого дня были наполнены такими событиями, о которых я не забуду никогда...

После сдачи дежурства на КП Керимову я поехал посмотреть, как надевают скафандры на Терешкову и Соловьеву. Обе они вели себя великолепно, никаких замечаний по медосмотру и скафандрам не было. Гагарин, Титов, Николаев, Королев, Тюлин, Руденко и другие тепло попрощались с Терешковой и пожелали ей счастливого пути. Ровно в 12 часов 15 минут автобус доставил Терешкову на старт. Она коротко и четко доложила: "Товарищ председатель Госкомиссии, космонавт Терешкова к полету готова". Ей вручили цветы, которые она тут же передала Королеву. К лифту Валя поднималась довольно тяжело, а при посадке в корабль пульс у нее был 140 ударов в минуту. Через 10-15 минут она установила радиосвязь с КП и доложила о ходе проверки оборудования. На старте связь с ней поддерживали Гагарин, Николаев, Королев и я. Подготовка ракеты, корабля и все операции обслуживания прошли исключительно четко. По четкости и слаженности работы всех служб и систем старт Терешковой напомнил мне старт Гагарина. Как и 12 апреля 1961 года, 16 июня 1963 года полет готовился и начался отлично. Все, кто видел Терешкову во время подготовки старта и вывода корабля на орбиту, кто слушал ее доклады по радио, единодушно заявили: "Она провела старт лучше Поповича и Николаева". Да, я очень рад, что не ошибся в выборе первой женщины-космонавта.

Сейчас радио и газеты всего мира говорят и пишут о Терешковой. Мир еще раз должен отдать дань глубокого уважения нашему народу, нашей советской женщине. Терешкова установила радиосвязь с Быковским, отлично провела переговоры с Хрущевым и очень толково докладывает о ходе полета. Нам предстоит еще очень большой труд, чтобы успешно закончить программу полета Быковского и Терешковой и приземлить их невредимыми. Переживаний и волнений будет еще много, но независимо от результатов посадки старт и полет - это уже начало большой победы.

17 июня.

В 22:07 по местному времени наблюдали визуально полет "Востока-6": он пролетел с северо-запада на юго-восток почти точно над домиком космонавтов. Корабль видели на фоне звездного неба человек двадцать, в том числе Гагарин, Николаев, Соловьева и Еркина. От зенита до 45 градусов над горизонтом "Восток-6" был виден около минуты.

Вчера мы всей комиссией докладывали по "ВЧ" Хрущеву, Брежневу, Устинову, Смирнову о старте Терешковой. Все они были очень довольны, поздравляли с успехом и благодарили нас. Разговор вел С.П.Королев, как Главный технический руководитель полета.

Ночь с 16 на 17 июня Быковский и Терешкова провели хорошо, спали по 8 часов, пульс Валерия - 48-56, пульс Вали - 64-72. В 10:00 я принял дежурство по КП. За восемь часов смены связь с обоими кораблями была отличной. Быковский доложил: "Связь с "Чайкой" отличная, она поет мне песни". Я приказал "Ястребу" держать температуру в кабине корабля на уровне 10 градусов.

Быковский сказал, что понял меня и исполняет команду, но он хотел бы знать причину такого приказа. Я передал ему, что это делается в порядке профилактики на случай возможного понижения температуры за счет уменьшения высоты орбиты.

Быковский несколько раз докладывал, что чувствует себя отлично, все параметры кабины в норме, и он будет выполнять программу полета полностью. На одном из витков, когда корабль шел через Египет на Урал, корреспондент "Комсомольской правды" Песков спросил "Ястреба": "Валерий, что вы сейчас видите?" Быковский ответил: "Справа вижу Кавказские горы и Каспийское море, а дальше на восток угадываю полигон". Космонавт Хрунов сказал Быковскому: "Валера, у тебя комфорт - температура 14 градусов, а у нас почти в три раза больше". Быковский ответил: "Но и у вас есть преимущество - вы не бываете вверх ногами".

Сегодня с 11:30 до 13 часов заседало техническое руководство. Обсуждали вопрос: когда сажать корабли? Номинальное время существования на орбите "Востока-6" - 7,1 суток, а 7-суточный полет "Востока-5" из-за низкой орбиты практически исключен. Решили полет Быковского ограничить 5-6 сутками, а полет Терешковой - 3 сутками. Окончательное решение о посадке кораблей будем принимать завтра вечером.

С Терешковой провел два сеанса связи. Ее самочувствие отличное, параметры кабины в норме, она намерена выполнить программу полета полностью. Корреспондент Песков сообщил Терешковой, что он только что говорил по телефону с ее матерью, мать гордится своей дочерью и ждет встречи с ней на Земле. Валентина передала: "Мысленно целую самого дорогого мне человека мою маму. Передаю привет всем читателям "Комсомольской правды".

18 июня.

С 10 часов готовим все данные для посадки обоих кораблей. "Чайку" будем сажать на 49-м витке (запасные витки для ручного спуска - 51-й и 54-й), а "Ястреба" - на 82-м или 98-м витке. Мучительно долго заседала посадочная группа маршала Руденко. Он "уморил" всех представителей промышленности, да и нам, военным, досталось тоже порядочно: заседать четыре часа при сорокаградусной жаре по вопросам, которые можно было решить за полчаса, - в этом весь Руденко. Три раза заседала Государственная комиссия. Окончательно решили: "Чайка" садится на 49-м витке, а "Ястреб" - на 82-м.

С Терешковой разговаривал несколько раз. Чувствуется, что она устала, но не хочет признаться в этом. В последнем сеансе связи она не отвечала на вызовы ленинградского ИПа. Мы включили телевизионную камеру и увидели, что она спит. Пришлось ее разбудить и поговорить с ней и о предстоящей посадке, и о ручной ориентации. Она дважды пыталась сориентировать корабль и честно призналась, что ориентация по тангажу у нее не получается. Это обстоятельство всех нас очень беспокоит: если придется садиться вручную, а она не сможет сориентировать корабль, то он не сойдет с орбиты. На наши сомнения она ответила: "Не беспокойтесь, я все сделаю утром". Связь она ведет отлично, соображает хорошо и пока не допустила ни единой ошибки. За ночь она отдохнет и автоматическую посадку должна перенести хорошо. Поручили Гагарину, Титову, Николаеву и Раушенбаху на 45-м витке потренировать ее в ориентировании корабля по посадочному варианту (спиной вперед). Ребята подготовили план переговоров с ней, согласовали со специалистами все рекомендации и попытаются ей помочь.

В 11:30 Москва передала нам сообщение о том, что Хабаровск по КВ принял от "Ястреба" тревожное донесение: "В 9 часов 5 минут был космический стук". Об этой радиограмме немедленно доложили Тюлину и Королеву. Сергей Павлович попросил меня разобраться с этим донесением и переговорить с Быковским. Мы со специалистами разобрали все возможные причины появления стука и для более обоснованного их определения решили попросить "Ястреба" ответить на ряд вопросов. На мой первый вопрос о характере стука, Валерий ответил, что он не понимает, о каком стуке идет речь. Я сказал ему, что речь идет о космическом стуке, который он слышал. Быковский расхохотался и сказал: "Был не стук, а стул, стул, понимаете?" и добавил: "Я сходил по-большому, покакал, покакал, понимаете?" Этот ответ на КП был встречен гомерическим хохотом. Мы поздравили Быковского с "мировым рекордом" (он первым из людей сделал это в космосе) и пожелали ему счастливого полета. Быковский чувствует себя отлично и мог бы пролетать 7-8 суток, но орбита "Востока-5" быстро снижается, и полет более 5 суток небезопасен. Мы единогласно решили сажать Быковского в конце пятых суток полета.

Сейчас уже 3 часа ночи. Час тому назад моя смена должна была смениться, но Госкомиссия специально решила продлить наше дежурство до 6 часов утра. За последние 5 суток я очень мало спал и очень утомился. И все же хочется записать кое-что об этих тяжелых, утомительных и бесспорно красивых днях. Все мы надеемся, ждем и делаем все необходимое, чтобы Быковский и Терешкова вернулись на родную Землю здоровыми и жизнерадостными. Отличной вам посадки, "Чайка" и "Ястреб"!

19 июня.

После непрерывного 12-часового дежурства я отдохнул 2-3 часа и вновь вернулся на КП, чтобы принять участие в управлении посадкой кораблей. Ночь оба космонавта провели спокойно и хорошо отдохнули. Утром "Чайка" выполнила ориентацию корабля "по-посадочному" и 15 минут держала корабль в таком положении. Терешкова была очень довольна и радостно доложила о результатах пилотирования кораблем. Сергей Павлович и другие члены комиссии тоже были удовлетворены результатами ее пилотирования и поверили, что в случае неприятностей с автоматической посадкой Терешкова сумеет вручную посадить корабль.

До 9 утра на КП было сравнительно спокойно, хотя все члены Госкомиссии и главные конструкторы были уже на своих рабочих местах. В 9 часов 39 минут 40 секунд была выдана команда на включение автоматического цикла посадки корабля "Восток-6". Через несколько секунд мы узнали, что команда прошла. С этого момента нервное напряжение всех присутствующих на КП резко возросло. Терешкова не доложила о включении солнечной ориентации, не было ее доклада и о работе ТДУ, и о разделении отсеков корабля. Это были самые тревожные минуты: мы не имели никаких данных о состоянии "Востока-6". Правда, с морских судов нам сообщили о прохождении всех команд на борт корабля, но об этом мы узнали со значительной задержкой, и, кроме того, нам очень хотелось слышать доклады Терешковой, а она молчала. Через несколько минут после расчетного времени раскрытия главного парашюта пеленгаторы засекли корабль и выдали первые координаты его приземления: "Восток-6" спускался точно по орбите 49-го витка, но со значительным перелетом...

Оба корабля приземлились на два градуса севернее расчетной точки. Расчетчики объясняют эту ошибку включением дублирующей команды на спуск, но мне такое объяснение кажется совершенно неудовлетворительным. В работе служб связи и поиска было много провалов и ошибок. Доклады о самочувствии космонавтов мы получили только через несколько часов после приземления. О Терешковой сообщили по наземным средствам связи, а о Быковском доложил командир авиаполка, который летал над местом приземления и видел корабль, толпу людей, машины и космонавта.

Получив достоверные данные о самочувствии космонавтов, Королев по телефону доложил об их благополучной посадке Хрущеву, Брежневу, Устинову и Смирнову. К вечеру стало окончательно ясно, что второй групповой полет советских космонавтов (в том числе первый в мире полет женщины) блестяще завершен. Мы с маршалом Руденко хотели искупаться и пообедать, но нам еще больше двух часов пришлось находиться на КП: звонили из Москвы, Караганды, Куйбышева, Кустаная, звонили Королев и Тюлин. В результате длительных переговоров к 23 часам приняли окончательное решение: Быковский будет ночевать в Кустанае, а утром, 20 июня, на Ил-14 он вылетит в Куйбышев; Терешкова будет ночевать в Караганде, а утром на Ил-18 также вылетит в Куйбышев.

Ближе к полуночи Руденко, Тюлин, Мрыкин и я собрались у космонавтов и выпили с ними за успех Быковского и Терешковой. Гагарин, Титов, Николаев, а потом и Руденко пытались убедить генерала Мрыкина в ошибочности позиции ракетных войск в деле развития пилотируемых космических полетов. Доводы ребят были обоснованными, но излагать их перед Мрыкиным было совершенно бесполезным занятием. Королев в эти дни трижды говорил мне, что он теперь, в основном, будет заниматься "Союзом" и лунниками. "Востоком" должны полностью заниматься военные", - заявил Сергей Павлович в присутствии председателя и членов Госкомиссии. Полет Быковского и Терешковой еще раз наглядно подтвердил, что готовить корабли, готовить космонавтов и осуществлять руководство космическими полетами должны представители авиации. Ракетчики интересуются только пуском (выстрелом) и не проявляют никакого интереса к программе и ходу полета. После встречи космонавтов в Москве придется организовать еще один "натиск" на наших военных бюрократов (Малиновского, Бирюзова), и я верю, что мы обязательно победим. Жаль только, что на достижение этой победы мы тратим излишне много времени и сил, которые можно было бы использовать на совершенствование техники и путей нашего проникновения в космос.

20 июня. Борт самолета Ан-10.

В 7:30 на Ан-12 Королев, Тюлин и Руденко вылетели из Тюра-Тама в Куйбышев, а через 15 минут наш самолет Ан-10 с группой более 60 человек (космонавты, врачи, члены Госкомиссии) также взял курс на Куйбышев. Все хотят и в Москву попасть пораньше, и быть на заседании Госкомиссии в Куйбышеве. В Куйбышев слетаются 6-7 самолетов ВВС и несколько самолетов промышленников, народу соберется человек двести. Мне придется немедленно после посадки заняться отбором тех, кого оставим в Куйбышеве, и организовать отправку в Москву всех остальных. Будет много обид и просьб. Наш Ан-10 через три часа вылетит в Москву, поэтому я поручил генералу Горегляду набрать полный самолет "лишних" людей и увезти их из Куйбышева. В прошлые встречи космонавтов в обкомовском коттедже было очень тесно, а сегодня будет еще тесней, главным образом, за счет значительного увеличения численности обкомовского начальства.

20 июня. Куйбышев.

К 11:30 все самолеты произвели посадку на заводском аэродроме. Быковский и Терешкова доложили Тюлину о завершении полета. Руководители области попытались показать Быковского и Терешкову собравшейся толпе народа. Вместе с космонавтами они пошли вдоль ограничительной линии, за которой стояли люди. Попытка эта оказалась очень неудачной:люди бросились к космонавтам, возникла жуткая давка, в которой многим досталось очень крепко. Толпы людей были и на улицах города, все хотели увидеть героев космоса. Многие с большой обидой говорили: "Почему вы их прячете от народа?"

В 13 часов все космонавты и члены Госкомиссии собрались в доме над Волгой, ставшем уже историческим. Тюлин провел заседание комиссии, на котором с официальными докладами о результатах полетов выступили Быковский и Терешкова. Кроме местных руководителей и космонавтов на заседании были Королев, Руденко, Мрыкин, Рязанский, Кузнецов, Ишлинский, Керимов, Алексеев, Ткачев, Богомолов, Воронин, Белоусов, Исаев и другие. Доклады космонавтов были записаны на магнитофон.

Доклад Быковского (дается с сокращениями - Ред.) .

"Предстартовая подготовка прошла хорошо, переносы старта на меня не повлияли. В скафандре перед посадкой в корабль было жарковато. Плохо было с УКВ-связью. Потом я увидел, что люк не закрыли, возились с фалой. Старт перенесли на 30 минут. Сергей Павлович сказал: "Ты не волнуйся, у нас еще есть в запасе 2-3 часа". А Гагарин ничего не говорил.

При отвязывании я не спешил, смотрел на таблицу и делал, как учили Попович и Николаев. После отвязывания сперва "пошла" вверх голова, и я животом "прилип" к потолку. Плавал целый виток, ощущения приятные. Плохо, что при плавании приходится выключать вентилятор скафандра. При втором плавании подплывал к иллюминаторам, видел антенну и кусок болтающейся обшивки. С закрытыми глазами трудно ориентироваться. Плавать мне нравилось, и я ждал витки, на которых было запланировано плавание. Все оборудование кабины, кроме часов, расположено удобно, но показания приборов снимать трудно. Сверку и коррекцию глобуса проводил один раз в сутки. Глобус работает точно. Скафандр вентилируется хорошо, на ночь вентиляцию выключал. Гермошлем мешал и давил справа. Питание хорошее, но принимать его перед стартом не стоит. Размещение рационов питания было перепутано. Пустые тубы и пакеты мешают. Аптечка размещена далеко, и без отвязывания ей невозможно воспользоваться. На третий день принял слабительное и воспользовался АСУ. За первый день полета температура в кабине понизилась с 30 до 15 градусов. Получил команду поддерживать температуру на уровне 10 градусов.

На старте было плохо со связью. "Весна-1" много мешала УКВ-связи. "Весну-1" отлично слышал в южном полушарии. С "Весной-2" связь все время была хорошей. При снижении орбиты помехи в радиосвязи увеличились. "Чайку" услышал сразу после выхода ее на орбиту, связь в первые сутки между кораблями была отличной, но на вторые сутки похуже, а на третьи сутки мы слышали только Землю. С морскими судами связи не было. Надо практиковать телеграфную связь.*

_______________

* Этого абзаца в книге нет, только в html-версии - Хл.

Когда мне сказали, что спуск будет на 82-м витке, то стали поступать путаные телеграммы. Гагарин передал: "Чайка" села - теперь твоя очередь". Я передавал прохождение всех команд по телеграфу. Работу солнечной ориентации заметил, ТДУ включилась плавно, работала 39 секунд. До разделения отсеков корабля было беспорядочное быстрое вращение. Больших перегрузок не было. Был сильный хлопок при отстреле люка, а через 2 секунды после этого произошло плавное катапультирование. Спустился между двух деревень в степной местности. Вскоре подъехал всадник, а затем - машина. Мне помогли снять скафандр, пока его снимал, собралось более ста человек. Потом появились самолеты Ан-2 и Ил-14. Толпа людей не дала мне связаться с ними по радио. На "Волге" поехали к кораблю, который опустился в 1,5-2 километрах от меня".

Доклад Терешковой (дается с сокращениями - Ред.).

"Старт "Востока-6" прошел отлично. Связь была хорошей, слышала все команды. Перегрузки были слабые, ниже пяти. Во "Взор" и боковой иллюминатор видела Землю. Видела в правый иллюминатор третью ступень. При переходе к невесомости неприятных ощущений не было. Работала по программе. Связь с "Ястребом" установила в тени Земли. Видела звезду раза в три ярче Веги, которую приняла за "Восток-5". При включении ориентации слышала хлопок, подобный удару по пустому бидону. Первая ориентация не получилась. Меня предупредили, что на 38-м витке со мной будет говорить "20-й" (позывной С.П.Королева - Ред.) о ручной ориентации. На 45-м витке я за 20 минут сориентировала корабль по-посадочному. Думаю, что отказа системы ориентации не было. Работать с оборудованием трудно: я не дотягивалась до глобуса и других приборов. Приходилось частично отвязываться от подвесной системы.

Проводила киносъемку городов, облаков, Луны. Делать съемку и записывать, что снимаешь, очень трудно. Биологические эксперименты я не выполнила - не смогла достать объекты. Дозиметры стояли на нуле. Салфетки гигиенические плохо смочены и очень малы. Нужно что-то иметь для чистки зубов. Проводила наблюдения со светофильтрами. На горизонте есть светящаяcя полоса. Над Южной Америкой наблюдала грозы. Ночью города легко определяются. Лунное освещение Земли и облачности очень красивое. Созвездия определять трудно. Солнечную корону не наблюдала.

Первые сутки я скафандра не ощущала. На вторые сутки появились ноющие боли на правой голени, а на третьи сутки это уже беспокоило. Гермошлем мешал, давил на плечо. Шлемофон давил на левое ухо. Поясные датчики мне не мешали. Под датчиком на голове ощущались зуд и боль. Система кондиционирования все время работала хорошо. При взлете температура в кабине корабля была 30 градусов, в конце первых суток полета - 23 градуса, а в начале вторых суток снизилась до 12 градусов и затем держалась на этом уровне.

Радиосвязь работала хорошо. При включении УКВ были помехи. Самая лучшая связь была во второй половине зоны связи. На экваторе много помех. "Весна-1" и "Весна-4" хорошо слышны на крайнем юге. В первые сутки полета связь с "Ястребом" была отличной, в первой половине вторых суток удовлетворительной, а потом связи с ним не было, но я слышала передачи ему с Земли. Очень радостно было сознавать, что рядом летает "Ястреб". Во вторые сутки я один раз имела связь с "Весной-12" (корабль). Освещение кабины хорошее. При выдаче команд коррекции путали цифры.

Невесомость неприятных ощущений не вызывала. Руки плавают, и их хочется спрятать под подвесную систему. При физзанятиях хотелось упираться в кресло. Хлеб очень сухой, я его не ела, хотелось черного хлеба, картошки и лука. Вода холодная и приятная. Соки и котлеты понравились. Меня один раз стошнило, но это из-за пищи, а не из-за вестибулярного расстройства. Пользоваться АСУ в космосе легче, чем на Земле. Психологические пробы ничем не отличались от земных. По фотометру сделала два измерения. Сломались оба карандаша, записывать было нечем.

Провела всю подготовку к спуску и доложила о готовности. Еще в тени Земли включилась солнечная ориентация. Включение ТДУ было слабо слышимым. О прохождении команд я передавала по телеграфу. К Земле летела спиной. Разделение отсеков произошло рывком. Корабль сначала шел устойчиво, а потом были раскачивания. Перегрузки - не более 8. Когда покрытие корабля горело, то мимо иллюминатора летели хлопья. В кабине после срабатывания притяга много дыма и пыжей. Кресло из корабля выходит очень плавно и отделяется быстро. После раскрытия парашюта внизу увидела корабль. Корабль, кресло и я приземлились рядом. Необходимо сделать управление куполом парашюта, так как я приземлилась спиной. Прибежали люди и стали мне помогать. В 400 метрах от меня находился корабль. Через час прилетел самолет, и спустились два парашютиста. Через 3 часа я доложила Н.С.Хрущеву по телефону о благополучном окончании полета".

21 июня. Куйбышев.

Вчера вечером, когда я уехал на аэродром для контроля за отлетом в Москву членов Госкомиссии, Королев и Руденко организовали поездку космонавтов по Волге и, вопреки настойчивому возражению врачей, забрали с собой Валю и Валерия. Таким образом, в первый и второй день после посадки тщательные медицинские исследования космонавтов не проводились. Вечером Руденко долго оправдывался - якобы он и Королев были вынуждены удовлетворить "просьбу" Терешковой и Быковского о прогулке по Волге.

Сегодня утром Руденко, Гагарин, Титов, Николаев и другие космонавты на Ан-10 улетели в Москву. Королев и Тюлин улетят в 14 часов. Здесь, в доме над Волгой, остались только Быковский и Терешкова, два десятка врачей, полсотни корреспондентов, сотрудники КГБ и я с генералом Чугуновым и полковником Карповым. Валя и Валерий хорошо отдохнули, но у Терешковой вид еще недостаточно свежий, - по-видимому, все переживания последней недели и в космосе, и на Земле еще оставляют свой след. Синяк у Вали на носу пока еще очень заметен, но на боль она уже не жалуется.

С 15 до 16 часов по поручению председателя Госкомиссии я провел первую пресс-конференцию Быковского и Терешковой, на которую собралось более 60 корреспондентов. Ответы на вопросы мы заблаговременно продумали с Валей и Валерием. Валя держалась молодцом, а Валерий заметно волновался. Грубых ошибок у них не было, но односложность и неполнота ответов были заметны. Правда, корреспондентов, больше интересовало не содержание ответов, а сам факт беседы с космонавтами. Уверен, что через 2-3 месяца Терешкова будет отлично держаться на любой международной пресс-конференции.

Затем более пяти часов врачи всех специальностей придирчиво изучали состояние Быковского и Терешковой и доложили, что никаких заметных влияний космический полет на их здоровье не оказал.

22 июня.

Проснулся в 5 часов утра. Валерий и Валя еще крепко спят. Сегодня им предстоит тяжелый день: в 7:00 - подъем, в 9:30 - встреча с руководителями области, в 10:30 - отъезд на аэродром, в 15:00 - встреча во Внуково и рапорт Хрущеву, в 16:00 - митинг на Красной площади, в 18:00 - прием в Кремле, вручение наград, поздравления и т.д.

Вчера поздно вечером звонил Л.И.Брежнев. Он интересовался самочувствием Быковского и Терешковой и сказал, чтобы Валя не смущалась своим синяком на носу ("синяк заслуженный"), что Москва ждет космонавтов и встреча будет очень теплой. Леонид Ильич разрешил мне самому решить все вопросы экипировки космонавтов и посоветовался со мной по вопросу о том, кто должен рапортовать первым - Быковский или Терешкова.

25 июня. Москва.

До сегодняшнего дня не имел ни одной минуты для записей в дневнике. Постараюсь сейчас восполнить их... Постараюсь сейчас описать эти дни. Утром 22 июня руководители Куйбышева вручали космонавтам подарки, говорили приветственные речи, фотографировались с ними. Валерий и Валя поблагодарили хозяев за радушие, гостеприимство и подарки. В 10:30 мы выехали на новый куйбышевский аэродром ГВФ. В первой машине ехали Валя, председатель облисполкома Орлов, командующий войсками округа генерал-полковник Павловский и я. Во второй машине ехали Быковский, генерал Чугунов и другие сопровождающие. Кавалькаду машин мы разделили на две колонны: корреспонденты и фотокинооператоры ехали во второй колонне с 5-минутным интервалом после нас. Все принятые меры предосторожности помогли нам избежать излишне "теплых" встреч. Но Терешкову везде узнавали и повсюду раздавались возгласы: "Вот она! Валя! Валя!" Один из двух самолетов Ил-18 был поставлен вблизи у перрона, к нему подвели парадный трап и постелили дорожки, а второй самолет поставили подальше и запретили собираться около него людям. Мы быстро подъехали к этому второму самолету, вошли в салон и закрыли двери. Взлетели на несколько минут раньше намеченного времени из-за опасения, что самолет окружат люди и задержат выруливание и взлет. В самолете Быковский и Терешкова беседовали с корреспондентами, подписали приветствия, фотографировались, позировали кинооператорам.

Тексты своих рапортов Хрущеву Быковский и Терешкова знали хорошо, но оба волновались значительно больше своих предшественников и рапортовали менее четко, чем они. Я проводил их до двери самолета, а затем наблюдал, как они шли к правительственной трибуне, слушал их рапорты, видел объятия, слезы, поцелуи... Для Вали и Валерия в конце дорожки, проложенной от самолета до правительственной трибуны, началась новая жизнь - особенно большой и насыщенной она будет у Терешковой. Но многое в этой новой жизни будет зависеть от них самих. Сумеют ли они не потонуть в мелочах, хватит ли сил уберечь себя от миллионов заманчивых, но сомнительных предложений, советов, наставлений и поступков? Я уже несколько раз беседовал с Терешковой на эту тему. Она просила меня не оставлять ее один на один со свалившейся на нее невероятной тяжестью всемирной известности. Мы договорились, что я буду говорить ей всю правду и не оставлю незамеченным ни одного ее промаха, ни одной ошибки. Пока я доволен ее поведением, через 1,5-2 месяца она будет вполне готова для поездок за границу.

Митинг на Красной площади прошел хорошо. Валерий и Валя вполне удовлетворительно прочитали свои речи. После митинга в Кремлевском дворце был большой прием. Но мы с Мусей решили не ходить туда и поехали на дачу. Нервное напряжение последних дней несколько переутомило меня. В субботу вечером и весь следующий день я ощущал какой-то упадок сил и необычную для меня пассивность. Только прогулки с Олей и ее безостановочное щебетанье медленно, но верно восстанавливали мои силы.

26 июня.

В 9 часов утра 25 июня Келдыш, Тюлин и я приехали к Королеву и отредактировали выступления Быковского и Терешковой на пресс-конференции. Вечером 24 июня мы собирались у Келдыша и рассмотрели порядок ведения пресс-конференции и выступления Келдыша, Благонравова и Яздовского. Серьезных замечаний, кроме сокращений по проектам выступлений, не было. В тексте выступления Яздовского абзац о плохом самочувствии Терешковой в космосе, о больших ее эмоциональных переживаниях, усталости и резко пониженной работоспособности все единодушно отвергли. Я еще до обсуждения предупреждал Яздовского о значительном преувеличении им трудностей, испытанных Терешковой в полете. Яздовский пытался защищать свое мнение. Пришлось выступить и напомнить, что Терешкова имела задание на одни сутки полета; продолжение полета на вторые и третьи сутки без ее согласия никто бы не поддержал. Терешкова, бесспорно, чувствовала некоторую усталость, особенно в конце первых и вторых суток полета, ее немного подташнивало, но она нашла в себе силы продолжать полет и выполнила максимум намеченного.

25 июня в 10:30 начался митинг в ОКБ-1, посвященный встрече с новыми космонавтами. По установившейся традиции Терешкова и Быковский вручили Королеву свои бортовые журналы и поблагодарили рабочих, инженеров и конструкторов за созданные ими чудесные корабли. Кроме Быковского и Терешковой на митинге выступали Гагарин, Титов, Николаев, Попович, Королев, Келдыш, Руденко и другие. После митинга человек 50 собрались в кабинете у Королева и немного выпили за новый успех в космосе. Королев был в очень хорошем настроении и, предоставляя мне слово для тоста, сказал: "Первому Герою Советского Союза, нашему лучшему другу, который умеет почти не волноваться в самые трудные минуты пуска..., а если волнуется, то чуть-чуть... Николаю Петровичу Каманину предоставляю слово"... В 12 часов я, Быковский и Терешкова уехали - нужно было подготовить Валю к выступлению на Всемирном конгрессе женщин и побеседовать о предстоящей пресс-конференции. У меня не было времени послушать выступление Вали на конгрессе, но Быковский и слушавшие ее женщины утверждают, что она выступила хорошо.

С 18 до 22 часов в актовом зале МГУ состоялась пресс-конференция. Присутствовало много иностранцев. Конференция прошла хорошо; Быковский и Терешкова выдержали еще один трудный экзамен. Правда, в речах было много повторений: было бы лучше проводить пресс-конференцию без выступлений ученых.

27 июня.

Вчера вся шестерка героев космоса фотографировалась. Фотограф из АПН, специалист по стереоскопическим съемкам Любимов сделает цветные фото и будет готовить маленькие копии ракет с портретами космонавтов. Терешкова после долгого перерыва вновь надела военную форму, до полета она была младшим лейтенантом, а сейчас ей присвоено звание "капитан". Сегодня в 16 часов вся шестерка в военной форме будет в Кремле на приеме выпускников военных академий.

Звонили Валерий и Валя, я рассказал им об их задачах на ближайшие дни. Сегодня будет их выступление по телевидению, завтра - вручение золотых медалей ВДНХ заместителем председателя Совета Министров СССР Рудневым, а с 1 по 6 июля - обследования в госпитале и попутно подготовка подробного отчета об итогах полета. Быковский и Терешкова просили, чтобы обследование проводили в ЦПК, но я не мог удовлетворить их желание.

Вчера Рытов беседовал с Гагариным и Титовым о состоянии дел в Центре и о том, как проявил себя генерал Одинцов в роли начальника ЦПК. Рытов поручил генералу Федорову изучить положение в Центре в связи с рядом грубейших ошибок Одинцова и неумным его поведением. Одинцов одинок, он не может установить хорошего делового контакта ни с подчиненными, ни с соседями по гарнизону, не умеет поддерживать хорошие рабочие отношения даже с партийной и комсомольской организациями. Рытов мне сказал, что для него уже ясно Одинцова надо заменять, - и добавил: "Будут неприятности в ЦК, Миронов возражал против Одинцова, но ошибка есть ошибка, и ее надо исправлять". Я предложил Рытову такой выход: пусть Одинцов сам напишет просьбу об освобождении его от должности начальника ЦПК. Рытов был рад такому варианту, он поручил генералу Федорову в 2-3 дня изучить обстановку в Центре и доложить предложения по укреплению руководства ЦПК. Рытов назвал как вероятных начальников Центра Микояна и Молоткова.

28 июня.

Самым большим мероприятием вчерашнего дня было выступление космонавтов по телевидению. Днем мы обсудили возможные вопросы и ситуации и подготовили Терешкову и Быковского к ответам на вопросы. Валерий подписал несколько статей в газеты и журналы, десятки приветствий различным организациям и множество автографов. Валя дополнительно к той же работе выступила по радио с обращением к французским женщинам (по просьбе жены Тореза) и с приветствием к женщинам Испании (по просьбе Ибаррури). К 19 часам все собрались в телестудии и вместе с Юрием Фокиным, Валентиной Леонтьевой и режиссерами провели подготовку к выступлению. С 20:30 до 23:00 шла телепередача о космонавтах. Я рассказал кратко о впечатлениях на старте и о работе пункта управления полетом. Терешкова и Быковский выступили удачно. Очень хорошо поддерживал беседу Гагарин, не отставал от него и Титов. Попович и Николаев тоже были "на уровне". Выступали с приветствиями Левитин, Логинов, Симонов, Грибов, Гоголева, Заглада, Гаганова и другие. Сегодня было много звонков, все утверждают, что вчерашняя телепередача о космонавтах была лучше предыдущих.

29 июня.

В 10 часов утра меня, Одинцова, Терешкову, Быковского и Мозжорина вызвал в ЦК КПСС заведующий отделом оборонной промышленности И.Д.Сербин и сообщил, что от участниц Всемирного женского конгресса на имя Терешковой поступило более 300 вопросов. Для ответа на эти вопросы целесообразно провести 1 июля пресс-конференцию, организация которой возлагается на оргкомитет по проведению Всемирного женского конгресса (Попова, Овсяникова), Академию наук (Келдыш, Скуридин), ВВС (Вершинин, Каманин) и МИД (Замятин). На меня персонально возложили задачу подготовить Терешкову к пресс-конференции. До 17 часов я отпечатал шесть экземпляров всех вопросов и разослал их Замятину, Скуридину, Мозжорину и Терешковой с просьбой изучить эти вопросы и подготовить проекты ответов, имея в виду, что в понедельник (1 июля) соберемся у меня и окончательно договоримся о содержании ответов. Кроме подготовки пресс-конференции, много времени потратил на рассмотрение бесконечных просьб о статьях, приветствиях, встречах и автографах.

30 июня. Дача "Заборье".

Часа два работал над вопросами, присланными Терешковой. Многие вопросы повторяются, а часть их близка по содержанию. Во избежание повторений и в целях сокращения времени я разбил все вопросы на следующие группы: 1) биография; 2) подготовка к полету; 3) ход космического полета; 4) о будущем Терешковой, космических исследований и мира; 5) о Всемирном конгрессе женщин; 6) приглашения посетить Индию, Англию, Австралию, Африку, Америку и другие страны и просьбы написать пожелания женщинам различных стран.

Разбивка вопросов на такие группы дает возможность Терешковой более систематично и с минимумом повторений изложить свои ответы. Небольшую часть вопросов (10-12) она зачитает на пресс-конференции и даст на каждый из них отдельный ответ.

1 июля.

Заходил к Вершинину и доложил ему о ходе подготовки пресс-конференции Терешковой и о наших возможностях по передаче сувениров Малиновскому. Министр 3 июля вылетает в Венгрию и просил дать ему фотографии космонавтов с автографами, книги, значки, копии ракет и т.д. В 10 часов приехали Терешкова, Быковский, Скуридин, Замятин, Мозжорин и другие, и мы начали подготовку к конференции. Валя и все присутствующие охотно согласились с предложенной мной группировкой вопросов. Мы быстро договорились о содержании ответов на первые три группы вопросов (биография, подготовка к полету, полет). По политическим и научным вопросам мы воспользовались помощью Замятина и Скуридина.

Пресс-конференция началась в 13 часов и продолжалась 1 час 45 минут. Колонный зал Дома Союзов был переполнен. Терешкова провела пресс-конференцию хорошо, но могла бы и лучше. Валя и Валерий забывают, что их слушателям необходимо сообщать больше деталей о полете и характере переживаний космонавта. Например, говоря о включении солнечной ориентации и тормозной двигательной установки, Валя могла бы эти операции подробно и красочно описать, а не ограничиваться сухими фразами. Учитывая, что это только третья официальная встреча Терешковой с корреспондентами, можно считать, что в целом она весьма удачно отвечала на вопросы и неплохо держалась на трибуне.

Сегодня Валя и Валерий отправились в авиационный госпиталь для тщательных медицинских исследований, которые будут продолжаться семь суток. На это время никаких встреч и других крупных мероприятий не планируется. Правда, писатели, корреспонденты, художники, знатные иностранцы и многие другие настойчиво добиваются встреч с новыми героями космоса. У меня только что был скульптор Цигаль, он добивается права сделать портреты Терешковой и Быковского. Об этом же просят Кербель, Постников и другие скульпторы. Я обещал эту работу Постникову, так как Гагарин, Титов и другие космонавты ценят Постникова больше, чем других его коллег.

2 июля.

Сегодня день несколько поспокойнее. Правда, телефоны трещат непрерывно и много посетителей, но у меня есть полное моральное право всем отказывать: в течение недели Терешкова и Быковский будут в госпитале, а Гагарин, Титов, Николаев и Попович сдают очередные экзамены в академии. Вчера у меня был Гагарин и очень просил, чтобы космонавтам дали возможность спокойно подготовиться и сдать экзамены.

Бабийчук и Яздовский вместе с группой врачей беседовали в госпитале с Терешковой с целью уточнения ее самочувствия во время космического полета. Терешкова продолжает утверждать, что она чувствовала себя в полете хорошо, сохраняла нормальную работоспособность и у нее не было никаких затруднений. С ее слов, утром на третьи сутки полета после того, как она съела пирожок с кильками и лимон, ее начало тошнить и вырвало. Ела она не все, что ей было положено, но она утверждает, что съела не менее 60 процентов всей трехсуточной нормы. Яздовский и другие врачи почему-то считают, что Терешкова в полете испытывала значительные трудности и сейчас не все о них рассказывает. Она обязана была доложить на КП, что ее тошнит, но она этого не сделала. После приземления она, вопреки всем инструкциям, раздала местным жителям остатки своего рациона питания, и поэтому врачи лишены возможности объективно установить, что и сколько съела Терешкова за время полета.

Я не могу одобрить нарушение инструкций Терешковой после посадки и ее непонятную скрытность в беседах с врачами. По-видимому, это объясняется настороженным отношением Терешковой, да и всех космонавтов, к врачам. После ряда неосторожных и неумных выступлений профессора Яздовского (у Келдыша и Ивановского), утверждавшего, что Терешкова чувствовала себя в полете плохо (сильно утомлялась и теряла работоспособность), Валя решила защищаться. Она оценивает свое состояние в полете выше, чем оно было на самом деле. Глупо сравнивать Терешкову с Быковским (а врачи это делают) - Быковский оказался самым сильным из пятерки мужчин. Терешкова нашла в себе силы полностью выполнить программу полета, и в этом ее великая заслуга.

3 июля.

Вчера вместе со скульптором Постниковым был в Сокольниках у Терешковой и Быковского. Договорились, что Постников ежедневно будет по часу работать над скульптурными портретами Валентины и Валерия. Кроме того, один час в день они будут беседовать с Денисовым, Борзенко, Кетышем и Мельниковым (корреспонденты газет "Правда" и "Красная звезда") по подготовке материалов для их биографий.

На днях ко мне приезжала группа киноработников (Макаров, Боголепов, Рябчиков) - им поручено делать "открытую" кинокартину о полете Терешковой и Быковского. На имя Главкома пришло письмо с просьбой разрешить мне консультировать создателей этого фильма. У меня нет никакого желания заниматься этим делом, но без помощи специалистов ВВС хорошей кинокартины о космонавтах не сделать. В создании трех первых кинокартин я принимал самое непосредственное участие и привлекал к этой работе многих офицеров ИАКМ и ЦПК. Фильмом о Гагарине все восхищались, картину о Титове считали неплохой, а о картине про Николаева и Поповича говорили, что в ней очень много повторений. Создать четвертую кинокартину о космических полетах и сделать ее интересной можно, но для этого нужно широко использовать так называемые "секретные кадры" о пуске, о ракете, о корабле, о производстве и т.п. Я глубоко убежден, что, засекречивая все эти интересные материалы, мы наносим вред нашей стране. В различных инстанциях я неоднократно добивался раскрытия этих секретов, но мне мало что удалось сделать. Кроме того, группа киноработников во главе с Косенко, работающая над секретными космическими фильмами и пользующаяся поддержкой Королева, настойчиво добивается монополии на выпуск всех кинокартин на космические темы. Это тоже серьезно мешает созданию полноценных "открытых" фильмов. Боголепов и Рябчиков способные товарищи и могли бы создать хороший художественный фильм о полете женщины в космос, но нас не поддержали в ЦК 6-8 месяцев тому назад, когда мы добивались разрешения работать над таким фильмом. Сейчас есть постановление о создании фильма, но время и возможности для интересных съемок безвозвратно упущены. Фильм будет создаваться мучительно долго и никогда не будет тем, чем мог бы быть, - торжественным гимном русской советской женщине, женщине-матери, другу, сестре и женщине-герою, преодолевающей все преграды и утверждающей жизнь на Земле.

4 июля.

Вчера с Мусей ездили по магазинам и закупали все необходимое для ремонта дачи. Ремонт - это несчастье. Сейчас, когда голова забита только космосом, я чаще думаю о Луне, чем о своей даче (так утверждает Муся, и не без оснований). Но дача существует и ... понемногу разваливается. Придется потратить весь отпуск на ремонт.

С 14 до 15 часов был в госпитале у Быковского и Терешковой. Исследования идут нормально, и никаких отклонений от нормы у космонавтов не обнаружено. 6-7 июля исследования будут закончены. Постников успешно работает над портретами космонавтов, я еще не видел его работу, но ее видели врачи, - все говорят, что получается неплохо. Валерий и Валя просили меня пересмотреть решение об отчислении из отряда Нелюбова, Аникеева и Филатьева. По этому вопросу вся шестерка космонавтов говорила с Вершининым. Главком передал мне их просьбу и просил подумать, что мы можем предпринять. Я честно и прямо ответил и космонавтам и Главкому: "Если Нелюбов через год получит отличную аттестацию, то я не буду возражать против его возвращения в отряд, но для Филатьева и Аникеева путь в космос закрыт".

Терешкова очень просила меня поставить перед руководством вопрос о посмертном присвоении звания Героя Советского Союза Николаю Константиновичу Никитину. Я ей ответил, что из этого ничего не выйдет, так как Никитин погиб при выполнении обычного тренировочного прыжка и частично из-за своей ошибки. Терешковой, по-видимому, нравится роль "покровительницы бедных и угнетенных", и она пытается использовать свое положение в интересах близких и друзей. Придется ей серьезно растолковать, что нельзя увлекаться такими ходатайствами.

Вчера Главком больше часа рассказывал мне о своей последней встрече с космонавтами и Одинцовым (это было 22 июня, когда я с Быковским и Терешковой был еще в Куйбышеве). Космонавты продолжают жаловаться на Одинцова. Вершинин разговаривал по этому поводу с Руденко и так же, как Руденко и Рытов, пришел к выводу, что Одинцова нужно заменить. Решили этот вопрос обсудить на Военном Совете, серьезно предупредить Одинцова, а затем и освободиться от него. Иллюзий насчет возможного исправления Одинцова никто не питает.

6 июля.

Был на торжестве в Московском энергетическом институте, где отмечали 50-летие Богомолова Алексея Федоровича. На юбилее были Столетов, Елютин, Королев, Янгель, Колесников, Титов, Одинцов и более 200 работников института и ОКБ. Богомолов учился и работает в институте, умело сочетая большую конструкторскую работу с профессорской деятельностью. Алексей Федорович сам молод душой и опирается на молодой студенческий коллектив. Вся радиоэлектроника, работающая сейчас в космосе и на ракетах, создана коллективом, возглавляемым А.Ф.Богомоловым. Мы верим и надеемся, что Богомолов и возглавляемый им коллектив сделают еще многое в деле освоения космоса.

Вчера в "Известиях" опубликована статья Гольцева "Комментирует Валентина Терешкова" с ее фотографией. Эта статья вызвана появлением американской книги о Джерри Кобб. Джерри - летчица, которую американская пропаганда выдвинула первым кандидатом для полета в космос, - на обложке книги так и написано: "Первая женщина в космосе". В статье Гольцев два или три раза упоминает мою фамилию. Сегодня, когда я вошел в кабинет маршала Руденко, он читал эту статью, и у меня создалось впечатление, что он не в восторге от нее. Несколько позже, когда он заговорил о своих впечатлениях от выступлений космонавтов по телевидению, я понял, что он недоволен тем, что космонавты "превозносят" главных конструкторов и мало говорят (точнее, молчат) о руководителях ВВС. Руденко хотел поговорить со мной об этом на следующий день после телепередачи, но затем решил подождать, не позвонит ли кто-нибудь ему и не выскажет ли таких же оценок выступлениям космонавтов. Он ждал неделю, ему не звонили, а мне звонили много. Все хорошо отзывались о передаче.

Вечером был в госпитале и посмотрел работы Постникова. Портрет Быковского неудачен: лицо напоминает маску умершего. Портрет Вали лучше - в профиль он схватил ее хорошо, но анфас надо еще дорабатывать. Сегодня Валерий и Валя закончили исследования в госпитале (у них все нормально) и уехали в ЦПК. По приезде в Центр Терешкова сфотографировалась в бразильской тиаре. Это драгоценное головное украшение подарили ей бразильские женщины на Всемирном женском конгрессе в Москве.

7 июля. Дача "Заборье".

Полным ходом идет ремонт дачи. Я залез на крышу и, как опытный трубочист, специальной метелкой на веревке прочищал трубы от сажи, а Муся собирала ее в дымоходах. Все в этот день работали очень много: вытаскивали вещи, застилали и мыли полы, угощали рабочих и гостей. Вечером показывал Оле детское кино, но очередную сказку рассказывать отказался. Оля днем не спала, хотелось ее побыстрее уложить.

8 июля.

У Руденко более двух часов обсуждали вопрос о том, нужно ли уже сейчас готовить узкоспециальных космонавтов (командир корабля, штурман, инженер и т.д.). Присутствовали Брайко, Пономарев, Мишук, Холодков, Костенко. Ввиду того, что в ближайшие 5-7 лет в космосе будут летать одноместные или максимум двух-трехместные корабли, признано целесообразным пока готовить всех космонавтов по широкому профилю, причем каждый член экипажа должен уметь выполнять обязанности командира корабля. В связи с тем, что набор в космонавты будет проводиться не только из летчиков, признано желательным иметь некоторую специализацию членов экипажей космических кораблей (командир, штурман, связист, инженер, исследователь). Через 7-10 лет, конечно, обязательно потребуются более узкие специальности для обслуживания многочисленной аппаратуры больших космических кораблей и орбитальных станций. В более отдаленном будущем (через 20-30 лет) в космосе потребуется не меньше, а даже больше специальностей, чем их имеет сейчас авиация.

В Министерстве обороны России решили рассекретить данные о том, что Космические войска успешно испытали маневрирующий спутник-инспектор, способный подлетать к другим орбитальным аппаратам, осматривать их и при необходимости перехватывать. "Перехватывать" - эвфемизм, использованный военными вместо прямого и честного "уничтожить".

Как уточнили в Минобороны, в ходе проведенных тестов спутник отстыковался от околоземной платформы "Космос-2519", запущенной 23 июня 2017 года. Космический аппарат в ходе испытаний менял свою орбиту, маневрировал в космосе, после чего благополучно вернулся к платформе и облетел ее, проводя осмотр. Уничтожение собственного носителя по вполне очевидным причинам в полетном плане не значилось.

Основной целью проведенных испытаний являлось получение реальных данных по управлению маневрирующим военным спутником и тестирование наземных и орбитальных средства связи, проверка методики баллистических расчетов и качества программного обеспечения. В ходе испытаний подтверждена возможность автоматической отстыковки спутника от платформы, дистанционного управления его полетом и использования бортового оборудования.

Подобные "спутники-убийцы", в перспективе предназначенные не только для наблюдения за другими аппаратами, но и для их перехвата (уничтожения), станут одним из элементом российской орбитальной военно-космической группировки, выполняя. По современной терминологии они будут выполнять "функции сдерживания вероятного противника" в космической военной гонке.

СПРАВКА. В СССР существовала программа ИС — "Истребитель спутников". Ее задачей было выведение из строя в угрожаемый период космических аппаратов американской системы предупреждения о ракетном нападении. Тогда все упиралось в цену аппаратов ИС: они стоили дороже, чем объект воздействия. Теперь же с появлением технологий изготовления недорогих компактных космических аппаратов ситуация может в корне измениться." - http://warfiles.ru/166462-rossiya-ispytala...nik-ubiycu.html

Гагарин сейчас болеет, ему будут удалять гланды. Я встретил его в поликлинике ЦПК, он принимал сеанс ингаляции. Настроение у Юрия нормальное, но нам помешали поговорить по душам. Титов с утра уехал на пленум ЦК ВЛКСМ, а Быковский и Попович поехали в Москву по семейным делам. В Центре остались только Николаев и Терешкова. Николаев готовится к экзаменам, а Валя пишет отчет о полете. Она просила дать ей на эту работу четыре полных дня - это немного, учитывая, что она хочет работать самостоятельно. Договорились, что 18 июля Валя на 2-3 дня поедет в Ярославль, а до этого закончит отчет о полете, киносъемки, беседы с корреспондентами и сеансы у Постникова.

Поговорил один на один с полковником Трофимовым. Он считает, что работать с Одинцовым невозможно, и просил принять меры к оздоровлению обстановки в Центре. Все космонавты и слушатели-космонавты настроены против Одинцова, я не знаю ни одного человека из ЦПК, который отозвался бы положительно о деятельности начальника Центра.

11 июля.

Вместе с Мусей вчера ездили в автомагазин и за 5513 рублей купили новую "Волгу". Я выбрал машину стального цвета, до меня ее человек пять забраковали из-за царапин на одной из дверок и отклеившейся резины на багажнике.

Сегодня позвонили из МИДа и сообщили, что Сукарно пригласил Быковского с женой и Терешкову в Индонезию с 17 августа, на две недели. Я уговорил Руденко и Вершинина настаивать на том, что до 1 августа Быковский и Терешкова проходят обследования и оформляют отчеты о полете, с 1 по 30 августа отдыхают в Сочи, 9 сентября поедут в Болгарию и что только после 2-3 поездок в социалистические страны их можно будет направлять в любую страну.

Более трех часов обсуждали с Королевым программу полетов четырех очередных "Востоков". Первый полет, продолжительностью до 10-11 суток, проведем в феврале-марте 1964 года с животными (на орбите высотой 600-1000 километров). Три других корабля используем для полетов космонавтов длительностью до 10 суток. Будет значительно расширена научно-исследовательская и военная часть программы полетов. Сергей Павлович осмотрел оборудование нашего командного пункта и высказал пожелание разработать систему контроля полета во всех сложных и даже аварийных ситуациях. Он просил усилить внимание к разработке бортовых навигационных космических систем. Холодков доложил, что уже отработаны практические предложения по автономным системам навигации. Королев еще раз заявил: "Я больше "Востоки" сам пускать не буду, очень устаю. Я еще не пришел в себя после полетов Быковского и Терешковой. Слишком много времени и нервов отнимают эти полеты. ВВС должны взять на себя руководство пилотируемыми космическими полетами... Другой организации, способной справиться с этим делом, я не вижу... Я буду говорить об этом с Брежневым, а потом и с Хрущевым".

После того, как Вершинин уехал к Гречко, Сергей Павлович поговорил наедине с Руденко и со мной. Он высказался против Одинцова: "Мы все очень ошиблись в нем... Он солдафон и многого не понимает... Надо его заменять. Поставьте начальником Центра опять Карпова". Мы подтвердили, что ошиблись в Одинцове и готовы его заменить, но Руденко возражал против назначения Карпова, а Королев грозился забрать его к себе. "Дайте Карпову звание генерала, поставьте его начальником или дайте ему умного начальника..." так закончил эту беседу Королев.

После обеда Руденко, Брайко и я обсуждали у Вершинина обстановку в ЦПК. Мы единогласно решили собрать Военный Совет и рассмотреть дело генерала Одинцова. Собственно, рассматривать придется не "дело", а глупости Одинцова - надо будет наметить мероприятия, гарантирующие ВВС от повторения подобных ошибок. Главкому сейчас очень не хотелось бы ставить на Совете крайне неприятный вопрос о замене Одинцова, но ставить его придется и снимать Одинцова нужно обязательно.

12 июля.

Беседовал вчера с Рябчиковым Евгением Ивановичем. Он известный журналист и неплохой писатель, автор сценариев кинокартин о космонавтах. Я прочитал его сценарий кинокартины о полетах Быковского и Терешковой и все свои замечания передал ему устно. Сейчас ведется съемка Быковского и Терешковой в госпитале и в Центре. Рябчиков подметил у Терешковой несколько характерных черт: властная, умная, иногда бывает и злая, лицо выразительное и очень фотогеничное. Рябчиков встречался несколько раз и с другими космонавтами. Ему не нравятся перемены с Титовым. Герман в его присутствии хвалился своими пьяными похождениями и успехом у женщин.

Надо признать, что Титов и частично Гагарин ведут себя далеко не так, как нам хотелось бы. К Гагарину это относится в меньшей степени, хотя за каждым его шагом необходимо пристально наблюдать и вовремя помогать. За Титовым необходим систематический контроль, его нужно по-умному подправлять. Одинцов в роли воспитателя космонавтов оказался пустым местом, а я из-за моей перегруженности не могу уже всем шестерым оказывать помощь, подобную той, которую оказывал Гагарину. Попович и Николаев ведут себя безупречно и много работают над собой. Быковскому и Терешковой необходимо еще много помогать, они верят мне и охотно принимают мою помощь. Терешкова, например, несколько раз просила меня помочь ей в поездке в Ярославль и в первых поездках за границу. Эта помощь ей нужна, но мне вряд ли удастся ездить с ней - уж очень много у меня более важных дел.

Вчера звонил Королев и просил, чтобы к 10 часам 13 июля к нему приехали Быковский и Терешкова. Сергей Павлович хочет попытаться вызвать Терешкову на полную откровенность о ее самочувствии в полете. Королева очень обеспокоило заявление Яздовского о плохом самочувствии Терешковой на 32-м и 42-м витках, о рвоте, плохом аппетите и ослаблении сердечной деятельности. Королев постоянно говорит о своем желании "открыть двери" в космос для обычных простых людей. Он считает, что уже сейчас можно несколько понизить требования к здоровью космонавтов, их возрасту и к специальным тренировкам. Странно, но в этом вопросе Сергей Павлович, по-видимому, не на высоте. Все факторы космического полета, особенно невесомость, еще недостаточно изучены. Мы еще не имеем надежных средств противодействия отрицательному влиянию на человеческий организм невесомости, перегрузок и т.д. Невесомость еще принесет нам много осложнений. Совершенствование космических кораблей и их оборудования, создание в кораблях будущего "земного" комфорта позволит постепенно снижать требования к космонавтам, но до этого еще очень далеко.

13 июля.

Валя пригласила Валерия поехать с ней в Ярославль. Я объяснил ей особенность ее поездки на родину: там все внимание будет уделяться Терешковой, а Быковский может остаться в тени. Допускать этого никак нельзя, но ни Терешкова, ни Быковский этого не понимают. Утром мне позвонил Быковский, он высказал намерение принять приглашение Терешковой и одновременно попросил при организации первых выездов за границу разрешить ему брать с собой жену. Я дал ему разрешение на заграничные поездки жены и категорически возражал против его поездки в Ярославль. Руденко и Вершинин согласились с моим решением.

Маршал Руденко более часа "накачивал" меня и генерала Бабийчука своими идеями организации отдыха космонавтов. Мы перестраиваем дом отдыха ВВС "Чемитоквадже" в дом отдыха космонавтов. Там уже построен новый трехэтажный корпус, строится комплекс спортивных сооружений, закладывается большой лечебный корпус. Сейчас там в разгаре строительные работы, много грязи, пыли и посторонних людей. Я не был в этом доме отдыха, но все отдыхавшие там генералы и офицеры утверждают, что это чудесное место, где можно хорошо организовать отдых космонавтов. Главное преимущество этого места в том, что оно наше. В этом доме отдыха нам значительно легче организовать наиболее полный отдых космонавтов с почти полным отрывом от корреспондентов и просто любителей потаращить глаза на героев космоса. Но далеко не все из космонавтов изъявляют желание поехать в "Чемитоквадже". Терешкова, например, просила генерала Бабийчука: "Не загоняйте нас в "Чемитку". Ясно одно: мы сделаем это место базой отдыха космонавтов, но пока оно не прельщает их. Придется убеждать ребят авансом полюбить свой будущий дом отдыха и не особенно приглядываться к кое-каким его недостаткам.

Принял решение отправить с 15 июля в отпуск генерала Горегляда. Свой отпуск предполагаю разбить на две части: две недели с 1 августа и месяц с 1 октября. В октябре думаю поехать с Мусей и Олей в "Чемитоквадже", а в августе на 2-3 дня съездим в Меленки. Мама уже четвертый год не поднимается на ноги, ей будет очень приятно встретиться со мной, Мусей и Оленькой, которую она еще не видела.

14 июля. Дача "Заборье".

Прошел месяц со дня старта Быковского. Трудный это был старт, много крови попортил он Быковскому и нам - организаторам полета. И все же нам безумно везло со всеми шестью полетами космонавтов: у нас не было ни одного серьезного происшествия. Случаи отказов техники были, но все они, как правило, вскрывались до старта, а те из них, которые проявлялись в ходе полета, существенного вреда не нанесли.

Сегодня полным ходом идет ремонт дачи, работают одновременно пять человек (слесарь, электрик, газовщик, маляр, стекольщик). Я целый день занимался новой "Волгой". Мне в ГАИ выдали очень хороший номер: МОП-00-15. Машина мне нравится, мотор работает хорошо. Свою старую "Волгу" я передал Леве, а "Победу" он сдал в автомагазин - за нее дают 1800 рублей. Никогда бы не подумал, что за поношенную "Победу" дадут такую сумму. Можно считать, что новая "Волга" нам обошлась в 3600 рублей.

16 июля.

В ЦПК провели итоговое совещание по анализу подготовки и проведения полета Быковского и Терешковой с докладами начальников отделов и служб. Из-за болезни отсутствовал Гагарин, его отправляют в госпиталь для удаления гланд. Из космонавтов выступили Титов, Быковский и Терешкова. Общее мнение, что подготовка к данному полету была организована несколько лучше, чем к предыдущим, но и в этот раз имели место серьезные недостатки (отсутствие плана пусков, поздняя разработка задания на полет, медленное реагирование промышленников на замечания космонавтов по усовершенствованию оборудования корабля и т.д.). Было высказано немало претензий к медикам: очень много разных врачей, нет единой медицинской бригады, которая наблюдала бы за космонавтом, начиная с тренировок и кончая послеполетными обследованиями. Имеются серьезные претензии к качеству пищи. Терешкова совсем не ела хлеб "резина" и мясо - "очень жесткое". Все единодушно высказались за централизацию управления полетом и необходимость управлять длительными полетами из Москвы.

После совещания побеседовал с космонавтами и слушателями-космонавтами об организации их отдыха с 1 августа. Среди космонавтов были очень сильны настроения против "Чемитоквадже" (стройка, нет воды, нет электричества, плохо с питанием и спортом). Пришлось мне и генералу Бабийчуку долго убеждать их в преимуществах своего дома отдыха. Прямых выступлений против "Чемитоквадже" не было, но чувствовалось, что космонавты сомневаются в возможностях этого дома отдыха. Придется энергично помогать руководству "Чемитки". Беседовал с Терешковой, ознакомил ее с программой поездки на родину, договорились о планах работы до отъезда в Ярославль и после ее возвращения из поездки. Быковскому на этой неделе разрешил поездку на родину, встречу с пионерами и работу со скульптором и автором его биографии.

Сегодня у меня была очень откровенная беседа с генералом Одинцовым. Я сказал ему: "Очень сожалею, но я окончательно убедился, что вы не можете быть начальником Центра... Я не знаю, какое решение примет Военный Совет, но нам с вами вместе, наверное, не работать..." Сейчас 14:00, Военный Совет заседает с 10 часов, но вопрос об Одинцове еще не рассматривался. Вершинин, Руденко, Брайко и Рытов настроены против Одинцова, но его могут защищать Агальцов и Миронов как своего бывшего подчиненного и в пику мне и Руденко, генерал Гудков тоже может их поддержать. Короче, решение об освобождении от должности генерала Одинцова может сегодня и не состояться, а это очень плохо для дела.

17 июля.

Вчера Военный Совет ВВС единогласно решил: "Генерал Одинцов должности начальника Центра подготовки космонавтов не соответствует и его нужно как можно быстрее освободить от этой должности". Одинцов своим очень неудачным выступлением на Военном Совете облегчил мне мою задачу - доказать, что мы в нем ошиблись. Одинцов начал с того, что здесь присутствуют Агальцов, Миронов, Полынин, Гудков - его бывшие начальники - и что он от них никогда не слышал о серьезных недостатках в его характере, поведении и работе. Затем он доложил, что у него и раньше были противоречия с подчиненными, но во всех случаях он был прав. Создавшееся в Центре положение он свел к своему конфликту с четверкой первых космонавтов: он пытается укрепить дисциплину, а они нарушают ее. Одинцов пытается заставить космонавтов работать, а они не хотят трудиться. Он - за энергичное освоение космоса, а Каманин и другие мешают ему, и тому подобное. В своем выступлении Одинцов очень неосмотрительно употреблял применительно к космонавтам такие выражения: "кушают, как верблюды", "стригут купоны", "присваивают чужой труд", "не пишут, а только подписывают", "работать не хотят", "занимаются тунеядством", "надо решить, какие у нас космонавты - разового или многоразового действия". Это только часть из тех выражений, которые почти ежедневно употреблялись Одинцовым. В отместку космонавты и специалисты Центра прозвали Одинцова "Огурцовым" - одним из персонажей популярной кинокомедии.

Итак, конфликт между космонавтами и генералом Одинцовым закончился в пользу первых. Все космонавты будут рады увольнению Одинцова, но нам, руководителям, радоваться нечему. Это очень печально, что в роли начальника Центра подготовки космонавтов полгода был неумный, нетактичный, себялюбивый и злой человек. К сожалению, это и моя ошибка. Правда, я могу сослаться на его заслуги, знания, академическое образование и отличные аттестации, но все это малоутешительно. С первых же дней работы с Одинцовым я, почувствовав его ошибки и недостатки, пытался помогать ему, но все мои попытки ни к чему хорошему не привели. На Военном Совете Агальцов выступил за немедленное освобождение Одинцова от должности. Миронов, Полынин и Гудков, заслушав Одинцова, меня, Руденко и Вершинина, согласились с этим предложением. Теперь Центру нужен новый начальник. Подобрать умного, толкового начальника для космонавтов - очень трудное дело, но сейчас этот вопрос надо решать быстро и безошибочно.

Сегодня с утра Валерий и Валя были в посольстве ГДР, а затем - на немецкой выставке мебели. Немцы подарили им мебельные гарнитуры. Вместе с полковником Масленниковым и майором Никерясовым Быковский и Терешкова заехали ко мне. Мы уточнили все вопросы завтрашней поездки Терешковой в Ярославль, а Быковского - в Павловский Посад. Рассмотрели программу их выступлений до конца июля и согласовали даты и время встреч в различных организациях Москвы. Корреспондент радио записал выступление Терешковой с обращением к землякам. Звонил скульптор Постников и попросил Валерия и Валю заехать к нему хоть на десять минут. Валерий поехал в госпиталь к Гагарину, а Валя - в ателье и парикмахерскую, так что Постников их увидит теперь не скоро. После отъезда Быковского и Терешковой, мне из госпиталя позвонил Гагарин. Завтра ему будут удалять гланды, настроение у него бодрое, он просил передать привет Марии Михайловне. Я коротко сообщил ему о вчерашней "бане" для Одинцова и пожелал быстрее вырваться из объятий медицины.

Только что позвонил из МИДа Снегирев. Предполагается организовать поездку Гагарина в Париж в конце сентября этого года для получения международной премии, присужденной Гагарину еще в 1962 году.

18 июля.

Стоят жаркие душные дни. Сейчас 8:30, я у себя в служебном кабинете. Утром до 9 часов - самое лучшее время для работы, можно подумать, кое-что записать в дневник. С 9 часов начинаются бесконечные звонки и назойливые посетители, только успевай поворачиваться от одного телефона к другому. Сегодня звонки начались раньше обычного: женщина-летчик с инженерным образованием просит разъяснить, как можно попасть в отряд космонавтов; пионеры, комсомольцы и партийные работники настойчиво добиваются встреч с космонавтами. Звонил из ЦК Сербин и попросил выделить 2-3 космонавтов для участия в закрытии международного кинофестиваля (21 июля) и для встречи с венгерской правительственной делегацией (20 июля). От секретаря ЦК КПСС Андропова трижды звонил товарищ Бернов. Андропову потребовалось срочно доложить Брежневу, в каких странах уже побывали наши космонавты и в какие страны имеются приглашения космонавтам на 1963 год. Потом он вновь позвонил и потребовал срочно представить материалы по поездке Быковского и Терешковой в Болгарию 9 сентября 1963 года. Приходили представители АПН Барашев и Большаков, им поручено создать фильм о советских космонавтах для заграничного показа, и Епишев обязал меня консультировать их работу. Договорились с ними выпустить фильм до 15 августа.

Сегодня генерал Одинцов по его просьбе был принят маршалом Руденко, ко мне он не зашел. О решении Военного Совета Руденко не сказал Одинцову, но очень прозрачно намекал на желательность перехода его на другую работу. Одинцов оказался даже глупее, чем я себе представлял, он не понял моей роли в ВВС и даже не догадывается, что Руденко и Вершинин говорят с ним моим языком. Мстить Одинцову я не буду, мне просто жаль его, - но в аттестации я напишу всю правду о недостатках его характера, отсутствии выдержки и такта. Одинцов до назначения на должность начальника ЦПК числился среди первых кандидатов на должность командующего Воздушной армией. Как же плохо мы знаем кадры и очень часто оцениваем их по внешним признакам (звезды, медали, академии) и не видим за ними настоящего человека! Одинцов на большой самостоятельной работе может испортить сотни молодых жизней, он органически неспособен к роли воспитателя. В мою задачу входит сделать все возможное, чтобы ограничить максимально вредное влияние Одинцова на дело до убытия его из Центра. Главком и Руденко сейчас поддерживают меня во всем, но нового начальника для космонавтов они не найдут, - его должен найти я!

19 июля.

Вчера после обеда я на один час уехал по своим делам. За это время в штабе поднялся такой переполох, что бедный полковник Аристов весь взмок. Звонили из ЦК Сербин и Козлов, спрашивали: "Кто разрешил поездку Быковского на родину?" Решение о поездке Терешковой в Ярославль принимал Президиум ЦК КПСС, а о поездке Быковского - Каманин... Вершинин и Руденко сразу "забыли", что именно они санкционировали эту поездку, и мне пришлось все взять на себя. Сербин сообщил, что Брежнев поручил ему лично заниматься поездками космонавтов за границу и по стране. Сегодня пришлось срочно написать план поездок космонавтов по различным странам на 1963 год и выслать его в ЦК. В этот план пока включены поездки по наиболее важным приглашениям (Болгария, Монголия, Италия, Швеция, Норвегия, Мексика, Индия, Гана и Индонезия).

Ребята до 26 июля сдают экзамены в академии и очень неохотно отрываются на различные встречи. Вот сейчас передо мной лежит большая пачка пригласительных билетов на четыре правительственных мероприятия. Всем до чертиков надоели эти приемы, и по собственному желанию ни один из космонавтов не поехал бы на них. Приходится им приказывать: "Быть обязательно!" В 13:20 ко мне заехали Титов, Николаев и Попович. В 14 часов им нужно быть во Дворце Съездов, а они еще не обедали, - срочно отправил их обедать. У них всегда и на устах, и в глазах один и тот же вопрос: "Когда вы перестанете нас таскать, когда появится возможность спокойно учиться?

Я немало делаю для ограждения космонавтов от бесконечных встреч, писанины и других малоприятных для них вещей, но я не могу их совсем спрятать от людей. Этого не потерпит народ, да и сами космонавты отвергнут это, необходимо искать золотую середину. Характерно, что сейчас просьбы на встречи с космонавтами распределяются по количеству поступающих заявок в следующем порядке: Терешкова, Быковский, Гагарин, Титов, Попович, Николаев. Имена Гагарина и Терешковой навечно останутся первыми в списках советских космонавтов. Очень важно, чтобы эти первооткрыватели космоса не только сохранили в глазах всего человечества величие созданного о них представления, но и делом и словом поддерживали его.

Звонил Ивановский, он уже от кого-то узнал о решении Военного Совета снять с должности Одинцова, и высказал намерение помочь Центру. В этих целях вопрос о роли ЦПК ВВС в обеспечении космических полетов будет обсуждаться на ВПК. Устинов, Смирнов, Келдыш и Королев могли бы помочь Центру, но при этом они потребуют готовить в ЦПК и гражданских лиц. Я считаю это требование правильным и приемлемым, но Малиновский и Гречко будут против. Думаю, что Вершинин и Руденко согласятся со мной, но они не пойдут поперек "батьки".

20 июля.

Получил от Келдыша официальное письмо с программой научных исследований при очередных космических полетах в 1964 году: 1) фотографирование на маркированную пленку Земли и атмосферы, захода Луны и планет, зодиакального света с последующим фотометрированием; 2) спектрографирование дневного свечения атмосферы в области 3000-3600 ангстрем; 3) получение ультрафиолетовых спектрограмм Солнца в областях 304 и 60 ангстрем; 4) изучение инфракрасного радиационного поля Земли и атмосферы; 5) изучение ультрафиолетовых спектров Земли, спектров полярных сияний.

Генерал-лейтенант Гудков передал, чтобы я до 23 июля (в этот день состоится заседание Военного Совета) подобрал и предложил кандидата на должность начальника ЦПК ВВС. Звонил И.Д.Сербин - готовится решение ЦК о поездке Терешковой и Быковского в Болгарию. В ЦК считают что в 2-3 первых выездах их за границу я должен возглавлять делегацию. Я настоятельно просил освободить меня от этой миссии. Сербин сказал, что доложит о моей просьбе секретарям ЦК КПСС.

22 июля.

Звонил С.П.Королев. Он сообщил, что 26 июля в 11:00 у него состоится совещание, а завтра Келдыш и он намереваются побывать сначала у Воронина, а затем - у Яздовского. Он просил, чтобы у Воронина и Яздовского кто-то был от ВВС.

Вместе с Гудковым и Руденко рассмотрели семь кандидатур на должность начальника ЦПК ВВС. Остановились на трех генералах: Астахов - заместитель командующего ВВС Южной группы войск, Сизов - командир бомбардировочной дивизии, Кузнецов - начальник Черниговского авиаучилища. Руденко считает наиболее подходящим - Астахова, я - Сизова, но у меня нет возражений и против Астахова.

Сегодня Быковский и Терешкова встречаются с писателями, а потом - с конструкторами и инженерами Комитета по авиационной технике, работающими над космическими проблемами. В 14 часов Быковский и Терешкова приедут ко мне, чтобы договориться о содержании их выступлений и ответов на возможные вопросы.

23 июля.

Позвонил Сербин и сообщил, что состоялось решение секретариата ЦК КПСС о назначении меня руководителем делегации во время поездки Терешковой и Быковского в Болгарию в период с 8 по 14 сентября. В составе делегации будет 15 человек.

Вчера более часа занимались с Быковским и Терешковой подготовкой их выступлений перед писателями Москвы и на совещании конструкторов и инженеров авиационной промышленности. На встрече с писателями Терешкова и Быковский выступили очень хорошо. Вел встречу Борис Полевой, выступали поэты и писатели (Смирнов, Ошанин, Васильев и другие). Космонавты получили более десятка книг с дарственными надписями авторов. Я встретил там Бориса Галина, с которым знаком еще с челюскинской эпопеи. Ко мне подходили десятки сверстников, переживавших тревожные и радостные дни 1934 года. На совещании в Комитете по авиационной технике Быковский и Терешкова подробно рассказали о работе систем и оборудования корабля и высказали ряд пожеланий по усовершенствованию скафандра, кресла, систем жизнеобеспечения и спасения. Серьезные претензии были высказаны по качеству датчиков для записи физиологических функций, датчики беспокоят и оставляют язвы на теле. А.А.Кобзарев и другие руководители ГКАТ были очень довольны встречей.

24 июля.

Келдыш, Королев, я, Воронин, Алексеев и другие специалисты сегодня более пяти часов изучали состояние работ по космической экологии кругообороту веществ в кабине космического корабля. Экологией у нас занимается целый ряд организаций. Это, в первую очередь, наш Институт авиационной и космической медицины, ОКБ-124, завод №918, Институт биологии, Институт физиологии растений АН СССР и другие организации. Через 2-3 года Советский Союз будет иметь возможность выводить на околоземные орбиты космические корабли весом до 70-80 тонн и собирать на орбите еще более тяжелые корабли. Такие пилотируемые корабли смогут не только облететь Луну, но и полетят к Венере, Марсу и другим планетам. Продолжительность таких полетов будет исчисляться годами, поэтому уже сейчас наука должна дать ответы на ряд вопросов, без решения которых невозможно сконструировать космические корабли будущего. В первую очередь это вопросы защиты экипажа от радиации и космических излучений, обеспечения воздухом, питанием и водой, переносимости невесомости в длительном полете, психологической совместимости членов экипажа и т.д.

Из всей этой группы вопросов нас больше всего интересовали проблемы экологии. У Воронина мы осмотрели несколько лабораторий и стендов, практически решающих вопросы регенерации воздуха, воды и утилизации всех отходов жизнедеятельности экипажа. Мы пили прекрасную воду, только что выделенную из мочи, попробовали морковь, помидоры, капусту и другие овощи, выращенные в условиях, аналогичных условиям длительного космического полета (не на почве, а на отходах и в специальных установках). В Институте авиационной и космической медицины Яздовский продемонстрировал нам работу установки, которая из одного килограмма хлореллы выделяет в сутки 270 литров кислорода. Человек потребляет 25 литров кислорода в час. Следовательно, два килограмма хлореллы способны удовлетворить суточную потребность в кислороде для одного человека. Вопросы регенерации воздуха и воды для очень длительных полетов можно считать принципиально решенными. Пока не решен вопрос полного восстановления пищи. В сутки человек потребляет 2,5-3 килограмма воды и пищи. Сейчас за каждые сутки полета космонавт расходует 3 килограмма продовольствия. На год полета для одного человека потребуется более тонны пищи и воды. Современное состояние отработки экологических систем дает основание ожидать, что в ближайшие 2-3 года будут созданы такие установки, которые смогут регенерировать более 80 процентов всех веществ, употребляемых космонавтом для обеспечения своей жизнедеятельности. Таким образом, необходимый для жизнеобеспечения космонавта суточный вес веществ будет в пределах 400-600 граммов, а для обеспечения годового полета на одного человека потребуется 150-200 килограммов веществ. Регенерирующие установки будут весить около 150 килограммов.

Кроме чисто научных проблем разбирались и вопросы организации взаимодействия между организациями, работающими над проблемами экологии. Алексеев, Воронин и Яздовский высказались за создание специального института на базе заводов ГКАТ. Келдыш и Королев уклонились от высказывания мнений о том, где создавать новый институт - в ГКАТе или Министерстве здравоохранения. Я убежден, что они оба и Ивановский (он тоже был с нами) поняли, что в ГКАТе для создания такого института уже есть солидная база и значительный коллектив опытных специалистов, а в Министерстве здравоохранения институт придется создавать на пустом месте.

25 июля.

Утром заезжал Быковский и настоятельно просил разрешить ему поехать в Сочи с женой и восьмимесячным сыном. Я и врачи пытались его убедить, что для малыша такая поездка опасна, но Валерий наши беседы воспринял как нежелание ему помочь. Меня вызвали в ЦК, я оставил Быковского с генералом Бабийчуком и не уверен, что они договорятся. В ЦК Сербин и я около трех часов работали над планом заграничных поездок космонавтов в 1963 году. План получился очень насыщенным: Болгария, Монголия, Куба, Мексика, Индия, Индонезия, Гана страны, которые посетят Терешкова и Быковский в первую очередь. Я убежден, что будет еще много новых приглашений и составленный нами план претерпит большие изменения и станет еще более плотным.

В 15 часов заезжала Терешкова, она хотела посоветоваться со мной по поводу своей учебы: учиться в академии Жуковского на инженера или заняться гуманитарными науками и общественно-политической деятельностью. Но поговорить нам не удалось, меня срочно вызвал к себе Руденко, а Терешковой нужно было ехать к скульптору Постникову.

Из "Чемитоквадже" вернулся генерал-лейтенант Клоков и доложил: "Положение удовлетворительное, жалоб на питание нет, приняты все меры по улучшению обстановки в доме отдыха". Дал распоряжение послать из Центра собственным ходом один автобус, 5 солдат и 12 человек медперсонала и работников столовой. 1 августа четырьмя рейсами самолетов в дом отдыха вылетают космонавты и слушатели-космонавты. Заходили ко мне Титов и Быковский. Их беспокоит задержка с предоставлением им квартир. Полковник Дзюба не согласен с планом переселения, представленным Одинцовым, и хочет сделать по-своему, но делает это медленно и неуверенно. Сегодня Гагарин вернулся из госпиталя. Завтра космонавты, в том числе Гагарин, будут сдавать экзамены по материаловедению.

27 июля.

Вчера весь день был у Королева, принимал участие в совещании технического руководства с целью подведения итогов полетов Быковского и Терешковой и определения дальнейших перспектив использования "Востоков". Присутствовали: от ВВС - я, Руденко, Пономарев, Холодков; от РВСН - Толубко, Ловков, Мрыкин, Керимов; от ВПК - Пашков и Ивановский. Вел заседание Королев, присутствовали все его заместители, начальники отделов и примерно 30 главных конструкторов.

Перед началом заседания у Королева с Тюлиным произошел небольшой конфликт. Тюлин предлагал раздельное обсуждение докладов и выражал сомнение в возможности достичь цели совещания: наметить пути дальнейшего использования "Востоков". После выступления Тюлина Королев оказался в затруднительном положении и даже высказал мысль, не перенести ли совещание. Я выступил и предложил заслушать доклады, а потом уже решать, как их обсуждать. Большинство поддержало мое предложение, и совещание началось. Доклады по техническим итогам и перспективам "Востоков" сделали Бушуев и Цыбин, по космической медицине доложили Яздовский и Газенко. Вывод из докладов: "Востоки" еще можно эффективно использовать - на них можно летать на орбитах высотой до 1000-1200 километров, продолжительность полетов довести до 10 суток и провести большое количество научных и военных исследований. Выступавшие Пашков, Мрыкин, Алексеев, Ткачев, Иоффе, Бабийчук, Холодков, Руденко и другие подтвердили целесообразность дальнейшего использования "Востоков". А год тому назад Пашков, Ивановский, Мрыкин и другие упорно сопротивлялись нашим предложениям строить "Востоки". Эта дискуссия отняла у нас целый год. Мы теряем бесплодно уйму времени и могли бы уже сегодня иметь значительно больше успехов в освоении космоса.

Завтра 12 космонавтов с женами собираются поехать на рыбную ловлю в Переславль-Залесский. Поручил полковнику Масленникову организовать и возглавить эту поездку. Продолжается поток приглашений и награждений космонавтов, писем и телеграмм для них. Вьетнам присвоил Быковскому и Терешковой звания Героев Труда НРВ, итальянский союз женщин наградил Терешкову "Золотой мимозой" и просит приехать в Италию в удобное для нее время и т.д.

28 июля. Дача "Заборье".

Все были на даче. Оля была очень довольна приездом родителей. Ремонт подходит к концу. Помогал стекольщику, убирал за ним, вывозил мусор. Весь ремонт будет стоить 1200-1300 руб., только за работу придется уплатить около 800 рублей. Больше всех устает от ремонта Муся, она по 16 часов на ногах и непрерывно работает. С 1 августа пойду в отпуск и сделаю все возможное, чтобы дать Мусе отдохнуть.

29 июля.

Рабочий день начался со звонка Главкома. Вершинин знал, что Терешкову к 11 часам вызывает в ЦК КПСС заведующий административным отделом Миронов Николай Романович для беседы по поводу ее обращения к Хрущеву с ходатайством о посмертном присвоении звания Героя Советского Союза Никитину. Главком сообщил, что Миронов до встречи с Терешковой хотел бы побеседовать со мной. Вершинин рассказал мне и о решении Военного Совета ВВС, высказавшегося против присвоения звания Героя Никитину, но поддержавшего предложение о выделении пенсий его матери, жене и дочери. Он повторил все то, что я знал о Никитине полнее его, он убеждал меня в необходимости отстаивать решение Военного Совета. Одновременно он сказал, что удивлен нескромностью обращения Терешковой к Хрущеву и рядом необдуманных обращений космонавтов в ЦК КПСС и другие высокие инстанции с различными просьбами. Гагарин и Титов обратились в ЦК с просьбой присвоить звание генерала полковнику И.Ф.Шипилову редактору журнала "Авиация и космонавтика". Еще раньше Гагарин "представлял" своих друзей-физкультурников к званию "Заслуженный тренер СССР". Я признал, что отдельные случаи нескромности имеют место. Но обращение Терешковой объясняется в первую очередь тем, что все космонавты очень уважали Никитина, любили его как выдающегося мастера своего дела и считают себя многим обязанными ему. Кроме того, жена Никитина усиленно добивалась помощи Терешковой в установлении ей и ее дочери персональной пенсии.

В 10:30 я вместе с Усковым зашел к Миронову. Я уже несколько раз встречался с Мироновым и с другими заведующими отделами ЦК КПСС. Миронов, Сербин, Ильичев, Пономарев, Андропов - все они производили на меня впечатление "середнячков". Мне легко удалось убедить Миронова в правильности позиции ВВС, и к моменту прихода Терешковой (а она появилась ровно в 11:00 "Как учили") он был достаточно подготовлен к разговору с ней. Миронов пытался убедить Терешкову в том, что за год и три месяца она, естественно, не могла знать Никитина так, как его знали люди, работавшие с ним 10-12 лет. Все члены Военного Совета ВВС лично хорошо знали Никитина и все они единодушно высказались против присвоения ему звания Героя Советского Союза. Главная причина такого решения в том, что Никитин погиб не при выполнении ответственного задания, а при тренировочном прыжке, производимом по его инициативе и со значительными нарушениями. Кроме того, у Никитина были и другие серьезные недостатки. Терешковой было не совсем приятно вести эту беседу, но Миронов вел разговор тактично и умно. В конце разговора он заявил Терешковой, что ее обращение к Н.С.Хрущеву было полезным, пенсию семья Никитина получит, но для присвоения звания Героя оснований нет.

Из ЦК Терешкова поехала к Постникову, а около 15 часов она и Гагарин были у меня. Уточнили все вопросы с отпусками. Терешкова вместе с матерью, братом и тетей выезжает на Кавказ поездом. Гагарин высказался против того, чтобы размещаться в одном люксе с семьей Поповича: Марина очень шумлива, а Наташа тем более. Для Вали это малоподходящая компания. Но, кажется, придется Гагариным и Поповичам терпеть друг друга и отдыхать в Гурзуфе под одной крышей. Мы почти не говорили с Терешковой по поводу нашего пребывания в ЦК, не спрашивал нас об этом и Гагарин, но я чувствовал, что оба они не совсем довольны решением Военного Совета. Я пытался им объяснить, что, ходатайствуя за своих знакомых, они иногда оказывают своим протеже "медвежью услугу".

30 июля.

Был Титов, он завтра вместе с Тамарой поездом выезжает в Киев. Герман, как всегда, суетлив, подвижен, измят и не брит, но одновременно умен и увертлив. Ему трудно "наступить на хвост", а "хвост" у него есть, и довольно длинный. Германа я направил к Руденко для душеспасительного разговора (по поводу просьбы дать генерала Шипилову). По этому же поводу сегодня к Руденко приедет Гагарин. Юра звонил мне два раза, он не собирался сегодня быть в Москве, но, узнав о желании Руденко увидеть его, приехал. Мы говорили с ним о возможности выдвижения его кандидатуры на должность начальника ЦПК. Такое назначение может состояться, хотя Руденко и Вершинин против этого. Гагарин из шестерки космонавтов самая колоритная фигура, и из него может получиться хороший начальник. Единственное, что смущает его и меня - это его учеба в академии. Академию ему нужно окончить обязательно, а совмещать учебу с такой ответственной должностью будет трудно.

Между прочим, сегодня Вершинину звонил Усков из ЦК и рекомендовал подумать над совмещением должности начальника Центра и моей должности с назначением двух толковых заместителей. Вершинин отверг это предложение, а я сказал ему, что третий раз "повышаться с понижением" мне просто неудобно (командующий Воздушной армией, первый заместитель начальника Главного штаба ВВС, заместитель начальника боевой подготовки ВВС по космосу), и поблагодарил за доверие. Должность начальника ЦПК ВВС очень интересная и важная, но я давно уже перерос ее. Откровенно говоря, мне уже надоело слышать непрерывные похвалы моим способностям со стороны начальников и одновременно их опасливое поглядывание в мою сторону. Вершинин, а теперь и Руденко согласны всю жизнь держать меня рядом с собой, но в упряжке.

После разговора с Руденко Гагарин опять заходил ко мне, и мы продолжили наш разговор. Гагарин не торопился давать согласие на его назначение на должность начальника ЦПК, да и мы оба хорошо понимаем, что до этого еще далеко. Одновременно мы знаем и другое: Гагарин и Каманин вместе могут сделать очень много. После того, как мы взвесили все за и против, решили добиваться назначения (в перспективе) Гагарина на должность начальника Центра.

Маршал Баграмян принял "умнейшее решение": "Не разрешаю Поповичу и Быковскому брать детей на курорт". Путевки у обоих были уже на руках, и им дали согласие ехать с детьми. Узнав о запрещении брать детей, Попович и Быковский вернули путевки и заявили: "Поедем дикарями". Получается действительно по-дикому. Я пошел к Руденко и попросил его переговорить с Баграмяном. Руденко не придумал ничего умнее, как сказать: "За детей космонавтов я не ходатайствовал и не буду". Доложил о сложившейся ситуации Вершинину - Главком возмутился этой глупостью и позвонил маршалу Гречко, но Гречко был в Кубинке, и вопрос повис в воздухе. Завтра рано утром надо вылетать на курорт, а разрешения на задуманный отдых нет. Глупость величайшая, и она так часто проявляется у начальства, что уже перестаешь удивляться. Сейчас опять пойду к Вершинину "воевать" за детей космонавтов и за сохранение нервов у их отцов. А у ребят нервы пока еще очень крепкие, в противном случае кто-либо из них уже написал бы жалобу в ЦК.

31 июля.

Самолет Ил-14 с группой обслуживания во главе с майором Никерясовым вылетел вчера в "Чемитоквадже". Сегодня утром улетел второй самолет с космонавтами, а завтра полетят еще два самолета. Всего в "Чемитоквадже" будут отдыхать более 80 человек (космонавты, слушатели-космонавты, их жены и дети) - это первая попытка организовать отдых для космонавтов средствами ВВС. Будут, конечно, и недостатки в этом деле. Придется мне самому обязательно побывать в "Чемитоквадже" и разобраться во всех вопросах строительства и превращения этого рядового дома отдыха в хороший санаторий для космонавтов. Главком с 8:30 уже на работе, я заходил к нему и напомнил о необходимости решить с Гречко вопрос о детях Поповича и Быковского. Вершинин обещал сегодня до 12 часов решить этот вопрос.

Говорил по "кремлевке" с Усковым (административный отдел ЦК КПСС) о Гагарине как кандидате на должность начальника ЦПК. Усков считает, что Гагарин пока еще недостаточно подготовлен для такой работы. Он еще раз высказался за объединение моей должности с должностью начальника ЦПК и назначение генерала Кузнецова моим заместителем. Такой вариант мне не нравится, я так и сказал об этом Ускову. И дело не только в том, что должность начальника ЦПК ниже моей (оклад и служебная категория ниже, хотя последняя и входит в номенклатуру ЦК), а, главным образом, потому, что я физически не смогу уделять достаточное внимание Центру. Для дела крайне необходимо, чтобы начальник Центра каждый день был рядом с космонавтами.

Звонил из ЦК Миронов и передал, что вчера принято решение ЦК о том, чтобы всеми заграничными поездками космонавтов занимался административный отдел ЦК КПСС. Решено, что первая заграничная поездка Терешковой и Быковского будет не в Болгарию, а в Чехословакию, в середине августа. Миронов дал указание готовить материалы по поездке в Чехословакию, но ни у нас, ни в МИДе нет приглашения от чехов. По-видимому, состоялось соглашение о поездке между Хрущевым и Новотным, но официальных документов пока еще нет. Звонил Вершинин, он встречался с Гречко и получил его согласие отправить Поповича в Гурзуф с женой и дочкой. Разрешения на поездку Быковского с женой и ребенком в "Фабрициус" Гречко не дал, он предложил поехать Быковскому с ребенком в санаторий имени Ворошилова. Я доложил маршалу, что Быковский отказался от путевок в "Фабрициус" и взял путевки в санаторий "Салют" в Сочи. Таким образом, все вопросы организации отдыха космонавтов улажены, и завтра все ребята улетают на Кавказ и в Крым.

Был у меня Андриян Николаев. Между нами состоялся очень откровенный разговор о его взаимоотношениях с Терешковой, об их планах на будущее, об учебе Терешковой и о перспективах присвоения ему очередного воинского звания. Андрияну скоро уже 34 года, и в сравнении с другими космонавтами он обижен в звании. Юридически за полет в космос ему дали внеочередное звание "майор", а фактически оно было очередным, так как до полной выслуги в звании "капитан" ему оставалось ходить ровно два месяца. О своих взаимоотношениях с Терешковой Николаев сказал, что она еще до своего полета оказывала ему внимание и он надеется, что их дружба и взаимное уважение будут крепнуть. В этом я его не понимаю. Что-то ему мешает жениться, а что - этого никто не знает. Я несколько раз говорил с ним о женитьбе и всегда получал ответ: "Много работы, очень занят" и т.п. Боюсь, что здесь замешана пока неизвестная нам женщина.

1 августа.

Рано утром двумя самолетами Ил-14 космонавты и слушатели-космонавты с семьями вылетели в Гагры для отдыха в "Чемитоквадже". Быковский вылетает самолетом ГВФ, а Гагарин и Попович на самолете Главкома полетят в Крым. Главком сегодня с ними не полетел, ему в пятницу надо быть на заседании Президиума ЦК КПСС, но отпуск у него уже начался, и его семейство уже вылетело в Алушту. Звонили из Сочи полковник Глинка и майор Никерясов: "Прибыли, разместились, все довольны, жалоб нет". Полковник Трофимов доложил, что Попович сегодня не улетел в Крым, а уехал в Калининскую область к родителям жены, - я совсем забыл, что Попович по телефону просил у меня разрешение на эту поездку. Итак, все космонавты в отпуске. Можно дать отпуск и большинству личного состава Центра, института и космического аппарата ВВС.

На этом можно было бы и закончить очередную тетрадь дневника, но мне хочется записать немного о том, каким мне видится будущее Быковского и Терешковой. Быковский - человек средних способностей и крепкого здоровья. Он единственный из шестерки наших космонавтов, кто не просто хорошо перенес невесомость, а наслаждался ею. Быковского необходимо поддерживать в космической форме для большого ответственного полета, например, для полета вокруг Луны.

Более сложной и более значимой представляется мне будущая деятельность Терешковой. Сама Валя, все космонавты, руководство Центра и руководство ВВС мыслят прямолинейно и просто: "Назвалась груздем - полезай в кузов". Стала летчиком-космонавтом - поступай в академию Жуковского, будь инструктором-космонавтом и готовься стать инженером. Валя уже несколько раз заявляла: "Буду и дальше летать в космос, буду заниматься парашютным спортом". Такой путь на первый взгляд кажется вполне естественным и единственно правильным. Но я иначе представляю себе будущее Терешковой. В первый полет можно было послать и Соловьеву, и Пономареву. Я уверен, что полет они выполнили бы не хуже, а даже лучше Терешковой, но после полета их можно было бы использовать только как космонавтов. Недаром же я "воевал" за Терешкову с Руденко и Келдышем. Терешкова может и должна быть не просто первой женщиной-космонавтом. Она умна, у нее есть воля, она производит на всех очень хорошее впечатление и может отлично выступать на любой самой высокой трибуне. Из Терешковой необходимо сделать большого общественного деятеля, она с честью и блеском будет представлять Советский Союз на любом международном форуме. Через 2-3 года она с успехом может заменить таких наших женщин, как Попова, Фурцева, Миронова и многие другие. Терешкова как руководитель женской общественной организации СССР и международных женских организаций сделает для страны, для нашей партии в тысячу раз больше, чем она в состоянии сделать в космосе. Короче говоря, неразумно было бы не использовать широко и всесторонне тот огромный авторитет, который приобрела Терешкова в результате своего полета в космос. Я убежден, что наша "Чайка" еще долго полетает над миром, прославляя нашу партию, идеи Ленина, коммунизм и привлекая на нашу сторону миллионные массы людей, и особенно женщин.

2 августа.

Вчера закончил предыдущую тетрадь дневника. Думал, что теперь долго не возьмусь за перо, но писать стало уже привычкой. В этой новой тетради, видимо, почти ничего не будет об очередном космическом полете. Скорее всего, пилотируемых полетов в СССР не будет до апреля-мая 1964 года, а может быть, и до более позднего срока. Вторая половина 1963 года будет заполнена работой над усовершенствованием кораблей "Восток", работой над "Союзом", пусками небольших спутников, "Зенитов", лунников, текущей подготовкой космонавтов и большими заграничными поездками Терешковой, Быковского, Гагарина и других космонавтов. Я принимал все меры, чтобы отделаться от заграничных поездок с Терешковой и Быковским, убедил Вершинина, что с этим делом могут справиться Горегляд или Аристов. Но в ЦК поездкам Терешковой придают очень большое значение, план ее поездок вчера рассматривал Президиум ЦК КПСС. Принято решение о том, чтобы я был руководителем делегации при первых выездах Терешковой за границу. Мне предстоят минимум 3, а может быть и 5-6 заграничных поездок. Первые поездки намечены в Чехословакию, Болгарию, Италию.

Сегодня я занялся разбором бумаг и документов, хранящихся в моем сейфе. Общее количество писем и телеграмм, адресованных космонавтам, давно перевалило за 200 тысяч. Всю эту массу бумаг плохо переваривает даже специальная комиссия, а космонавты не видят и тысячной доли этой писанины, среди которой попадаются, конечно, и очень интересные письма. Книги, статьи, ответы на приветствия, подарки и письма занимают у космонавтов очень много времени, мешают им работать, учиться и отдыхать.

После полета Терешкова устала значительно больше, чем при подготовке к нему и в самом полете. Она стала необычно раздражительной, резкой, иногда даже невыдержанной. В.В.Беликов рассказал мне о нескольких случаях ее нетактичного обращения с корреспондентами в Ярославле. С Терешковой еще надо много работать, многому научить, во многом убедить, чтобы она поняла свое положение и делала поменьше ошибок. В Центре мало людей (пожалуй, только Гагарин и Карпов), которые смогут оказать ей реальную помощь в этом деле. На отдых вместе с Терешковой я послал Евгению Павловну Кассирову (работник КГБ) - очень опытную и хорошо образованную женщину, которая много раз была за границей, отлично знает английский язык и умеет держать себя в обществе. Мы договорились с ней о методах ее влияния на Терешкову. Кассирова будет сопровождать Терешкову во всех ее заграничных поездках.

Сегодня из ЦК КПСС звонил Усков и два раза - Сербин. Оба разыскивали материалы по поездке Терешковой в Чехословакию. Я сказал Сербину, что я выслал их на имя Миронова по его требованию. Сербин был удивлен и переспросил - сам ли Миронов просил об этом. После второго его звонка я понял, что все материалы уже у Сербина и он будет их докладывать руководству ЦК. Даже начальники отделов ЦК дерутся между собой за честь быть "поближе к космосу".

В последнее время я категорически отказываюсь от выступлений в печати, по радио и телевидению. Слишком много людей, и не только в ВВС, но и в ЦК (Сербин, Козлов, Строганов), которые любое упоминание моего имени воспринимают как стремление поживиться за счет славы космонавтов. Можно было бы и не обращать внимания на их ревность, но они могут портить настроение, мотать нервы и причинять другие неприятности. Когда я с Терешковой был в ЦК у Миронова, она сказала: "К Николаю Петровичу мы идем, как к родному отцу. Он нам, космонавтам, настоящий отец". Быть все время рядом с космонавтами (набор, подготовка, старт, полет, встречи, поездки, советы и наставления) и не обжечься их славой невозможно, и эта слава уже дает о себе знать. Два дня назад Вершинин настоятельно рекомендовал мне выступить 5 августа по телевидению по случаю второй годовщины полета Титова. Сегодня утром маршал Руденко сказал, что Вершинин предложил ему выступить 5 августа по телевидению и спросил, не звонил ли кто мне по этому поводу. Я ответил, что кроме Вершинина ни с кем об этом не говорил. А сейчас мне позвонил главный редактор телевидения Сатончиков и настоятельно просил меня выступить. Я дал согласие подготовить материал и доложу, точнее, попрошу маршала Руденко, чтобы выступил он.

Я слишком хорошо знаю жизнь и очень много работаю, чтобы заниматься погоней за известностью, да я и не обижен в этом отношении. Меня еще хорошо помнят сверстники, знает и молодежь. Вот эта довольно широкая моя известность, а также уважение и любовь, которые проявляют ко мне космонавты, не нравятся кое-кому из руководства ВВС (Руденко, Пономарев, Брайко). Да, я никогда не согласовывал свои мысли и планы с пожеланиями начальства и не буду этого делать и впредь.

3 августа.

Из Сочи вчера звонил Никерясов, сообщил, что все разместились нормально, никаких претензий нет. Сегодня день рождения Быковского, а через день - Шонина. Передал им поздравления от Главкома и от себя.

Вчера день был не такой напряженный, как обычно, но устал я больше, чем уставал в самые "горячие" дни. Временами сердце напоминает о себе, глухие головные боли, резь в глазах и иногда легкое покачивание - все это признаки высокого кровяного давления. Регулярно лекарства не принимаю, можно было бы нормально работать и вообще без лекарств, но уж очень много всякого рода неприятностей и по работе, и в семье. На работе мелкие, но очень неприятные уколы наносят завистники, они настойчиво атакуют меня со всех сторон. Эти атаки я всегда легко отбивал, они редко выводят меня из равновесия, но нервы, конечно же, портят.

12 августа.

Больше недели не брался за дневник - эту неделю я был в "отпуске". Да, на службе я не был, но сказать, что я не работал, не могу. Ежедневно с 6 утра до 9 часов вечера я непрерывно был занят работой, но это была физическая приятная работа. Я был маляром, слесарем, шофером, плотником, водопроводчиком, электриком, газовщиком, дворником - кем я только не был. Физический труд мне полезен, и я отдыхаю работая. Всю неделю на даче продолжался ремонт, и только вчера рабочие закончили работу и ушли. Ремонт тянулся более месяца и всем порядочно надоел. Больше всех досталось Мусе. Состояние жены меня очень беспокоит, она ревнует меня ко всему космическому. Ей кажется, что я безразличен к ней, к семье и все свои думы и помыслы отдаю только космосу. Нет, ты неправа, Муся! Я люблю тебя, люблю Олю и Леву. Интересы семьи - это мои интересы. Но должен признаться, что и к космическим делам я неравнодушен. Я жалею, что мой возраст (18 октября 1963 года "стукнет" уже 55 лет) и здоровье не позволяют мне полететь в космос самому, но я надеюсь, что буду активно участвовать в подготовке первого полета человека вокруг Луны и на Луну. Ради такой цели можно и нужно работать, даже с риском попортить свое здоровье и укоротить свои земные хлопоты. Но я не хочу и не имею права для любой самой высокой цели рисковать здоровьем жены, а она так прямо и говорит: "Твоя работа портит мне жизнь". Если бы я был уверен, что дело обстоит именно так, я бросил бы работу и ушел в отставку. Муся об этом мечтает, но отставка может только ухудшить положение во всех отношениях и не принести жене желаемого успокоения.

Генерал Горегляд доложил, что за прошедшую неделю все было нормально. Ему звонили Гагарин и Быковский, доложили, что отдыхают хорошо. Из "Чемитоквадже" звонил Никерясов, там тоже все в порядке. Сегодня самолетом ГВФ из Сочи прилетает Терешкова. К ее поездке в Чехословакию все готово. Завтра в чехословацком посольстве будет прием, на который пригласили всю нашу делегацию в полном составе, будут также работники ЦК и МИДа. Звонили из Верховного Совета и требовали прислать Терешкову на встречу с Манолисом Глезосом (Греция), а от Малиновского передали, чтобы она была на завтраке у индийского посла на индийской выставке в Сокольниках. Звонили из ТАСС, радио и газет - все хотят встретиться с Терешковой. Я еще не был у Руденко, исполняющего обязанности Главкома в отсутствие Вершинина, да и не хочется к нему идти, а к Вершинину я всегда иду с удовольствием.

14 августа.

Вчера ко мне приезжала Терешкова, и мы более двух часов занимались подготовкой к поездке в Чехословакию. Рассмотрели два типовых выступления, изучили план поездки, подготовили подарки чехословацким товарищам (книга "Ждите нас, звезды", коробки с макетами "Востоков", фото, значки и т.д.). У Терешковой и Кассировой я поинтересовался их впечатлениями о "Чемитоквадже". Обе заявили: "Очень жарко, душно, но есть все условия для хорошего отдыха". А Валя добавила, что с удовольствием занималась подводным спортом и изучением английского языка. Кассирова довольна ее первыми успехами в английском.

Редактор журнала "Авиация и космонавтика" полковник Шипилов доложил, что в редакции скопилось около 10 тысяч писем от желающих поступить в космонавты, и просил решить, что с ними делать. Я приказал начальнику ЦПК выделить пять офицеров и поручить им в недельный срок прочитать все письма, зарегистрировать их и дать ответы. Полковнику Карпенко дал указание лично проконтролировать эту работу.

Ко мне заходил первый заместитель начальника ГКНИИ ВВС генерал Молотков. Он уже несколько раз просился на должность начальника ЦПК. Желающих занять эту должность очень много, но я окончательно убедился, что Гагарин был бы самым подходящим кандидатом. Большинство наших руководителей одряхлели и преувеличивают свои возможности.

17 августа. Карловы Вары.

Я очень хотел начать эти путевые заметки 15 августа - в день вылета из Москвы в Прагу, - но все эти три дня были так плотно загружены, что на отдых и сон оставалось не более 4-5 часов в сутки. В эти дни я писал довольно много, но это были тексты выступлений Терешковой и другая писанина по поводу нашей поездки в Чехословакию. Сейчас 20:10 по местному времени, уже больше часа мы в отеле. Разместились в гостинице "Москва": Валя - в 260-м номере, а я - в 264-м. Валя уже выступала с балкона своего номера, но несколько тысяч человек продолжают стоять под ее балконом и на набережной реки и настойчиво просят ее выйти еще. Сегодня Карловы Вары "сошли с ума", за всю свою многовековую историю они никогда не видели таких встреч.

18 августа.

Рано утром были у источников, пили целебную воду. Видели дома, где останавливались Петр-I, Гоголь, Карл Маркс, Гейне. Нас сопровождала группа чехословацких товарищей. Поднимались к памятнику Петру-I, оттуда Карловы Вары были видны, как на ладони. Хороший, чистый, красивый курортный городок, основанный 600 лет тому назад Карлом-IV. Осмотр города мы закончили к семи часам, и нам никто не помешал. Валя осталась очень довольна прогулкой. Но она мало спит - 5-6 часов в сутки, и ее утренний вид оставляет желать лучшего. Вечером курортники с кружками вновь потянулись на "водопой" к источникам, всего их 12. Температура воды от 40 до 72 градусов, на вкус она неприятна, но полезна для желудка. Пьют воду из всех 12 источников, но больше всего из 13-го - там вино. Через несколько минут будем завтракать и поедем на правительственную дачу "Орлик"...

К сожалению, из-за недостатка времени я не смог ничего больше записать о пребывании Терешковой в Чехословакии. Коротко можно сказать, что это было триумфальное шествие по дружественной стране, весь народ которой горячо приветствовал ее не по приказу, не по чувству долга и необходимости, а по велению сердца.

5 сентября.

С 15 по 21 августа был в Чехословакии. Правительство и народ встречали Терешкову, пожалуй, даже теплее и сердечнее, чем Гагарина, хотя тогда казалось, что более теплой встречи быть не может. Поездка прошла очень хорошо, жаль только, что ее программа была настолько плотной, что у меня не было ни минуты для записей в дневник.

С 22 августа по 5 сентября я отдыхал на даче. Наши отношения с Мусей за эти дни ничем не омрачались. Мы нужны друг другу, как и 30 лет тому назад. За эти долгие годы могли несколько поутихнуть страсти, но окрепли более надежные связи: семья, дружба, взаимное уважение и сила привычки. На три дня мы с Мусей и Оленькой ездили на автомашине в Меленки. Оля перенесла дорогу отлично. Положение мамы почти не изменилось. Ей уже 85 лет, последние четыре года она не может ходить, но сама садится в постели. Зрение, слух, память у нее еще хорошие, сердце работает отлично. Мама всегда была для всех нас примером, четыре года тяжелой болезни не сломили ее.

Сегодня у меня были Терешкова и Быковский, более двух часов готовились к поездке в Болгарию.

6 сентября.

В АПН провели встречу Терешковой с издательницей французского женского журнала мадам Оклер. Потом Терешкова, Быковский и я были на болгарской выставке в Сокольниках, а оттуда поехали в болгарское посольство. Прием прошел хуже, чем в чехословацком посольстве. Посол Герасимов держался суховато, хотя и обещал, что Болгария встретит космонавтов лучше Чехословакии. В посольстве провели встречу с болгарскими журналистами. Терешкова на вопросы отвечала свободно и удачно, а Быковский был несколько скован, односложен и менее удачен в ответах.

Вчера Николаев справлял день своего рождения, ему исполнилось 34 года. На вечере была и Терешкова. После полуночи от Николаева уехал капитан Баранов, его бывший сослуживец, приехавший из Горького на своем "Москвиче". От Николаева Баранов поехал в Горький через Балашиху, там его остановила милиция, отобрала права и ключи от машины. Николаев и Терешкова поехали в Балашиху "выручать" друга. В крупном разговоре с милицией Терешкова якобы выкрикивала: "Вам надоело работать в милиции, мы вам поможем освободиться от этой работы". Главком, Рытов и Брайко узнали об этом происшествии от заместителя министра внутренних дел Петушкова. Главком мне заявил: "Твоя Терешкова вчера ночью в пьяном виде устроила скандал с милицией". Я ответил ему, что Терешкова не могла быть пьяной и, по-видимому, сведения, имеющиеся у Главкома, требуют проверки.

Разговаривал сегодня с Николаевым и Терешковой. Они оба признали, что им не следовало вмешиваться в конфликт между выпившим капитаном и милицией, но категорически отрицали, что Терешкова нетактично вела себя с милиционерами. Я сказал Терешковой, что не уверен в том, что она излишне не погорячилась, так как случаи вспыльчивости у нее уже были раньше. Валя вынуждена была согласиться, что несдержанность у нее иногда проявляется, а в данном случае ее возмутило хамское отношение милиционеров к капитану. Я строго указал Николаеву и Терешковой, что они сделали большую глупость, защищая пьяного нарушителя. Сам факт появления космонавтов на месте происшествия уже скверное дело, а попытка защищать товарища, "пострадавшего" по пьянке, совсем не к лицу Терешковой.

7 сентября.

У меня был генерал Одинцов, он вернулся из Крыма и через неделю должен приступить к исполнению обязанностей начальника ЦПК. Военный совет ВВС решил освободить его от этой должности, а министр Малиновский не разрешает снимать его с работы. Главком притих и боится идти против министра. Но я твердо уверен, что Малиновский ошибается и делает глупость, отменяя решение Военного Совета. Буду принимать все необходимые меры, чтобы убрать Одинцова из ЦПК.

Завтра в 7:15 я, Терешкова и Быковский вылетаем в Болгарию.

8 сентября. Борт самолета Ту-124 - София.

Полет от Москвы до Софии займет 2 часа 45 минут. При вылете в Москве был небольшой дождь, по маршруту - сплошная облачность. Корреспондентам не разрешили лететь с нами. В нашей делегации девять человек: Терешкова, Быковский с женой Валей, Кассирова, Белов, Черединцев, Копалин, Головин и я - компания слетанная. В этом же составе, кроме Быковских, мы уже летали в Чехословакию.

Пролетаем границу с Румынией. Облачность кончилась, идем над районом Бакэу, где 19 лет тому назад мы вели бои с немцами за освобождение Румынии и Болгарии. В августе 1944 года мой авиационный корпус перелетел из Польши в Румынию. Боевая работа началась в районе Плоешти - Брашов и продолжалась до освобождения Праги в мае 1945 года.

Ровно в 9:00 по местному времени состоялась встреча космонавтов на аэродроме Софии. Наш посол в Болгарии Н.Н.Органов представил Терешкову, Быковского и остальных членов нашей делегации министрам и дипломатам. На аэродроме с приветствием к космонавтам выступил член Политбюро БКП Енчо Стайков. С ответным словом выступили Быковский и Терешкова. Разместились в правительственной вилле "Бояна" в чудесном парке у подножия горы Витоша. Органов, я и секретарь ЦК Лычедар Аврамов уточнили и согласовали программу нашего пребывания в Болгарии. Программа не перегружена, предусмотрен достаточный отдых. Я предложил Аврамову включить дополнительно 3-4 встречи с рабочими, он очень охотно с этим согласился.

11 сентября.

Встал в 5 часов и минут 30 погулял по парку. Когда-то Кричим был поместьем султана, где для него выращивали и холили лошадей. После освобождения от турецкого ига здесь было охотничье хозяйство болгарских царей. В парке много мощных дубов в возрасте 500-600 лет. Вековые ели, чинары, каштаны, лиственницы украшают парк. В лесу и на полянах гуляют фазаны и лани. Вчера мы обедали на открытом воздухе у подножья Пиринских гор в домике обкома. Пиринские горы очень красивы, покрыты густым лесом, а самые высокие вершины покрыты снегом. Здесь были базы болгарских партизан. Теперь здесь установлен памятник знаменитому болгарскому партизану Асену Лагадинову. Валя и Валерий на его могилу возложили венки. Лагадинов первым в Болгарии начал партизанскую борьбу против немцев. 25 июня 1941 года он один уничтожил 15 немцев. Погиб Лагадинов в 1944 году в возрасте 23 лет: его заманили в засаду и убили. Ужинали вчера вместе с подругой Терешковой Веселиной Стефановой. Валя и Веселина еще девочками (в 1953 году) начали между собой переписку. Веселина сохранила более 15 писем Терешковой и ее фото детских лет. И вот через десять лет они встретились. Веселина была с мужем - старшим лейтенантом болгарской армии, - у них есть 4-летняя дочь. Веселина и Валя обменялись подарками и весь вечер провели вместе.

Сегодня были на горе русско-болгарской славы - Шипке. Здесь в 1877-1878 годах болгары и русские разбили турецкие войска и положили конец пятивековому турецкому гнету.

12 сентября.

Вчера мы в 9 часов утра на машинах выехали из Кричима, проехали через Пловдив, возложили венки у памятника русским и советским воинам. Памятник, фигура советского солдата, расположен на высокой горе, с которой Пловдив, второй по величине город Болгарии, как на ладони. Первым секретарем обкома здесь работает родной брат Николая Гяурова. Весь город был на улицах и очень тепло встречал Валю и Валерия. Провели митинг на текстильном комбинате "Марица". Текстильщицы зацеловали "Чайку" и очень неохотно ее отпускали, просили побывать в цехах. Но нужно было строго выдерживать график поездки. Сотни тысяч людей на дорогах, в селах и городах с нетерпением ждали появления космонавтов. Мы проехали через многие населенные пункты. Везде море людей, цветы, приветствия, улыбки и много подарков...

С Шипки мы выехали в город Стара Загора. Здесь остановка не планировалась, но пришлось провести небольшой митинг. Валя и Валерий были избраны почетными гражданами Старой Загоры. Из Старой Загоры на самолете Ил-14 мы перелетели в Бургас. Встреча и митинг в Бургасе превзошли все ожидания: от младенцев до столетних старух все вышли приветствовать космонавтов. Среди встречающих не было равнодушных - такие встречи может проводить только сам народ. Бургас встречал Терешкову и Быковского так, как никогда никого не встречал. Валя выступила на митинге очень хорошо, а Валерий говорил, как всегда, тихо, медленно и без огонька. Из Валерия никогда не получится хорошего оратора, он никогда не сможет "глаголом жечь сердца людей". Таким даром обладает Валя, из нее можно сделать настоящего оратора, но для этого ей нужно еще много работать. Из Бургаса на автомашинах мы доехали до "Солнечного берега". Там отдыхает очень много иностранцев, это новый большой курорт. Поужинали в ресторане и выехали в Варну. К 23 часам добрались до Варны и немедленно все разошлись по своим комнатам. Мне показалось, что молодежь устала от поездки и встреч больше нас, стариков...

Сегодня до обеда у нас выходной день. После завтрака играли в теннис, купались в море, плавали на морском велосипеде, катались на старом катере царя Бориса. Место для отдыха прекрасное: чудесный парк, песчаный пляж, два отличных теннисных корта. 5-6 лет назад здесь был дикий берег и рассадник змей, а теперь это один из лучших курортов Болгарии. Сейчас все наши еще на берегу, а мне захотелось продолжить свои записки.

Вчера Быковский просил разрешения не ездить вместе с Терешковой на текстильный комбинат "Марица". Он сказал, что чувствует себя как-то неловко, когда все приветствуют только Терешкову. В прессе и при официальных встречах все приветствуют Терешкову и Быковского, но народ в 90 случаях из 100 приветствует только Терешкову и "забывает" о Быковском. Кроме того, Валя всегда выступает лучше Валерия, Быковский это хорошо понимает, и чувство неловкости не оставляет его. Я думаю предложить в ЦК, чтобы Терешкова и Быковский ездили за границу отдельно друг от друга. Большие неудобства испытывает и жена Быковского: она стремится всегда быть поближе к мужу, но это в большинстве случаев невозможно - Валерий должен быть рядом с Терешковой. Есть и другие более мелкие, не совсем приятные симптомы возможных недоразумений между космонавтами.

13 сентября. Борт самолета Ил-14.

Летим из Варны в Михайловград. На борту наша делегация, болгарские товарищи: Лучезар Аврамов, Вера Начева, генерал Дмитр Грибчев, а также советник нашего посольства С.И.Пронин. Эти товарищи сопровождают нас во всех поездках по стране. Погода отличная. Валя и Валерий по очереди ведут самолет. Я выиграл у Аврамова две партии в шахматы, но сегодня утром на теннисном корте счет был 2:0 в пользу Лучезара. Сегодня я встал в 5 часов и, пока молодежь спала, успел искупаться в море и сыграть два сета в теннис.

Вчера провели митинг на варнинском судостроительном заводе. Валя выступила хорошо, а Валерий - неважно. Вечером был официальный ужин с местными руководителями... Только что выпили за поддержание дружбы между пассажирами нашего Ил-14 и обменялись адресами.

14 сентября.

Вчера, вылетев из Варны, мы первую посадку произвели в 15 километрах от Плевена. На машинах объехали город и все памятники боевой славы. Встреча была такой же, как в Варне - все, кто может ходить, были на улицах. После Плевена вылетели в Михайловград, где в 1923 году был центр восстания крестьян, которым руководил Димитров. Восставшие четыре дня держали власть, но потом восстание было жестоко подавлено.

Из Михайловграда до Софии ехали на машинах. Вчера лучшему певцу Болгарии Николаю Гяурову исполнилось 34 года. Всем нам хотелось попасть на его концерт, но мы опоздали. Валя и Валерий послали ему свои приветствия. Быковский второй раз настоятельно просил на будущее предусмотреть раздельные с Терешковой поездки за границу. В этом его "подогревает" жена. Обе Вали терпеть друг друга не могут и делают все, чтобы пореже встречаться.

Сегодня утром ездили с Валей и Валерием в универсальный магазин. Магазин открывается в 9, но его специально для нас открыли в 8 часов. Поездка оказалась неудачной: не только невозможно было что-нибудь выбрать и купить, но даже осмотреть магазин было трудно. Все служащие магазина, а их более тысячи, побросали свои прилавки и прибежали приветствовать космонавтов. Мы побыли в магазине 5-7 минут и уехали, при выходе еле пробились через толпу приветствовавших к своим машинам.

Только что заходила Валя, она принесла вопросы, которые нужно будет осветить на пресс-конференции, и высказала свои соображения по ряду из них. Сегодня она не в духе, вчера я вынужден был серьезно предупредить ее за опоздания. В Чехословакии она заставила Новотного ждать ее 20 минут. Тогда у нас был очень крупный разговор, и Валя дала слово, что никогда больше не будет опаздывать. Но она не сдержала своего слова и уже два раза на 10-15 минут опаздывала к завтраку. Ей очень не понравились мои замечания, удивленным тоном она заявила: "Николай Петрович, что тут особенного, я же извинилась за опоздание". К сожалению, она не понимает, что заставлять ждать старших (секретарь ЦК Аврамов, Вера Начева - пожилая женщина, старше ее матери, генерал Грибчев и другие) совсем непростительно. Сейчас, кроме всего хорошего, чем бесспорно обладает Валя, выявляются довольно ясно и недостатки ее характера. Она обидчива, честолюбива, вспыльчива и у нее развивается властолюбие. К морю цветов и миллионам улыбок я вынужден прибавлять и кое-какое противоядие. Ее нужно держать в руках и "бить" беспощадно (пока еще за мелкие недостатки ее характера) и исправлять пробелы воспитания. Я верю, что она с нашей помощью сумеет локализовать эти мелочи и будет расти человеком с большой буквы, изживая свои недостатки, которые могут заметно портить ее в общем-то хорошее "я".

15 сентября.

Вчера провели встречу со слушателями, преподавателями и служащими военной академии. На встрече были все генералы болгарской армии. Между прочим, я здесь встретил генерал-лейтенанта Кобакчеева, в 1938 году мы с ним вместе учились в академии Жуковского. Сейчас он работает заместителем министра обороны. Валя и Валерий обстоятельно рассказали о своих полетах. После встречи с военными обедали у нашего посла Николая Николаевича Органова. Он нам всем понравился: обаятельный, умный человек. Болгары тоже любят и уважают его. В 16 часов встречались с комсомольцами и молодежью. Встреча была теплой, особенно удачным и красивым было выступление пионеров. В 17:30 провели пресс-конференцию. Каверзных вопросов не было, все заданные вопросы были нам даны часа за три до конференции, и мы успели подготовить на них обстоятельные ответы. Для Валерия это была первая пресс-конференция за границей, но он держался неплохо. Вечером состоялась прощальная встреча с членами политбюро БКП, на которой были наш посол с женой, наша делегация и болгарские друзья по поездкам (Аврамов, Начева, Грибчев). Тодор Живков сказал: "Наш народ очень тепло встречал вас, наши дорогие гости. Эти встречи народа с советскими космонавтами превратились в очень яркую демонстрацию болгаро-советской дружбы, в демонстрацию любви болгарского народа к советскому народу. Наш народ знает и высоко ценит величайшие достижения Советского Союза в развитии науки, техники и в освоении космического пространства". Живков предложил тост за вечную и нерушимую дружбу между нашими народами. Встреча была очень и очень теплой. Расставаясь, Живков всех нас расцеловал и пригласил на отдых в Варну.

Сейчас 9:30, пишу на борту самолета Ту-124. Через два-три часа я увижу Оленьку и Мусю. Я верю, что Муся приедет меня встречать. Все эти дни мне очень их не хватало, особенно в минуты, когда я оставался один.

Целую неделю мы были в Болгарии, проехали десятки городов, сотни сел и деревень, побывали на фабриках, заводах, в сельских кооперативах. Из 8,5 миллионов населения Болгарии добрая половина видела Терешкову и Быковского и почти все слышали их голоса по радио и телевидению, видели их портреты в газетах и журналах. Вся пресса, радио и телевидение очень широко освещали поездку по стране. Народ любовно и тепло приветствовал космонавтов и выражал чувство горячей любви и дружбы к советскому народу. Тодор Живков и другие руководители Болгарии сделали все, чтобы пребывание космонавтов в стране использовать в целях дальнейшего укрепления братства наших народов. В общем, это была одна из самых лучших заграничных поездок по организации, массовости встреч и проявлению горячей любви к советским людям.

26 сентября.

С 18 по 25 сентября был в отпуске, отдыхал на даче. Неделя пролетела, как один день. Погода стояла чудесная, настоящее "бабье лето".

Сегодня вышел на работу. Дел "по горло", Леониду Ивановичу трудновато, необходимо будет вызвать из отпуска полковника Аристова. Завтра я вылетаю с Гагариным в Париж для участия в работе 14-го конгресса Международной астронавтической федерации. На конгрессе Гагарину будет вручена премия Галабера (золотая медаль и 20 тысяч франков). Сегодня Гагарин вместе с секретарем ЦК ВЛКСМ Павловым находится еще в Красноярске. Там проходит слет ударников коммунистического труда Сибири. Он прилетит в Москву поздно вечером, а завтра в 8:30 нам нужно вылетать во Францию. Надо подготовиться к встрече с французами, обстановка там будет сложная. Буду готовить 2-3 варианта выступлений Гагарина. 30 сентября Горегляд вылетает с Терешковой на Кубу, а 8 октября я вместе с Гагариным и Терешковой должен буду лететь в Мексику, потом мы должны посетить Германскую Демократическую Республику, Польшу и десяток других стран.

23 сентября 1963 года у Титовых родилась дочь. Тамара и ребенок чувствуют себя отлично. Это первый ребенок, родившийся у человека, побывавшего в космосе. Герман ждал сына, но полюбит и дочь.

27 сентября.

На аэродроме Шереметьево нас провожала небольшая группа товарищей: Попович, Масленников, Титарев и другие. Приехал и посол Франции Дежан под предлогом встречи с нашим послом во Франции С.А.Виноградовым, который прервал свой отпуск в Карловых Варах и вместе с нами летит в Париж. Наш Ту-104 произвел посадку на аэродроме Ле Бурже в 10:40 по местному времени. В 12 часов на всех гражданских аэродромах Франции должна начаться забастовка обслуживающего персонала. На аэродроме Ле Бурже было человек 800 встречающих и около сотни корреспондентов. Представителей правительства и властей не было, МИД Франции отказался от организации встречи и регулировании порядка, но полицейские силы были наготове. Встреча на аэродроме была очень теплой, и это вынудило полицию сопровождать колонну наших автомашин и регулировать движение на улицах. На аэродроме Гагарина приветствовали председатель Международного астронавтического конгресса профессор Брен и Галабер основатель премии, носящей его имя. Оба произнесли очень хорошие приветственные речи и восхищались высокими научными и техническими достижениями нашей родины. Гагарин поблагодарил за приглашение на конгресс и за разрешение на въезд во Францию. С аэродрома до посольства Юра ехал в открытой машине. На улицах не было сплошных толп народа, как это бывало везде, где появлялся Гагарин. Здесь власти сделали все, чтобы ограничить контакты космонавта с людьми, но тем горячее были приветствия людей, случайно или от коммунистов узнавших о приезде Гагарина.

В 13 часов в посольстве был устроен небольшой завтрак, в котором участвовали пять секретарей ЦК ФКП, в том числе Морис Торез и Жак Дюкло с женами. Затем там же в посольстве провели небольшую пресс-конференцию. В 17 часов посетили могилу неизвестного солдата, а потом поднялись на Эйфелеву башню. Погода была отличной. С трехсотметровой высоты был хорошо виден весь Париж - город-красавец! Посетили лаосское посольство, где неожиданно встретили министра иностранных дел Франции Кув де Мюрвиля. Он растерялся от неожиданности и через 2-3 минуты сбежал от Гагарина, но Сувана Фума и все другие были довольны встречей. В 20:30 были на приеме в венгерском посольстве. Встретились с женой Яноша Кадора, с послами и атташе социалистических стран. Несколько позже встречались с советской колонией в торгпредстве. Посол Виноградов представил присутствующим Гагарина и меня. Юра выступил, после чего я отпустил его отдыхать, а мы с Виноградовым, академиками Седовым, Сисакяном и другими еще около трех часов обсуждали и корректировали программу выступлений и встреч Гагарина во Франции. В программе, подготовленной посольством до прилета Виноградова, были предусмотрены мероприятия, принижающие Гагарина (посещение магазинов, выступления на заседании секции конгресса и др.). Я предложил исключить эти сомнительные пункты. Посол и академик Сисакян меня поддержали, но составители программы и академик Седов были за сохранение ее в полном объеме. Сидели до двух часов ночи: в конце концов, все согласились с моими поправками.

28 сентября.

Спали до 7 часов. Часа полтора с Юрой обсуждали его выступление на пленарном заседании конгресса. В 12 часов посетили музей-квартиру Ленина, в которой он жил в 1912 году. У дома-музея собралось более тысячи людей, горячо приветствовавших Гагарина. На встрече были Морис Торез, Вальдек Роше, Плисанье и другие товарищи.

С 14 до 16 часов были на завтраке у Галабера. В сравнительно небольшой его квартире собралось 7 русских (Юра, я, Виноградов и другие) и 8 французских представителей. В конце завтрака представитель телекомпании задал Гагарину несколько вопросов. Юра отвечал быстро и удачно, его ответы были записаны на магнитофон. От Галабера поехали на кладбище Пер Лашез к стене коммунаров. У ворот и на кладбище были тысячи людей. Приветствия были очень бурными, пришлось даже уходить от толпы чуть ли не по могилам. В толпе возникла давка: посещение было плохо организовано - почти не было полиции. В Париже это была самая восторженная встреча с народом за первые два дня пребывания во Франции.

В 20:30 началось специальное пленарное заседание 14-го Международного астронавтического конгресса, посвященное встрече с Гагариным. В Президиуме конгресса были Гагарин, Виноградов, Седов, Сисакян и я. Приветственные речи произнесли профессор Брен, академик Сисакян, председатель Французской астронавтической организации, американский генерал-медик Конесси. Американец вручил Юрию книгу с обобщением медико-биологических итогов полетов американских астронавтов и при этом с горечью произнес: "Вам, первому космонавту мира, я с большим удовольствием вручаю эту книгу и сожалею, что не могу ее сейчас вручить и Джону Гленну". Последним выступил Гагарин. Юра обобщил итоги всех шести полетов наших космонавтов, рассказал о перспективах стыковки кораблей на орбите и длительных полетов и закончил тем, что все советские полеты в космос служат делу мира и интересам всего человечества, призвав конгресс добиваться дальнейших успехов в мирном освоении космоса и укреплении сотрудничества государств в этом деле.

Около полуночи ужинали вчетвером: Виноградов, Гагарин, Русяев и я. Посол восхищался выступлением Юры, сказал, что иностранцы поздравляли его с блестящим выступлением Гагарина на конгрессе. Виноградов много добрых слов сказал и в мой адрес: "Гагарин - пример для современной молодежи, такой же, каким был Каманин для нашего поколения". Сергей Александрович тепло отзывался и о многих других авиаторах, в том числе о своем брате генерал-лейтенанте авиации В.А.Виноградове.

29 сентября.

В 8 утра на 8 автомашинах выехали на побережье Атлантического океана в курортный город Довиль. Проехали через Булонский лес, остановились на 10 минут в парке Версаля. Дворцы были еще закрыты, да у нас и не было времени для их осмотра. В моей машине ехали Гагарин, Русяев и мадам Галабер. Русяев всю дорогу практиковался с ней во французском языке. Юра дважды садился за руль и хорошо вел машину. Дороги немного узковаты, но их покрытие отличное.

В Нанте Гагарина приветствовало примерно 500 человек во главе с секретарем ЦК французской компартии Плисанье. Гагарин возложил цветы к подножью памятника Жанне Д'Арк. Недалеко от памятника, на небольшой древней площади, огорожено место, где она была сожжена. Между прочим, памятник Жанне в Париже немцы, играя на чувствах французов и в пику англичанам, позолотили.

Нормандия - красивая и богатая провинция Франции. Хорошая почва, обилие влаги и тепла благоприятствуют устойчивым урожаям. Вся земля разбита на частные участки, и каждый ее метр отлично обработан. Много коров, овец, свиней и птицы. В 30-40 километрах от Гавра переехали на другой берег Сены по отличному новому мосту (построен в 1959 году). Мост напоминает наш Крымский, но значительно выше и в 5-6 раз длиннее. Через полчаса мы въехали в Довиль - хороший курортный городок, - правда, сезон уже закончился и здесь все замерло до нового сезона.

После торжественного обеда, на котором присутствовали мэр и руководитель астронавтического центра Франции, мы осмотрели место, где закладываются сооружения французского космического центра. Здесь будет не полигон, а место для международных встреч и один из пунктов управления и наблюдения за космическими аппаратами. Заложено несколько фундаментов, готовятся строительные площадки и дороги, но пока нет ни одного законченного объекта.

Вернулись из Довиля около девяти часов вечера. Немного устали, но я лично с удовольствием наблюдал жизнь людей во Франции. Гагарина везде встречали тепло и с интересом, но все же не так, как это было в 1961 году. Юра сказал, что эта поездка во Францию, пожалуй, единственная из всех его поездок, в которой очень много приемов и обедов, но очень мало встреч с народом. Я ему ответил, что сейчас уже 1963 год, к тому же местные власти делают все, чтобы держать Гагарина подальше от людских масс.

Вечером часа два ездили по ночному Парижу. Побывали на Монмартре и прошлись по бульварам. Полиция и даже наши посольские работники на два часа потеряли нас. Мы поехали вместе с академиками Седовым и Сисакяном в театр. Первой ехала полицейская машина, академики с представителями театра находились во второй машине, а мы следовали за ними. На одном из перекрестков они повернули направо, а мы - налево и на целых два часа оторвались и от полиции, и от прессы.

30 сентября.

Сегодня Терешкова и Горегляд вылетели на Кубу, а у нас в Париже переломный день: Гагарин "прорвался" к парижанам, сломались все полицейские преграды. Сегодня Париж встречает Гагарина не менее восторженно, чем встречал его Лондон в 1961 году.

Утром мы поехали на заседание конгресса ЮНЕСКО. Все служащие аппарата и члены конгресса устроили Гагарину очень теплую встречу. С приветствиями выступали председатель исполкома ЮНЕСКО господин Биби и Генеральный директор господин Майе. Потом мы отправились в пригород Парижа Иври, где Морис Торез избирался в сенат. На стадионе собралось 12-15 тысяч рабочих. Организаторами митинга были коммунисты, встреча была чудесной. Морис Торез рассказал мне, что здешние бассейн и стадион построены на средства рабочих, что это "красный" район. Здесь даже его противник по выборам живет на улице Ленина. После митинга мы заехали в новый жилой квартал имени Гагарина. Тысячи людей встречали нас так, что мы еле-еле выбрались из толпы. Наши костюмы заметно пострадали от "горячих" объятий парижан и парижанок.

С 13:30 до 15:30 были на обеде, который устроил Виноградов. Присутствовали: президент Международного конгресса по астронавтике профессор Брен, председатель жюри премии Галабера профессор Шарон и сам Галабер с женой. Юра всем им вручил подарки (макеты ракет, фотографии, значки). В 16:00 был большой прием в мэрии Парижа. Депутаты парламента, сенаторы и "тузы" города собрались, чтобы поприветствовать космонавта. Перед мэрией собралась большая толпа народа, и нам с большим трудом удалось пробиться внутрь здания. А при выходе из здания нашу машину так тесно окружила восторженная толпа, что сотни полицейских почти на руках "выносили" наш автомобиль. Президент муниципалитета Парижа в своей длинной речи "объяснял" наши успехи в космосе успехами развития авиации и, перечисляя имена зарубежных летчиков, которые, по его мнению, стали вехами в истории, упомянул даже Линдберга. Юра ему очень хорошо ответил, назвав имена Можайского, Нестерова, Арцеулова и Бахчиванджи. Речь Гагарина была воспринята хорошо.

Вечером Юра был на приеме в МИДе, а я провел пресс-конференцию с журналистами "Пари матч" - одного из лучших журналов мира с тиражом более миллиона экземпляров. В последнее время журнал поместил много хороших материалов с фотографиями наших космонавтах. Ужинали в ресторане "Максим" Виноградов, Гагарин, Седов, Сисакян, я и 5-6 человек из нашего посольства, от французов были: Брен, Шарон, мэр города Довиль и еще несколько человек.

1 октября.

Утром поехали в магазин русской книги. У магазина собралось несколько тысяч людей. Все книги о советских космонавтах тут же раскупили, а фотографии Гагарина вместо 50 сантимов продавались с рук по 10 франков. Юра подписал на книгах и фото более 300 автографов. В 11:30 провели встречу с членами общества "Франция-СССР". Выступали генерал Пети и бывший летчик полка "Нормандия-Неман" герой Советского Союза Де ля Пуап. С 13 до 18 часов Галабер устроил обед, на котором вручались премии. Выступали Седов, Галабер, Шарон, Брен, Пикеринг - руководитель американской лаборатории двигателей, Барре - французский генерал, специалист по ядерным двигателям. Торжества по случаю вручения наград проходили в гостинице "Мотеция", там же провели и пресс-конференцию.

Вечером в ресторане "Дофин" был большой прием по случаю окончания работы 14-го астронавтического конгресса. С приема вместе с послом поехали в ресторан "Лидо", где посмотрели интересную развлекательную программу. Больше всего понравились гимнасты, танец на льду и купание нимф.

2 октября.

С утра, в посольстве, Юра принимал делегации от профсоюзов, рабочих коллективов и различных организаций. В 11:00 Виноградов, Гагарин, Седов и я поехали на встречу с парламентской группой "Франция-СССР". С приветственными речами выступали депутаты. Сенаторы, как мальчишки, стояли в очереди за автографами Гагарина. С 13 до 16 часов обедали на даче у Тореза. Кроме семьи Тореза на обеде были: Вальдек Роше, Жак Дюкло, Раймон Гюйе, Поль Лоран, Бенуа Фрашон и другие французские коммунисты. Нам вручили много подарков. Самым ценным из них для Гагарина была медаль коммунара (18 марта 1871 года), а для меня - книга "Сын народа" с автографами Мориса Тореза, Жанетт Вермерш и Жака Дюкло. В 16:30 провели митинг с балкона мэрии в городе Пюто. Гагарина наградили Золотой медалью и присвоили ему звание почетного гражданина Пюто. Вечером состоялся большой прием в посольстве, присутствовало около 2 тысяч человек. Все уверяли, что это был один из самых интересных приемов в этом году.

4 октября. Москва.

Вчера в 21:20 на самолете Ту-104 прилетели с Гагариным из Парижа в Москву. Вылет предполагался в 12:00 по московскому времени, но в это время на парижских аэродромах был туман, и летевший за нами из Москвы Ту-104 был посажен в Брюсселе, что задержало наш вылет из Парижа. Неделя, проведенная во Франции, была очень интересной. Шесть городов Франции избрали Гагарина своим почетным гражданином, он получил более 10 золотых медалей (премия Галабера, медаль сената и др.). Народ Франции, вопреки "рогаткам" властей, восторженно встречал первого космонавта мира.

Терешкова все еще на Кубе: по просьбе Фиделя Кастро она будет там до 10 октября. В этот день мы с Гагариным прилетим на Кубу, заберем Терешкову и все вместе полетим в Мексику. Вчера вопрос о поездке космонавтов на Кубу, в Мексику и ГДР рассматривался на Президиуме ЦК КПСС. Было решено, что 9 октября мы летим на Ил-18 по маршруту Москва - Прествик - Гандер - Гавана. Из Гаваны полетим в Мексику, а оттуда 17 октября вылетим в Берлин по маршруту Нью-Йорк - Гандер - Прествик - Берлин. Это будет один из самых сложных и наиболее ответственных выездов наших космонавтов за границу и первая совместная поездка Гагарина и Терешковой.

Вчера умер Главный маршал авиации П.Ф.Жигарев, только что звонили и приглашали на завтра в почетный караул. Жигарева я знал 30 лет, у меня с ним были сотни деловых встреч. Павел Федорович был большим дипломатом и более 20 лет сумел продержаться в верхах. Правда, это иногда вредило делу и калечило людей, но Жигарев мало с этим считался. Он умер на 63 году жизни и до последнего дня работал. Жигарева не любили в ВВС, но сейчас, конечно, все сожалеют об утрате.

5 октября.

Сегодня в 14:00 на Новодевичьем кладбище будем хоронить Главного маршала авиации П.Ф.Жигарева. Вчера дважды был у Главкома, подробно доложил ему о поездке в Париж. Сегодня в "Красной звезде" опубликована моя статья "Встречи Гагарина в Париже". Вершинин рассказал об изменениях в маршруте и времени предстоящего полета в Мексику. Он переживает смерть Жигарева; они одногодки, и провожать в последний путь товарища всегда тяжело. Вершинин рассказал, что Жигарев за два дня до смерти вернулся с курорта и чувствовал себя удовлетворительно. В день смерти Павел Федорович с женой сидел в комнате, почувствовал, что ему не хватает воздуха, попросил жену открыть форточку и умер, пока она ее открывала. Главком расстроен и ростом числа катастроф в ВВС. В этом году происшествий больше, чем в предыдущем. В этом году мы потеряли даже двух летчиков-инспекторов ВВС; таких происшествий не было уже несколько лет.

Заходил генерал Бабийчук и доложил, что 30 сентября Президиум ЦК КПСС отказался рассматривать вопрос о реорганизации Института авиационной и космической медицины, вернув материалы на доработку. Маршал Руденко вернется из отпуска 7 октября, и я еще успею переговорить с ним по этому, слишком затянувшемуся по его вине, делу. Его легкомысленная попытка "поставить институт на новые рельсы" обходится нам очень дорого, будоражит коллектив института и тормозит его работу. Я настоятельно советовал генералам Бабийчуку и Мишуку тверже отстаивать линию на укрепление и развитие Института авиационной и космической медицины и возражать против создания нового параллельного института.

6 октября. Дача "Заборье".

Отличный осенний день. Лева, Люда и Оля 2 октября уехали на отдых в Коктебель. Мне сейчас очень не хватает Оленьки... На дачу приезжали полковник Чижиков (давний сослуживец Н.П.Каманина - Ред.) с женой Надей и сестра Полина со своей дочерью Таней. Таня прилично рисует, акварелью она сделала несколько удачных зарисовок нашей дачи.

7 октября.

Утром зашел к Главкому, когда у него был маршал Руденко, только что вышедший на работу после отпуска. Я доложил Главкому, что Громыко телеграммой из Нью-Йорка сообщил о намерении У Тана пригласить Гагарина и Терешкову посетить ООН при их возвращении из Мексики, и что поступила телеграмма от Гротеволя и Ульбрихта с приглашением Гагарина в ГДР. Главком поручил мне связаться с В.В.Кузнецовым из МИДа и, не срывая утвержденных планов и сроков, удовлетворить просьбы У Тана и Ульбрихта.

Вчера многие лондонские газеты сообщили о предстоящей свадьбе Николаева и Терешковой. Слухи об их браке распространились уже по всему миру. Вчера я вызвал Андрияна и объяснил ему, что откладывать свадьбу на конец года нельзя. На декабрь Венгрия пригласила Николаева и Терешкову, имея в виду, что к этому времени они уже оформят брак. Я сказал Николаеву, что он еще ничем не связан и может отказаться от брака, но дальше тянуть нельзя - он ставит Валю в очень неудобное положение. Ей везде задают вопрос: "Когда свадьба?", а она ничего не может ответить. Я не понимаю, почему Николаев тянет дело с оформлением брака. Я раз пять разговаривал с ним на эту тему, и каждый раз он уходил от прямого ответа. Первое время он пытался объяснить свое поведение загруженностью учебой, потом намекал на то, что якобы "Валя невыдержанна, и ее еще нужно воспитывать", а вчера он объяснил затяжку со свадьбой заграничными поездками Терешковой. Я сказал ему, что планы поездок расписаны уже до мая 1964 года и самый большой перерыв будет с 28 октября по 10 ноября 1963 года. Я рекомендовал ему подумать о том, будет ли он оформлять брак с Терешковой, и если будет, то было бы целесообразно сыграть свадьбу в первых числах ноября - в наиболее свободное от заграничных поездок время. Это позволило бы поехать им в Венгрию и другие страны как мужу и жене. После разговора с Николаевым у меня нет уверенности, что бракосочетание состоится в ноябре, а дальнейшие задержки со свадьбой будут осложнять заграничные поездки Терешковой и отрицательно скажутся на качестве ее работы, а может быть, и на ее поведении.

30 октября.

Только что (в 16:30) от меня ушли Николаев и Терешкова, приезжавшие доложить о своем решении вступить в брак. Мы зашли к маршалу Вершинину, он уже был предупрежден мной об этом посещении и ждал космонавтов. Андриян и Валя объявили Главкому о своем намерении оформить брак 2 ноября. Главком сказал: "Молодцы! Решение правильное. Я от души приветствую вас и скажу по секрету, мы уже давно ждали такого вашего решения", - и добавил, что доложит об этом событии Малиновскому, Брежневу и Хрущеву. Николаев и Терешкова высказали пожелание прямо из Дворца бракосочетания поехать на свадебный бал, который они хотели бы устроить в гостинице "Советская" или в ЦДСА человек на 300.

Я уверен, что Н.С.Хрущев развернет это празднество в большое политическое событие, и это правильно: весь мир будет наблюдать первую "космическую" свадьбу, и было бы недальновидно провести ее в ограниченных масштабах. Вершинин, Рытов, Терешкова, Николаев и я сфотографировались в кабинете Главкома на память об этом предсвадебном разговоре. Фотографировал Баранов из редакции журнала "Авиация и космонавтика". Потом Андриян и Валя более часа работали в моем кабинете - их записывали для радио, они подписывали статьи и письма. Попутно мы обсудили основные вопросы церемонии бракосочетания (место, время, количество гостей, программа бала и др.). Вале сегодня сделали прививки от оспы и холеры (ей предстоит поездка в Индию), и она чувствует себя не совсем здоровой (ее лихорадит). Тем не менее она от меня поехала в ателье Совета Министров заказывать свадебное платье.

Позвонил Л.М.Замятин и сообщил, что помощники Хрущева высказались за проведение государственной свадьбы космонавтов - это как раз то, чего я хотел бы для моих подопечных.

31 октября.

Сегодня утром я и Рытов разговаривали с Брежневым по поводу предстоящей свадьбы космонавтов. Мы доложили ему наши планы: устроить свадьбу в ЦДСА 2 ноября в 17-18 часов, пригласить на нее 250-300 человек, все мероприятия провести на средства космонавтов. Кроме того, мы напомнили Брежневу разговор Хрущева с космонавтами на трибуне Мавзолея в день встречи Быковского и Терешковой. Тогда, на замечание Гагарина: "Их (Николаева и Терешкову) нужно прямо с трибуны отправить во Дворец бракосочетания", - Хрущев сказал: "Я не имею права послать их туда, пускай сами решают этот вопрос, но если даже вы меня не пригласите на свадьбу, то я все равно приеду". Брежнев обещал доложить наши соображения Хрущеву и после этого позвонить нам. Он намекнул, что, возможно, свадьба состоится 9 ноября в Доме приемов и за счет государства.

Сейчас уже 16 часов, но звонка от Брежнева все еще нет, и это "режет нас без ножа". Для того, чтобы провести такое мероприятие, необходимо выдать массу распоряжений, но мы пока связаны по рукам и ногам. Мы не можем договариваться с организациями, которые будут обеспечивать свадьбу, пока не будет четких распоряжений из ЦК КПСС. Остается двое суток, и будет большой переполох и штурмовщина.

В 14 часов ко мне заходила Терешкова. Она ездила в ателье Совета Министров на примерку свадебного платья и осталась им довольна. Я ее немного пожурил за то, что на целых четыре часа она оторвалась от меня (я не знал, где она находится). Звонили из ЦК и от Гришина - настаивали и просили, чтобы Терешкова хоть на час показалась на съезде профсоюзов. Валя очень просила меня сегодня и завтра не посылать ее на съезд. Я ее понимаю: ей сейчас не до встреч, но не быть на съезде - значит допустить большую политическую ошибку. Я настоятельно рекомендовал Вале и Андрияну, чтобы завтра она показалась на съезде.

Звонили Гагарин, Титов, Николаев и Быковский. Николаев советовался по свадебным делам, Титов просил помочь достать для дочки чехословацкого детского молока (у Тамары пропало молоко), Быковский просил послать вместе с ним в Индию и его жену Валю, а Гагарин просил поменьше отрывать ребят от учебы.

1 ноября.

Пораньше приехал на работу в надежде, что в верхах уже решили, когда и где проводить свадьбу. Сейчас 8:30, в штабе еще тихо, только Главком и я в своих кабинетах, все остальные соберутся к 10 часам - сегодня спортивный день. Вчера вечером в моем кабинете работал генерал Горегляд. Мы с ним договорились, что если будет решение ЦК, то он позвонит мне или оставит на столе записку. Звонка не было, записки тоже нет, и Главком не звонит значит, решения Хрущева до сих пор нет. Тяжело и неприятно участвовать в подобных мероприятиях, когда на принятие решения отводятся сутки, а на исполнение - часы. Мы уже не можем обеспечить проведение свадьбы завтра, придется ее переносить на 3 или 4 ноября.

2 ноября.

Вчера в 18:00 мне передали решение Хрущева о том, что ЦК КПСС и правительство СССР проводят свадьбу Терешковой и Николаева 3 ноября в 13:00 в Доме приемов на Воробьевском шоссе, дом 42. Общее количество участников определено в 180-200 человек. Расходы на организацию свадьбы - за счет правительства, а приглашение на свадебный пир - от имени космонавтов. Кого приглашать, определяют жених и невеста.

Сегодня в 9:30 ко мне приехали Валя и Андриян со списком приглашаемых на свадьбу. Мы довольно быстро согласовали список и пошли к Главкому договариваться по всем вопросам предстоящей церемонии. Было решено, что невеста и жених приезжают во Дворец бракосочетания в 11:40, а в Дом приемов - к 13:00. После правительственного приема по случаю бракосочетания космонавтов торжества будут продолжены с 19:00 в городке космонавтов, а потом - на квартире жениха. Валя все время "мужественно" улыбалась, но я-то знал, что она еле держится, что нервы ее напряжены до предела. Я поблагодарил ее за хорошее выступление на съезде профсоюзов и после подписания женихом и невестой пригласительных билетов отпустил их готовиться к свадьбе. В 13:30 я, Рытов и Миронов, начальник отдела ЦК, были у Брежнева. Я доложил Леониду Ильичу список приглашенных, образец билета, протокол всей церемонии во Дворце бракосочетания и на балу. Брежнев согласился со всеми нашими предложениями, только вычеркнул министров и членов Президиума ЦК, сказав, что от руководства будут лишь Хрущев, Брежнев и, возможно, Микоян.

Сегодня у меня был самый бешеный день: все пять телефонов звонили непрерывно. Все, начиная с заместителей председателя Совета Министров, министров и членов ЦК, интересовались, получат ли они билеты на свадьбу. Характерен такой эпизод. Мне позвонила Раиса Яковлевна Малиновская и рассказала о своем разговоре по телефону с Ниной Петровной Хрущевой. Нина Петровна спросила ее: "Вы будете на свадьбе космонавтов?" Раиса Яковлевна: "Да, муж получил приглашение, и мы собираемся им воспользоваться". Нина Петровна: "Я вам завидую, а мне Никита Сергеевич сказал, что если пригласят, то пойдешь, а не пригласят - не пойдешь. Приглашения пока нет. Ну, в крайнем случае, мы свадьбу через забор посмотрим". Раиса Яковлевна, передав этот разговор, рекомендовала мне позвонить Нине Петровне, пригласить ее на свадьбу и выслать ей билет. Я позвонил Нине Петровне и от имени жениха и невесты пригласил ее на свадьбу. Нина Петровна поблагодарила за приглашение и попросила выслать билеты и на Сергея Никитича и Елену Никитичну (сын и дочь Хрущевых - Ред.) .

Желающих попасть на эту свадьбу были миллионы, тысячи имели на это право, а попали только 200 человек. Все обиженные считают, что виновником их "несчастья" является Каманин. Сегодня у меня появилось столько врагов, что можно ожидать и неприятностей по службе. Из списка пришлось вычеркивать и министров, и маршалов, и друзей.

Вечером я побывал в Доме приемов и со Споповым согласовал все детали по организации бала.

3 ноября. День свадьбы Терешковой и Николаева.

В 8:30 к нашему подъезду подъехали две "Чайки", и мы с Мусей отправились на Чкаловскую к жениху и невесте. Муся пошла к Вале, а я - к Андрияну. Они уже встали и одевались, хотя легли спать в 4 часа ночи. В 10:50 невеста и жених сели в первую "Чайку", мать и брат Вали, мать Андрияна, Муся и я сели во вторую "Чайку", а за нами на "Волгах" поехали Гагарины, Титовы, Быковские, Карповы и Никерясовы. В 11:40 свадебный кортеж прибыл к Дворцу бракосочетания на улице Грибоедова. После завершения регистрации брака новобрачных поздравили председатель Моссовета Промыслов, от ЦК ВЛКСМ - Саюшев и Журавлева, от Министерства обороны - я, а затем их поздравляли родственники, друзья и земляки.

Ровно в 13 часов свадебный кортеж прибыл в Дом приемов, а через несколько минут туда приехал Н.С.Хрущев. После того, как все гости заняли свои места за столами, появились жених и невеста в сопровождении Хрущева. За столом президиума сидели: Хрущевы, Малиновские, Гагарины, Титовы, Поповичи, Быковские, Ворошилов и Вершинин. За гостевыми столами - Руднев, Смирнов, Келдыш, Королев, Бирюзов, Епишев, Руденко, Рытов, Миронов, Сербин, космонавты, родственники и друзья жениха и невесты, а также другие приглашенные.

Никита Сергеевич, открывая празднество, сказал: "Свадьба - дело особое, живое, молодое, задорное, и мы решили, чтобы на свадьбе было поменьше стариков. Правительство и ЦК поручили мне приветствовать новобрачных, что я и делаю с большим удовольствием. Я желаю Вале и Андрияну большого семейного счастья и новых успехов в их большом и благородном труде. Свадьба наших славных космонавтов - это событие мирового значения. За здоровье новобрачных!" Потом произносили речи и тосты Гагарин, Журавлева, Келдыш, Малиновский, Ворошилов, секретари Чувашского и Ярославского обкомов КПСС. Еще несколько тостов (за родителей, за родственников, за ученых и конструкторов, за военных) произнес Никита Сергеевич. Затем новобрачные вместе с Хрущевым обошли всех гостей. Подойдя ко мне, Никита Сергеевич поздравил с "космической" свадьбой и добавил: "Это ты, Каманин, виновник всех этих торжеств". Да, конечно, если бы не было первого полета женщины-космонавта, не было бы и "космической" свадьбы. А идея послать женщину в космос - это моя идея, решение послать в полет Терешкову - это тоже мое решение, оформленное протоколом Госкомиссии. Здесь, в дневнике, я могу записать, что Терешкову - как самую известную женщину мира - создал я. И я горжусь своим созданием: она имеет полное право на всеобщую любовь и уважение.

В 18 часов мы выехали в Центр подготовки космонавтов. Вместе с нами поехали Малиновский, Вершинин, Келдыш, Смирнов, Королев, Руденко. Мне казалось бессмысленным устраивать два больших свадебных торжества одно за другим, но большинство присутствующих справляли подобную свадьбу впервые. Тосты, подарки, "горько" и поцелуи в течение 6-8 часов утомили и гостей, и новобрачных. Я пытался принять все меры, чтобы урезать по времени затянувшееся торжество, но только после 23 часов нам удалось оторвать новобрачных от гостей и увезти их на квартиру Андрияна. Из ЦПК до Чкаловской Валя, Андриян, Муся и я ехали в одной "Чайке". Андриян всю дорогу благодарил меня и доказывал, что все космонавты меня любят и верят мне, а Валя молчаливо сидела в уголке и покашливала. Ее сухой кашель меня беспокоил, а Андриян, не замечая состояние жены, курил и пьяным голосом твердил: "Чем проще - тем лучше. Правда, Валя?" Валя делала вид, что не понимает, о чем говорит Андриян, и несколько раз спросила: "Что проще?" Но Андриян так и не сумел разъяснить ей свои мысли, только добавил: "Чем проще в семье - тем лучше". Он явно имел в виду их вчерашнюю первую размолвку. Валя считала, что ей целесообразнее оставить свою девичью фамилию, а Андриян настаивал на том, чтобы она приняла его фамилию. Спор затянулся, Валя вспылила и, хлопнув дверью, ушла к себе...

Квартира Николаева оказалась забита родными и друзьями (человек 60). Более часа опять поздравляли и пили, и только к половине второго ночи удалось растащить всех гостей и отправить новобрачных отдыхать.

4 ноября.

Вершинин упорно настаивал сегодня, чтобы я возглавил поездку космонавтов в Индию, Индонезию, Цейлон, Непал и Бирму. Пришлось проявить большую твердость и изобретательность, чтобы убедить его, что генерал Горегляд вполне может заменить меня в этой поездке.

В 15 часов ко мне заезжали Терешкова и Николаев. Кажется, они довольны друг другом, уверяют, что выспались и чувствуют себя хорошо. Я рассказал им о глупейшей резолюции Малиновского на нашем представлении к званию "подполковник" майора Николаева. Малиновский написал: "Присвоить звание "подполковник" Николаеву тогда, когда Терешковой будем присваивать звание майора. Только наш министр может позволить себе подобные "шутки". Я успокоил молодую чету, сказав, что мы сумеем заставить Малиновского изменить свое решение и добьемся присвоения Николаеву звания "подполковник". Не первый раз мы будем подправлять министра обороны.

5 ноября.

В 11 часов я с Николаевым и Терешковой ездил смотреть их новую квартиру в Москве (Кутузовский проспект, дом 30/32, квартира 1013А). Район отличный, подъезды к дому хорошие. Дом выстроен для крупных работников ЦК КПСС, некоторые квартиры состоят из 7-8 комнат. 1013-я квартира семикомнатная, ее разделили на две части. Квартира Николаевых, подаренная им Хрущевым, имеет 4 комнаты общей площадью около 100 квадратных метров со всеми удобствами. Молодые остались довольны подарком, высказали свои пожелания по окраске комнат и попросили закончить ремонт к 20 ноября.

После осмотра квартиры мы поехали в радиокомитет, где Гагарин, Терешкова и я записали свои речи на тему "СССР - берег Вселенной". Одновременно с нами в радиостудии записали свои выступления Николаев, Попович и Быковский, а Титов приедет на запись к 17 часам. Радиожурналисты использовали наше посещение на все 100, и даже больше: они упросили Терешкову и Гагарина выступить для нескольких радиопередач на заграницу. Из радиокомитета Николаев и Терешкова поехали делать прививки (перед поездкой в Индию), а потом все, кроме Титова, собрались у меня в кабинете для просмотра киноматериалов о первой космической свадьбе. После просмотра, в котором участвовали Вершинин и Руденко, мы договорились с Романовым (председатель Комитета по кинематографии) о выпуске киножурнала "Новости дня" продолжительностью 2-2,5 минуты и киножурнала для заграничного показа. Романов просил меня просмотреть эти выпуски перед их выходом в свет.

10 ноября.

Отпраздновали 46-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Все три дня я провел на даче. На торжественное собрание и на парад не поехал - хотелось оторваться от торжеств и пьянок, выспаться и отдохнуть. Сейчас 8:50, в штабе начинается обычная деловая жизнь. Через 20 минут самолет Ил-18 с Терешковой, Николаевым и Быковскими произведет посадку в Индии на делийском аэродроме. Вчера поздно вечером, когда мы с Мусей провожали их в эту поездку, Николаев был уже в погонах подполковника. 6 ноября Малиновский вынужден был изменить свое решение и подписать приказ о присвоении Николаеву звания "подполковник". Для этого пришлось попросить Раису Яковлевну Малиновскую посоветовать мужу изменить его необдуманное решение.

В тот же день Малиновский присвоил звание "полковник" Ю.А.Гагарину. За три неполных года Юра прошел дистанцию от старшего лейтенанта до полковника, а обычно на этот путь требуется 15-20 лет. Два с половиной года всемирной славы не испортили Гагарина, он очень вырос за это время, приобрел большой опыт в выступлениях и может хорошо проводить самые сложные пресс-конференции и беседы. Объехав более тридцати стран, проведя тысячи встреч и выступлений, он не имел времени много читать, думать и учиться. Но поездки и встречи с народами различных стран, рас, вероисповеданий и условий жизни стали для него такой большой школой, с которой не может сравниться ни одно высшее учебное заведение. Гагарин имеет склонность к выпивкам, любит побалагурить и пошутить с женщинами, иногда это бывает и не совсем уместным, но он никогда не переходит границ, очерченных конкретной обстановкой и нормами поведения.

Вчера на аэродроме Валя и Андриян улыбались и внешне были вполне довольны друг другом. Свадьба состоялась, все прошло нормально. Для политики и науки их брак, возможно, и будет полезным, но я совсем не уверен, что Валя действительно любит Андрияна. Уж слишком они разные: она - огонь, а он вода. Оба - сильные, волевые люди, ни один из них добровольно не подчинится другому. Огонь будет разогревать воду до кипения, хотя Николаев не способен кипеть, а вода будет заливать огонь - пара и шипения будет много. От этого брака больше выиграет Николаев, а Терешкова может только потерять. Я буду рад, если ошибусь в своих прогнозах и Валя сумеет подчинить себе Николаева и тянуть его за собой. На космических дорогах Терешкова уже прошла свой зенит. Она могла бы засверкать яркой звездой, благодаря своей большой общественно-политической деятельности, но она все еще колеблется в выборе дальнейшего пути, ее еще крепко держит романтика космоса.

11 ноября.

Сегодня из Бразилии в СССР прилетает генерал Карвальо Фильо в качестве гостя Главкома ВВС. В 1961 году, когда мы с Гагариным были в Бразилии, бригадный генерал Карвальо занимал должность министра авиации, а сейчас он уже не у дел. Но есть сведения, что Карвальо в ближайшее время будет назначен начальником штаба ВВС Бразилии. Он прогрессивный человек и хорошо настроен по отношению к СССР. Я встречался с ним в Бразилии, поэтому Вершинин приказал мне как "его старому другу" участвовать во всех встречах с ним.

День сравнительно тихий, мало посетителей и значительно меньше обычного телефонных звонков. Я разобрался со своими бумагами и в ближайшие дни займусь состоянием дел в ЦПК. Звонил Ивановский и просил "пошевелить" С.П.Королева по срокам готовности очередных "Востоков". А Королев 3 ноября жаловался мне, что ему не дают денег на "Союз". Наше топтание на месте явно затягивается. Угроза того, что США обгонят нас в космосе, продолжает нарастать. В этой связи мне очень не понравились высказывания Хрущева на свадьбе космонавтов о том, что США могут догнать нас в космосе. Дело не только в недостатке средств, отпускаемых правительством на освоение космоса, а, главным образом, в недостатках организации и распыленности наших усилий.

Из ЦК ДОСААФ прислали материалы о выступлении американской летчицы Жаклин Кокран. Оказывается, 15 октября, после нашего отлетa из Мехико в Нью-Йорк, Кокран провела пресс-конференцию, на которой заявила: "Невозможно, чтобы обыкновенная парашютистка, каковой является русская Валентина Терешкова, могла быть запущена на орбиту, когда она даже не умеет управлять самолетом... Нет доказательств тому, что русская космонавтка действительно была запущена в космос, и, возможно, речь идет о еще одном пропагандистском трюке СССР". Однако, кроме этого злостного брюзжания, у нас есть сотни писем от американцев, которые восхищаются полетом Терешковой. Есть очень теплое письмо от Джерри Кобб - летчицы и первой американской кандидатки на полет в космос. Есть официальные документы из штата Колорадо об избрании Терешковой почетной гражданкой города и т.д. Можно было бы публично "высечь" эту Кокран - для этого имеются все возможности, - но я думаю, что нам не следует реагировать на ее жалкий писк.

На несколько минут забегал Герман Титов, в 17:00 он будет выступать в ВСНХ. Титов выглядит и чувствует себя отлично. После рождения дочери он заметно изменился к лучшему, стал несколько спокойнее, но основная характеризующая его черта - суетливость - все еще дает о себе знать на каждом шагу.

12 ноября.

Утром Главком принимал первую в нашей стране бразильскую военную делегацию. К нам приехали: бригадный генерал Арейнальдо Жоаким Рибейро де Карвальо Фильо (глава делегации), посол Бразилии в СССР Васко де Лейтас де Кунья, полковник ВВС Ари Сайон Кальдейра Бастос Фильо, капитан Элио Поэс де Баррус. С нашей стороны были Вершинин, Остроумов, Макаров, Якушин и я. Прием прошел очень хорошо, большую активность проявил полковник Ари Сайон, он интересовался структурой ВВС, взаимоотношениями с ГВФ и ВМФ и другими вопросами организации полетов на территории СССР. Генерал Карвальо сказал, что Министерству авиации Бразилии подчиняется вся авиация страны, что опыт работы советской военной и гражданской авиации существенно отличается от их опыта и они с удовольствием ознакомятся со страной и работой нашей авиации. Генерал интересовался самолетом Ту-114, а посол, который два раза летал на Ту-124, похвалил этот самолет. Вершинин на все вопросы гостей отвечал обстоятельно и очень удачно, он выразил удовлетворение тем, что первая бразильская военная делегация состоит из авиационных специалистов, и высказал надежду, что контакты между СССР и Бразилией будут крепнуть и расширяться.

В конце приема от имени советских космонавтов я вручил гостям нагрудные значки "Восток" и шутя предупредил их, что этот значок дает право на космический полет в качестве пассажира. Вершинин и все присутствующие остались довольны приемом. Кроме генерала Карвальо, среди гостей не оказалось ни одного знакомого мне человека, хотя я в 1961 году был на приеме у министра авиации, где было пять авиационных генералов и больше десяти офицеров. Это, по-видимому, объясняется тем, что после правительственного переворота в 1961 году аппарат Министерства авиации был заменен.

14 ноября.

Был вчера в ЦПК на партийном собрании слушателей-космонавтов. Доклад о работе секретаря и парторганизации сделал слушатель Артюхин, который, судя по докладу и заключительному слову, выступать умеет. В прениях выступали слушатели: Добровольский, Гуляев, Филипченко, Воробьев, Шаталов, Буйновский и Демин. Все выступления были хорошими, лучше других выступили Шаталов, Демин и Добровольский. У всех слушателей есть стремление знать больше того, что предусмотрено программой обучения, иметь больше возможностей соприкасаться с новейшей космической техникой, чаще бывать в ОКБ и других организациях, где создается новая техника. Их любознательность понятна, и ее необходимо удовлетворять и поддерживать, но в разумных пределах. Главная задача слушателей: отлично закончить программу обучения, и на этом нужно сосредоточить все их внимание и силы. Пришлось выступить и объяснить слушателям-космонавтам и сложившуюся обстановку, и задачи нашей организации в освоении космоса.

Из этого партсобрания я сделал вывод: очень плохо, что руководящий состав ЦПК ВВС и ИАКМ, командование ВВС редко встречаются со слушателями-космонавтами и мало проводят с ними бесед. Такое положение далее нетерпимо, его нужно исправлять.

15 ноября.

В ВВС проходят сборы командующих Воздушных армий и ВВС округов. Все выступления хорошо продуманы и правильно отражают состояние частей ВВС и их нужды. Главные претензии были высказаны в адрес генерала Пономарева. ВВС недостаточно строго спрашивают с промышленности за невысокую надежность техники, много катастроф и аварий из-за отказов по вине промышленности. Высказывалась серьезная критика и в адрес Главного штаба по поводу плохой заботы о запасных аэродромах и урезания штатов. Многие выступавшие высказывали пожелание вернуться к традиционной "троице": летчик - техник самолет. В данное время самолет обезличен: техник обслуживает два самолета, а летчик летает на любом самолете эскадрильи. Возвращение к закреплению самолета за летчиком было бы ошибкой - это резко снизит эффективность использования самолетного парка. Дорого, но, по-видимому, имело бы смысл каждый самолет закрепить за механиком, оставив в принципе коллективное техническое обслуживание самолета и его оборудования.

16 ноября.

Прибыл новый начальник ЦПК ВВС Герой Советского Союза генерал-майор авиации Кузнецов Николай Федорович. Он только что сдал командование Высшим авиационным летным училищем в Чернигове, которым командовал шесть лет. Генерал Одинцов хоть и поздно, но все же понял, какую он сотворил глупость, что не смог сработаться с коллективом космонавтов и вынужден уйти от такого интересного дела. Сегодня я представил генерала Кузнецова как нового начальника ЦПК всему офицерскому составу Центра. До 19 ноября Кузнецов будет принимать дела у Одинцова, а 20 ноября мы доложим Главкому о приеме-сдаче дел.

Я побеседовал с Кузнецовым один на один и постарался объяснить ему всю сложность его новой работы. Ему крайне необходимо завоевать авторитет у героев-космонавтов. Гагарин, Титов и другие космонавты пользуются большим авторитетом среди личного состава Центра и они легко могут повести за собой весь коллектив ЦПК, да и у высокого начальства их отзывы о новом начальнике могут иметь большой вес. Кузнецову нужно суметь сохранить роль старшего и строгого начальника и при этом не ущемить достоинство космонавтов. Они всемирно известные герои, часто встречаются с самыми высокими руководителями различных стран. Космонавты немного избалованы чрезмерным вниманием к ним. Иногда они склонны думать, что им позволено почти все, - и в то же время они наши подчиненные, которым нередко требуется хороший совет, своевременное замечание, а иногда и приказ. Но они не рядовые офицеры, к ним нужен особый подход, с ними нужно советоваться. Приказывать им и наказывать их нужно так, чтобы они сами осознавали необходимость приказа или наказания. Я много раз требовательно разговаривал с Гагариным, дважды наказывал Титова (выговор и задержка в присвоении очередного звания), настойчиво требовал устранения недостатков от Терешковой (за ее опоздания и вспыльчивость), но от этого они не стали меня меньше уважать.

После разговора с Кузнецовым я побеседовал с полковником Гагариным, напомнив ему, что он обязан помочь новому начальнику в установлении хороших, тесных контактов со всеми космонавтами и с личным составом Центра. Одновременно я сказал Гагарину, что не согласен с его письмом на имя начальника ЦПК о перегрузке космонавтов общественными мероприятиями, в котором он указывал, что на каждого из них приходится по 7-8 мероприятий в месяц, и просил резко сократить отрывы космонавтов от работы и учебы. Я разъяснил ему, что различные приемы (в Кремле, в посольствах и других учреждениях) не обязательно посещать всем космонавтам одновременно и что обязательные для них встречи и выступления мы сократим до 2-3 в месяц.

Несколько дней назад Гагарин в беседе со мной высказал предложение о назначении подполковника Беляева на должность заместителя начальника ЦПК по летной и космической подготовке. Обдумав это предложение, я не согласился с ним и предложил Гагарину самому занять эту должность. Ему крайне необходимо приобретать опыт руководителя: должность командира отряда космонавтов он освоил (в этой должности он уже более двух лет), а назначение заместителем начальника Центра даст ему возможность полнее подготовить себя к будущей роли начальника ЦПК. Гагарин обещал подумать и через 2-3 дня дать ответ. Я убежден, что эта работа по плечу Гагарину и крайне необходима для его роста как будущего руководителя большого масштаба.

18 ноября.

Третий раз смотрел кинокартину о полете Быковского и Терешковой. Выход в свет фильма очень задержался, после первого его просмотра пришлось многое переделывать, исключать и дополнять. Проделана очень большая, но не напрасная работа: картина стала лучше. Конечно, ее можно было бы сделать еще более интересной, но требования секретности и цензуры (в большинстве случаев перестраховочные) "режут" наиболее впечатляющие кадры. Рябчиков, Боголепов и другие товарищи поработали много и добились хороших результатов. Мы еще за 3-4 месяца до полета Терешковой просили разрешения ЦК КПСС начать работу над картиной, тогда нам запретили даже говорить на эту тему, и время было упущено. Картиной начали заниматься только после полета Терешковой, и много интересных кадров и сцен были безвозвратно утрачены.

Главком рассказал мне об одном интересном совещании у начальника Генштаба Бирюзова, в котором участвовали Крылов, Чуйков, Вершинин, Горшков, Судец и Епишев. Обсуждался вопрос о том, кто в МО должен заниматься и руководить космонавтикой. Совершенно неожиданно Бирюзов и Крылов высказались за передачу этих функций ВВС, Горшков и Чуйков поддержали их, а Судец и Епишев хотели как-то пристегнуть к космосу и ПВО. Бирюзов и Крылов были все время нашими противниками, из-за них мы два года потеряли на бесплодную болтовню. Сейчас появились реальные возможности объединить "военный космос" в ВВС и заняться им по-настоящему. Но на пути к правильному решению этих больших проблем будет еще много трудностей. Заместители Вершинина: Руденко, Пономарев, Миронов хотят поближе придвинуться к космическим делам и будут категорически против введения должности заместителя Главкома по космосу. Я около двух лет назад предлагал Военному Совету ВВС учредить такую должность. Тогда те же лица помешали этому, что отрицательно сказалось на решении военных задач в космосе. Маршал Руденко уже "поставил институт на новые рельсы". Решением правительства при Минздраве создается новый космический институт, и для его устройства у нашего института отбирают здания и людей. Вместо того, чтобы все объединить в ВВС, мы продолжаем распылять средства и усилия. Буду пытаться помешать этому и сделаю все возможное для концентрации в ВВС всех сил и средств по освоению космоса.

19 ноября.

Опять целый день был в ЦПК. Провел заседание комиссии, на котором обсудили и окончательно отредактировали акт о сдаче Центра генералом Одинцовым и о приеме его генералом Кузнецовым. Кузнецов в сравнении с Одинцовым выглядит робким, застенчивым и излишне скромным человеком. Он прямая противоположность Одинцову. Я уже беспокоюсь, как бы новый начальник Центра не оказался в роли уговаривающего и заискивающего и перед начальством, и перед некоторыми своими подчиненными.

Полковник Карпов был вчера у С.П.Королева, который, по-видимому, ведет разведку: ему, конечно, интересно знать, что мы делаем и каковы наши намерения. Сергей Павлович еще раз высказался за то, чтобы очередной пилотируемый полет готовили и осуществляли ВВС. В связи с разделением научных задач между нашим институтом и институтом Министерства здравоохранения (ИМБП - Ред.) Королев предложил, чтобы все задачи отбора и подготовки космонавтов, а также управление пилотируемыми космическими кораблями остались в ВВС. Настало время энергичнее отстаивать интересы военной космонавтики и готовить конкретные мероприятия при подготовке очередных космических полетов в целях укрепления обороны страны.

Три дня назад я беседовал с группой космонавтов, которых мы уже начали готовить к следующему полету (Беляев, Комаров, Шонин, Хрунов, Заикин, Горбатко, Волынов, Леонов). Эту группу мы сформировали 17 сентября 1963 года, за прошедшие два месяца входящие в нее космонавты больше обычного летали на самолетах и усиленно занимались физической подготовкой. Сейчас у нас еще нет конкретной программы предстоящего полета, но и не имея ее, мы обязаны начать подготовку космонавтов, иначе у нас не будет времени хорошо их подготовить.

Сегодня в 10:30 генералы Одинцов и Кузнецов пришли доложить о сдаче и приеме командования Центром подготовки космонавтов. Я хотел пойти с ними к Главнокомандующему, но Вершинина срочно вызвал начальник Генерального штаба, пришлось ограничиться встречей с маршалом Руденко. Так закончилась моя попытка привлечь к космосу генерала Одинцова. Я пожелал ему успехов на новой работе, но у меня нет веры в их реальность. С генералом Кузнецовым я беседовал более двух часов, поставил перед ним задачи на ближайшие дни, объяснил обстановку и характер взаимоотношений ВВС со смежными организациями, рекомендовал упорно "работать на прием", советоваться с подчиненными и мной, не торопиться с принятием важных решений. Кузнецов рассказал мне о его вчерашней беседе с Германом Титовым. Титов говорил о необходимости укрепления отдела летной подготовки и, в частности, высказал пожелание космонавтов о назначении полковника Гагарина заместителем начальника ЦПК по летной и космической подготовке. Я рекомендовал Кузнецову не торопиться с решением кадровых вопросов, а ознакомиться со штатной структурой, с задачами подразделений, с людьми и через месяц, не раньше, ставить вопросы о перемещениях и назначениях людей на новые должности.

21 ноября.

Вчера поздно вечером позвонил из МИДа Чистяков и сообщил, что получена шифр-телеграмма от Михайлова, в которой он излагает просьбу Сукарно о прибытии космонавтов в Индонезию не 27 ноября, а 5 декабря (ранее он добивался их прибытия 20 ноября). Нам пока неизвестны мотивы этой просьбы, но она по меньшей мере невежлива в отношении наших космонавтов и просто нахальна в практике отношений между нашими странами. Было бы правильно совсем отказаться от поездки в Индонезию, тем самым одернув Сукарно. Хорошо зная, что космонавты после поездки в Индию, Непал и Цейлон 27 ноября собираются вылетать в Индонезию, Сукарно останавливает гостей у порога своего дома и приглашает прибыть не раньше, чем через неделю. Невежа и нахал! Я придумал четыре варианта нашего ответа на эту "просьбу" Сукарно.

1. 27 ноября космонавтам вылететь с Цейлона в Бирму, в Индонезию не летать и 30 ноября вернуться в Москву. Сукарно сообщить, что космонавты из-за большой занятости не могут посетить Индонезию в декабре.

2. 27 ноября вылететь в Москву, 3 декабря из Москвы лететь в Индонезию, а 16 декабря - в Бирму.

3. С 27 ноября до 4 декабря отдыхать на Цейлоне, а 4 декабря вылететь в Индонезию и далее - в Бирму.

4. Задержаться на Цейлоне до 1 декабря, 2-4 декабря быть в Бирме, а 5 декабря вылететь в Индонезию.

Сегодня утром я доложил Главкому эти варианты, подчеркнув, что лучшим из них считаю первый, а если первый не примут, то можно остановиться на любом другом. Вершинин сказал: "Было бы неплохо одернуть Сукарно, но это не наше дело. МИД решит, как лучше ответить на запрос Сукарно, а ВВС могут согласиться с любым вариантом".

Главком сообщил мне, что сегодня Бирюзов пришлет к нему на согласование записку о реорганизации военной космонавтики, которую Бирюзов сегодня же будет докладывать министру. Я просил Главкома активизироваться с целью выяснения плана пусков космических кораблей в 1964 году. Вершинин обещал переговорить с Л.В.Смирновым, а мне дал задание связаться с Королевым и Келдышем и готовить наши предложения о плане и программе полетов космонавтов на 1964 год. Сегодня я уже дважды разговаривал с Королевым. Сергей Павлович хорошо знает все разговоры по объединению "военного космоса" и хотел бы знать о реальных решениях. Мы договорились встретиться с ним завтра во второй половине дня.

Говорил с заместителем Громыко Н.П.Фирюбиным. Он считает, что в данное время (недавно Хрущев послал Сукарно очень теплое письмо) отказать Сукарно в приезде космонавтов нельзя. Фирюбин обещал выяснить все обстоятельства дела, посоветоваться с послами Цейлона и Бирмы в Москве и сообщить нам свои предложения. В этой обстановке наиболее подходящими будут, по-видимому, 3-й и 4-й варианты моих решений. После долгих дебатов в МИДе решили послать Михайлову следующую шифр-телеграмму: "По утвержденному плану заграничных поездок Николаев, Быковский и Терешкова не могут прибыть в Индонезию 5 декабря, они прибудут, как намечено, 27 ноября, имея в виду, что в конце срока пребывания в Индонезии они будут иметь возможность встретиться и с президентом Сукарно". Как мне сообщил Фирюбин, просьба Сукарно мотивируется тем, что он хотел бы лично встречать космонавтов, но он может это сделать только 5 декабря. Хотя эта формулировка и выгораживает Сукарно, но все же она не может оправдать нетактичность его просьбы.

22 ноября.

Утром позвонил С.П.Королев и попросил перенести нашу встречу на завтра. Звонил из ЦК А.П.Усков и сообщил о большой неприятности: в ЦК поступило письмо от одного из офицеров, служащих на полигоне Тюра-Там. В письме приводятся неопровержимые факты недостойного поведения Германа Титова. У нас нет оснований сомневаться в правдивости этого письма. Наоборот, есть все основания думать, что в письме изложена сущая правда. Был случай (после старта Терешковой), когда Герман не ночевал в общежитии и явился на службу со значительным опозданием и еще не протрезвившимся. За этот проступок я предлагал маршалу Руденко немедленно отправить Титова в Москву, разобрать его поведение и хорошенько наказать. Руденко сначала согласился со мной, но через час отменил свое решение. Он сделал это под давлением Королева, Строганова (представитель ЦК на полигоне) и председателя Госкомиссии по пуску генерала Тюлина. Эти товарищи знали, что Титова втянули в пьянку видные работники полигона и промышленности (инженер-полковник Кириллов, ведущий инженер "Востока" Фролов и другие), они не хотели широкой огласки этого происшествия и сумели замять его. Вскоре после возвращения космонавтов с полигона был поставлен вопрос о замене Одинцова. Одинцов не стал продолжать расследование "дела" Титова, а я, находясь в отпуске и в длительных (более месяца) заграничных поездках, не мог проследить за развитием этих событий. Дело с письмом необходимо будет разобрать в партийной организации ЦПК, а Титова строго наказать. Вчера я отпустил его в Ленинград на празднование 25-летия полка, в котором он служил. Там он встретится с Кожедубом, Иван Никитич тоже "не дурак выпить", и Титов может снова начудить. Придется позвонить генерал-полковнику Давидкову и попросить его присмотреть за этими "орлами".

У меня был генерал Бабийчук и просил поддержать его перед Главкомом в вопросе о назначении нового начальника Института авиационной и космической медицины. Бабийчук выступает категорически против генерал-лейтенанта Волынкина, а маршал Руденко и я считаем возможным оставить Волынкина на занимаемой должности, назначив его заместителями Газенко и Карпова. Сам Бабийчук слаб как руководитель, и он один из главных виновников склоки в институте. Я дал ему это понять и не обещал помощи против Волынкина. Бабийчук все время делал вид, что он мой союзник, а теперь и он перейдет в стан моих противников. В ВВС сейчас за меня только Вершинин и Рытов, а против - Руденко, Брайко, Пономарев, Миронов и еще более десятка генералов. При первом моем провале или уходе Вершинина мне придется расплачиваться за независимый вид и хорошие отношения с Главкомом.

23 ноября.

Сегодняшние газеты принесли трагическую весть - убит президент США Джон Кеннеди. Его убили несколькими выстрелами из окна здания, мимо которого он проезжал в открытой машине. Крайне правые все время были недовольны реалистической политикой президента Кеннеди и пошли на крайние меры, чтобы устранить его. Для нас, да и для всего мира - это большое несчастье. Сейчас есть все основания опасаться, что политика США заметно отклонится вправо.

Более часа беседовал с маршалом Руденко о перспективах космонавтики, о планах на ближайшее время, о наших взаимоотношениях с видами Вооруженных Сил и с промышленностью. Из беседы я сделал вывод, что Руденко не знает реальной обстановки, не делает попыток разобраться в сложной ситуации и по собственной инициативе не будет предпринимать никаких активных действий в защиту интересов ВВС в космосе. Он даже не знает, что до сих пор нет решения Правительства по "Союзу", он слепо верит обещаниям Королева, что "Союз" в 1964 году обязательно полетит. Как мы были правы, когда еще в 1961 году начали настаивать на продолжении работ с "Востоками". Американцы торопятся с проектом "Джемини" (двухместный маневрирующий корабль), и в 1964 году есть вероятность, что он будет летать. Мы могли бы запустить трехместный космический корабль раньше США, но из-за ведомственных споров упустили и продолжаем упускать время, и сейчас более, чем когда-либо раньше, налицо опасность нашего отставания. Американская ракета "Сатурн" и космические корабли "Джемини" и "Аполлон" станут теми "конями", на которых американцы могут нас обскакать.

25 ноября.

Сегодня был в ОКБ-1 у Сергея Павловича Королева. Один на один мы беседовали около двух часов. Сергей Павлович переключил все телефоны на секретаря и сказал ей: "Говорите всем, что я вышел". Я рассказал Королеву о моей последней беседе с Вершининым, о готовности Бирюзова передать ВВС "весь космос", о проектах докладов Малиновскому, которые Генштаб с нами согласовывает. Сергей Павлович сказал, что по этим вопросам он говорил с Крыловым, Вершининым, Судцом и Бирюзовым, что позиции Главкомов и их разногласия он знает. Королев несколько раз подтвердил, что он твердо стоит и будет стоять за передачу всего космоса ВВС. Он уверен, что ВВС, располагающие богатой научно-исследовательской базой, опытом и кадрами, сумеют лучше любого вида Вооруженных Сил руководить освоением космоса. Королев вспомнил недобрым словом Хруничева и Жигарева, которые два десятка лет тому назад отказались заниматься ракетами, после чего ракетная техника была передана артиллеристам: "Двадцать лет мы мучаемся с артиллеристами..."

Правда, за эти годы создано многое, и мы многого добились. В конце концов и авиационная промышленность включилась в развитие ракетной техники, и надо признать, что авиационные предприятия и учреждения очень хорошо работают над ракетами. Сейчас в промышленности ракетами занимается Комитет по оборонной технике, Комитет авиатехники, Комитет радиоэлектроники и другие комитеты. Королев напомнил, что, когда весной 1962 года он предложил создать Комитет по ракетной и космической технике, была создана комиссия при ЦК КПСС, которая доложила Хрущеву, что предложение в принципе правильное, но рановато создавать такой комитет... Сергей Павлович сказал, что Зверев и Смирнов считают его "пятой колонной", и пояснил: "Я за объединение космоса и в промышленности, и в Министерстве обороны, но пробить такое объединение будет очень трудно. В промышленности против нас будут Зверев, Смирнов, Руднев, Устинов - попробуй пробей эту стенку... А ваших военных противников вы лучше меня знаете". Мы договорились, что при встречах в ЦК и правительстве будем отстаивать нашу общую позицию.

Сергей Павлович выразил надежду, что решение по "Союзу" состоится еще до 1 декабря. На 1964 год для строительства 4 кораблей "Союз" требуется 80 миллионов рублей, но пока отпущено только 30; Зверев и Смирнов обещают добиться дополнительных ассигнований. Сергей Павлович несколько раз повторил, что в 1964 году корабль 7К будет в космосе, а в конце года, возможно, будет выведен на орбиту и весь комплекс "Союз". "Пробных стыковок делать не будем - это очень дорого", - заявил Сергей Павлович. С этим утверждением Королева я не согласился: пробные 2-3 стыковки обязательно нужны - такой путь наверняка окажется и надежнее, и дешевле. Сергей Павлович и сам бы не возражал против опытных стыковок, но на него давят финансисты. Потом мы обсудили ситуацию со строительством кораблей "Восток". Договорились о том, что кроме уже строящихся четырех "Востоков" необходимо на будущий год заказать еще столько же, и решили немедленно начать и в декабре закончить отработку заданий на полеты космонавтов в 1964 году. Сергей Павлович высказал пожелание готовить экипажи для "Союза", для облета Луны и особенно рекомендовал заняться подготовкой космических штурманов. В этом я полностью согласен с Королевым. Мы уже в 1962 году начали изучать проблемы космической навигации в академии Жуковского и на штурманском факультете академии в Монино. Сейчас настало время подбора и подготовки небольшой группы космических штурманов. В конце нашей беседы Королев подтвердил, что больше не будет лично руководить пусками пилотируемых кораблей, о чем он говорил уже несколько раз, а впервые - сразу после получения известия о благополучной посадке Терешковой: "Берите это на себя, Николай Петрович. Космонавты ваши, знающих людей у вас много - вот и руководите космическими полетами, а я буду помогать вам советами из Москвы".

На этот раз наша беседа прошла хорошо, мы намеренно не затрагивали вопросов, которые поставили бы нас друг против друга (тренажеры, оборудование кораблей и элементы боевого применения). Но эти вопросы мы еще будем обсуждать, и еще не один раз нам придется иметь и не такие приятные встречи. Сергей Павлович был очень любезен и проводил меня до машины.

26 ноября.

Вчера с 14 до 21 часа походило отчетно-выборное собрание в ЦПК ВВС. Из ЦК был Миронов, от парткома ВВС - Миролюбов, ИАКМ представляли Клоков и Яздовский. В прениях по докладу Новикова выступили 16 человек. Лучше других выступили Ильченко, Миролюбов и Гагарин, в ряде выступлений отмечалась бездеятельность и пассивность заместителя начальника политотдела Центра полковника Трофимова. Я говорил об итогах космических полетов (эксперимент на выживание человека в космосе) и о задачах предстоящих полетов (эксперименты в интересах науки, обороны и дальнейшего освоения космоса). Избрали новый партком (11 человек), в состав обновленного на 60 процентов парткома вошел Гагарин, секретарем переизбрали майора Новикова.

Сегодня в 15 часов начался партийный актив ВВС, слушали и обсуждали доклад о работе с кадрами; по этому вопросу выступил генерал-полковник Рытов. Постановление Президиума ЦК КПСС от 3 октября о работе с военными кадрами требует усилить воспитательную работу в армии, лучше готовить высокообразованных военных специалистов, глубоко преданных партии и стране. В Постановлении высказано пожелание укрепить и омолодить кадры, освободиться от стариков, больных и слабоподготовленных. Рекомендуется смелее выдвигать молодые кадры, умело сочетая их выдвижение с сохранением старых - из числа опытных и наиболее ценных специалистов. В прениях выступили 12 человек, последним выступил К.А.Вершинин и ответил почти на все вопросы выступавших в прениях. Он подчеркнул, что авиационная техника непрерывно и быстро совершенствуется, что авиация и космонавтика - это единое целое, и мы должны умело готовить кадры для успешного управления техникой сегодняшнего и завтрашнего дня.

27 ноября.

Только что узнал очень неприятное для меня решение министра обороны. На записке начальника Генерального штаба с предложением объединить руководство космонавтикой в ВВС Малиновский написал: "Оставить все так, как есть". Я никогда не восхищался способностями нашего министра, но такой его тупости я даже не предполагал. У него под носом два года продолжается бесплодная и очень вредная конкуренция между видами Вооруженных Сил за право возглавить руководство освоением космоса. Когда каждый Главком "тянул" космос к себе, может быть, министру было и затруднительно отдать предпочтение кому-либо из них, но сейчас, когда четыре Главкома из пяти и Генеральный штаб, во главе с Бирюзовым, пришли к соглашению и высказались в пользу ВВС - отказ министра утвердить эти разумные предложения можно квалифицировать только как глупость и неумение видеть дальше собственного носа.

Итак, дела с космосом не улучшаются. Вершинин и Руденко не в состоянии бороться с министром и никогда не поднимутся против него. А дело освоения космоса явно страдает; мы отстаем от американцев, и скоро это отставание станет очевидным для всех. Помочь делу могло бы только решительное вмешательство ЦК и лично Н.С.Хрущева. Добраться до Хрущева могли бы космонавты, но их обращение к нему вызовет такую бурю, в которой и космонавты и, в первую очередь, я получим много шишек, причем все это может оказаться совершенно бесполезным.

Сегодня провели первое совещание заинтересованных организаций ВВС по подготовке программы предстоящего космического полета. На совещании наметили основные пункты программы, завтра весь день буду работать над этой программой, а в пятницу поеду в Центр и посоветуюсь с космонавтами. Вчера генерал Иоффе (начальник ЦНИИ-30 - Ред.) доложил мне, что у него на днях будет готов тренажер по стыковке. На следующей неделе нужно будет съездить в Ногинск, посмотреть этот тренажер и одновременно попытаться ускорить усовершенствование других тренажеров.

28 ноября.

Внимательно перечитал бортжурналы Быковского и Терешковой. Судя по всему, Быковский будет отличным кандидатом для полетов вокруг Луны и на Луну. Терешкова в полете заметно утомлялась, мало ела и много спала, ее работоспособность была не выше удовлетворительной. За границей мне много раз задавали вопрос: "Почему для первого космического полета женщины выбрали именно Терешкову?" Я всегда отвечал примерно так: "Потому что Терешкова обладает суммой качеств и достоинств, необходимых для выполнения полета: здоровьем, сильным характером, смелостью, упорством, настойчивостью, готовностью ради большого дела идти на риск, хорошими знаниями условий космического полета и подготовленностью перенести все связанные с ним перегрузки и неудобства". Но там я говорил не то, что думал и знал по этому вопросу. Для первого полета лучше Терешковой были подготовлены Соловьева и Пономарева. Я глубоко убежден, что в будущих полетах они докажут свои преимущества перед Терешковой, но ни одна из них никогда не сможет сравниться с ней в умении влиять на толпы людей, в способности вызывать к себе горячие симпатии народа, в подготовленности хорошо выступить перед любой аудиторией. Эти качества Терешковой и определили выбор первой женщины-космонавта. Терешкова провела уже сотни выступлений и десятки пресс-конференций, побывала в 12 странах, и везде блестяще справлялась со своей ролью. У нее, конечно, были и ошибки, выявились и недостатки, которые до полета не проявлялись (вспыльчивость, озлобление, поспешность в принятии решений). Она недостаточно подготовлена для роли "королевы Вселенной", но время идет, люди меняются - изменится и "Чайка". Есть все основания опасаться, что во многом она может измениться не в лучшую сторону; человек в ее положении подвергается сильному воздействию различных влияний, не всегда эти влияния полезны и хороши, а разобраться в них иногда бывает очень непросто.

30 ноября.

Я и генерал Холодков более двух часов беседовали вчера с маршалом Руденко о наших космических делах. Мы рассмотрели проекты программы очередных полетов "Востоков". На 1964 год намечается 4 полета: первый полет - с собакой и другими животными на борту (высота орбиты 600 километров, продолжительность полета 10 суток), затем одиночный полет космонавта продолжительностью до 8 суток и, наконец, групповой полет двух "Востоков" с космонавтами на борту продолжительностью до 10 суток. Высота орбит для полетов космонавтов будет уточнена после полета животных. Предусматриваются значительные изменения в оборудовании корабля с целью проведения космонавтами целого ряда научных и исследовательских военных экспериментов. Кроме полетов "Востоков" в конце 1964 года, по мнению Королева, возможен и полет "Союза" (я, правда, не уверен в этом), поэтому нам необходимо подготовить экипажи не только для "Востоков", но и для 2-3 "Союзов". Для облета Луны и полетов на Луну потребуются хорошо подготовленные космонавты-штурманы. В декабре нам нужно будет сформировать в ЦПК учебную группу космонавтов-штурманов (3-4 штурмана, 1-2 математика, 2-3 астронома).

Потом мы долго обсуждали вопросы взаимоотношений между нашим космическим институтом и институтом Министерства здравоохранения. Я всегда был против создания этого нового института, но в результате ошибочной позиции маршала Руденко он был создан. Я высказался за согласованное распределение задач между институтами, а Руденко - за то, чтобы эти задачи определились практикой работ в ближайшие 2-3 года. По мнению Руденко, новый институт должен будет заниматься "большой (далекой) космической наукой", а наш - выработкой ТТЗ, испытаниями и медико-биологической подготовкой космонавтов. Меня беспокоит перспектива непрерывной драки между двумя институтами. Мы не договорились с маршалом по этим вопросам и решили еще раз вернуться к ним.

Вчера я около двух часов беседовал в ЦК с Усковым и Мироновым. Они будут в течение 10 дней проверять воспитательную работу в ЦПК ВВС. Я подробно рассказал им о положении в Центре, структуре и кадрах ЦПК, о наших ошибках и недостатках. Дал я и развернутые характеристики Гагарина, Титова, Николаева, Поповича, Быковского и Терешковой, рассказал о быстром, очень заметном росте этой шестерки, о колоссальной пропагандистской работе, которую выполняют они как на родине, так и за границей. Не утаил я и недостатков наших космонавтов: они есть у каждого из них, с каждым необходимо внимательно и настойчиво работать, воспитывать, учить, инструктировать. Мы многое делаем в этом плане, но далеко не все, что нужно. Серьезные недостатки проявились у Титова и Терешковой. Оба они очень способны, но и ошибок у них больше, чем у других космонавтов. С Титовым и Терешковой придется еще много повозиться.

4 декабря.

Весь вчерашний день провел в ЦПК. Подробно рассказал Кузнецову и Трофимову о том, что нужно сделать в ближайшие дни в целях улучшения подготовки космонавтов к предстоящим космическим полетам, а именно: назначить экипажи на три "Востока" и три "Союза", составить для них программы подготовки и выделить тренеров.

В эти дни в Центре работает комиссия ЦК (Усков, Миронов), которая проверяет состояние воспитательной работы в ЦПК. Вчера я долго беседовал с Титовым, предварительно дав ему прочитать поступившее в ЦК КПСС письмо с жалобой на него. Я предупредил Германа, что положение у него незавидное, что сейчас многое зависит от того, как он отчитается за все свои старые грехи, и рекомендовал ему откровенно признать все свои ошибки и промахи, дать им трезвую оценку и сделать для себя выводы на будущее. Герман на трех листах написал объяснительную записку, в которой признал, что на полигоне в ряде случаев вел себя недостойно. Титов устно и письменно обещал мне, что за ним больше не будет никаких замечаний, но у меня нет полной уверенности, что так и будет. Придется его строго наказать (понизить в должности).

Говорил с полковником Карповым о его переходе на должность первого заместителя начальника Института авиационной и космической медицины. Карпов доволен этим назначением, но делает вид, что ему очень тяжело отрываться от ЦПК. Он настоятельно просил меня предоставить ему возможность и дальше (уже в новой роли) активно заниматься подготовкой космонавтов и обеспечением космических полетов. Сейчас ИАКМ и ЦПК готовят предложения по объединению специалистов авиационной медицины в филиале ИАКМ, территориально расположенного рядом с Центром подготовки космонавтов.

9 декабря.

Сегодня у меня на приеме были Береговой, Сидоренко и Катыс. Береговой полковник, Герой Советского Союза (воевал у меня в корпусе), летчик-испытатель 1-го класса. Сидоренко - подполковник, заместитель командира полка, летчик 1-го класса. Катыс - гражданский, доктор технических наук, специалист по автоматизации. Каждому из них более 35 лет, год назад они прошли все отборочные комиссии и не были приняты в число слушателей-космонавтов только из-за возраста. У Руденко появилась идея: создать небольшую группу из людей с большим практическим опытом, дать им возможность выполнить по одному космическому полету и использовать их в дальнейшем на руководящей работе в Центре подготовки космонавтов. Я ничего не имею против осуществления этой идеи, но только при условии, что мы не будем делать ничего такого, что могло бы обидеть космонавтов первого набора. Руденко сказал: "Таких, как Береговой, нужно пускать в полет первыми". Я ценю Берегового, но я категорически против того, чтобы послать его в полет первым. У нас есть подготовленные космонавты: Волынов, Комаров, Леонов и другие, которые уже больше двух лет ждут своей очереди на полет. Внеочередное назначение в полет "молодого старичка" на "Востоке" вызовет бурю протестов у "старых молокососов", которые, если уж говорить по существу, лучше любого другого подготовлены к полетам на этом корабле. "Старички" могут быть очень полезными в составе экипажей "Союзов", либо как специалисты, либо как лидеры, цементирующие коллектив.

12 декабря.

Позавчера в ЦПК разбирался со штатами Центра и института. Все работники Центра (Кузнецов, Трофимов, Масленников, Гагарин и Ковалев) высказались против объединения медперсонала ЦПК и ИАКМ. Откровенно говоря, я согласен с мнением работников Центра, но пока никому не говорил об этом из тактических соображений. Сегодня утром этот вопрос передо мной поставил Главком (вчера у него был Гагарин). Вершинин высказал опасение: "Сейчас нашему институту численности не прибавят, а Центр мы сами урежем и можем оказаться на бобах". Я не стал объяснять Главкому все тонкости "идей" Руденко, но постарался укрепить его во мнении, что предлагаемая реорганизация - шаг назад, отступление к худшему.

Сегодня в 9:30 на самолете Ил-18 Терешкова, Николаев и Быковский возвратились в Москву из длительной поездки по странам Юго-Восточной Азии (Индия, Цейлон, Непал, Индонезия, Бирма). Генерал Горегляд доложил, что Николаев и Быковский перенесли поездку хорошо, а Терешкова сильно переутомилась и ей необходим отдых. Для начала вместо отдыха маршал Малиновский приказал сегодня всей шестерке космонавтов быть на приеме в чехословацком посольстве.

13 декабря.

Провел заседание мандатной комиссии по отбору кандидатов в группу слушателей-космонавтов. На заседании присутствовали генералы: Кувенев, Бабийчук, Лавский, Кузнецов, Терский, Холодков, Горегляд, Чугунов; полковники: Гагарин, Карпов, Аристов, Трофимов. Обсуждали целесообразность приема в число слушателей-космонавтов полковника Берегового и подполковника Сидоренко. Береговому 43 года, а Сидоренко 39 лет, оба имеют высшее образование, отличные аттестации и хорошее здоровье. Вопрос обсудили обстоятельно, высказались все члены комиссии. Решили считать нецелесообразным прием Берегового и Сидоренко в число слушателей-космонавтов. Главные мотивы такого решения следующие:

1) возраст кандидатов на 5-8 лет больше предельного, установленного решением ЦК КПСС;

2) здоровье кандидатов в ходе ускоренной подготовки может пострадать, и тогда мы лишимся хороших летчиков, не получив космонавтов;

3) в ЦПК имеется достаточное количество космонавтов и слушателей-космонавтов, достойных продвижения и по опыту работы почти равных Сидоренко и Береговому;

4) ускоренная подготовка и внеочередное назначение в полет породят много нареканий со стороны космонавтов и слушателей-космонавтов и подорвут у них веру в научную обоснованность учебного процесса в Центре.

Лавский, Терский и Чугунов в своих выступлениях подчеркнули необходимость готовить и выдвигать на руководящие должности уже побывавших в космосе товарищей. Такие предложения придутся не по вкусу маршалу Руденко. Он вновь обозлится на меня, но я не проводил и не буду проводить в жизнь его необдуманные решения.

16 декабря.

14 декабря (в субботу) в ЦПК провели еще одну свадьбу: Жанна Еркина вышла замуж за Валерия Сергейчика. Все прошло очень скромно и хорошо, народу было человек 80. Были почти все космонавты и слушатели-космонавты, в том числе Гагарин, Поповичи, Терешкова и Николаев. По непонятным причинам отсутствовали Титовы и Быковские, не было на свадьбе и Соловьевой, она в Ташкенте на сборах парашютистов. Из пятерки женщин-космонавтов при поступлении в Центр замужней была только Пономарева, а сейчас все пятеро уже замужем. Было сложно готовить к космическому полету девушек, еще сложнее будет готовить женщин. С очередным женским полетом мы торопиться не будем. Второй полет советской женщины в космос может состояться не раньше 1965-1966 годов,и полетит она не одна, а как член экипажа многоместного космического корабля или как пассажир.

В субботу разговаривали с Николаевым и Терешковой, обсудили ряд вопросов, касающихся итогов поездки, плана предстоящих заграничных поездок, учебы, быта и т.д. По моему совету Валя и Андриян приняли твердое решение отказаться от московской квартиры (подарок Хрущева в день свадьбы). Эта квартира могла для них обратиться в тяжелую обузу, так как в ближайшие 4-5 лет они будут самым тесным образом связаны с районом Чкаловской, где у них есть хорошая четырехкомнатная квартира. Валя после поездки выглядит очень плохо: сказываются усталость, плохое питание, беременность и длительное нервное напряжение. Я посоветовал ей хорошо отдохнуть и не торопиться с новыми заграничными поездками. Поездка в Гану запланирована на 10 января 1964 года.

Только что звонил Сергей Павлович Королев, он проявляет большую активность по поводу празднования 40-летия советского планеризма и просит, чтобы сегодня в гостиницу "Юность" приехали на торжества Гагарин и Быковский. Королев высказал также пожелание, чтобы ВВС "нажали" на Смирнова и Пашкова (ВПК Совмина) с целью ускорить включение в план 1964 года строительство еще четырех "Востоков". Через 10 минут после разговора с Королевым позвонил из Совмина Ивановский и просил не настаивать на заказах "Востоков" на 1964 год. Ивановский утверждает, что сроки изготовления кораблей 7К, записанные в решении ВПК от 4 декабря 1963 года, вполне реальны (первый корабль - в августе 1964 года, второй и третий - в сентябре 1964 года). Таким образом, ОКБ-1 до сентября 1964 года решениями Правительства обязано построить 7 космических кораблей: 4 "Востока" и 3 корабля 7К. Ивановский считает, что большего Королев и, главным образом, его смежники (Калмыков, Алексеев, Воронин) сделать не смогут и заказ неизбежно перейдет на 1965 год, когда серией пойдет "Союз" и "Востоки" могут оказаться ненужными. Вероятно, Ивановский прав, а Королев отстаивает интересы своего ОКБ-1 и завода. Нам необходимо в ближайшие дни решить: настаивать ли на постройке новой серии "Востоков" или отказаться от них и ориентироваться на 7К и "Союзы".

Сегодня за обедом в генеральской столовой вновь заговорили о возможной скорой смене руководства в МО и ВВС. Уход Малиновского будет благом для обороны страны, а перемещение Вершинина ничего хорошего для авиации не предвещает. Сейчас в ВВС нет кандидата, который был бы способен полностью заменить Вершинина. Преемниками Вершинина могут быть Судец, Савицкий, Зимин и Руденко. Первые три принесут только неприятности, но думаю, что и Руденко не намного лучше этой троицы. Предстоят большие перемены. Остается лишь надеяться, что дело не пострадает от перетасовки руководителей.

17 декабря.

Вчера в гостинице "Юность" состоялось торжественное собрание по случаю 40-летия планерного спорта. Доклад сделала Маргарита Раценская. В президиуме и в зале были десятки славных планеристов, конструкторов, летчиков: Королев, Антонов, Коккинаки, Юмашев, Масалов, Гагарин, Быковский, Анохин, Ильченко, Анощенко, Бурге, Фадеев, Пьецух и многие, многие другие. Быковский приветствовал собрание от имени космонавтов, а я - от ВВС. На собрании я встретился с бывшим моим начальником Миновым, полковником в отставке, активистом ДОСААФ. В 1928-1929 годах он был командиром учебной эскадрильи в Борисоглебской школе, а я был в его эскадрилье курсантом-летчиком. Вспомнили мы и летчика Дорфмана, бывшего в то время командиром звена. Минов сказал: "Вы помните, это Дорфман разбил самолет и погубил Баранова (начальник ВВС в 1924-1933 годах - Ред.) . А я рекомендовал Дорфмана Баранову как лучшего летчика, умеющего летать вслепую".

Королев и Цыбин в разговоре со мной высказали желание поддержать предложение конструктора Щербакова о подъеме планеров на большие высоты с помощью ракет. Щербаков уже несколько лет добивается реализации своего предложения, был он и у меня. ВВС поддерживают его идею, но Дементьев не горит желанием ее осуществить. Придется попробовать раскачать бюрократов и довести дело до конца.

18 декабря.

Получил 69 медалей и грамот из Академии наук СССР. Настольной памятной медалью о первом полете человека в космос награждены только 75 военных, в том числе: Малиновский, Бирюзов, Вершинин, Семенов, Мрыкин, Каманин, Яздовский, Карпов, Холодков, Горегляд, все космонавты и человек 20 ракетчиков. По ошибке в списке награжденных нет фамилий космонавта Шонина и полковника Аристова, я им вручил медали вместо Нелюбова и Филатьева. Все остальные медали передал Мрыкину, Кузнецову и Рудному для вручения их по назначению.

Сегодня у меня был из Генштаба подполковник Станислав Язвинский и рассказал о планах создания ЦУКОС - Центрального управления по космосу. Оно будет подчиняться министру и Крылову как заместителю министра и объединять службы Керимова, Карася, Щеулова и Мозжорина. Подготовка космонавтов и поиск спускаемых аппаратов пока остаются за ВВС. Министр на проекте создания ЦУКОС написал: "Этого нам хватит до появления ракетопланов". Это плохой проект: он не устраняет соперничества между видами Вооруженных Сил и не координирует усилий по освоению космоса. Самым лучшим вариантом было бы объединение всей космонавтики в ВВС, в крайнем случае можно было бы согласиться с ее объединением при министре. Дорого, медленно и не так, как нужно и как могли бы, будем мы обживать космос...

19 декабря.

Вчера уговорил В.В.Кузнецова (из МИДа) и Главкома подписать письмо в ЦК КПСС о поездке Терешковой в Гану не 10, а 20 января. Говорил с Вершининым, Рытовым и Руденко о необходимости выдвижения Гагарина на должность заместителя начальника ЦПК по летно-космической подготовке, а Николаева - на должность командира отряда космонавтов. Первые двое почти согласились с моим предложением, а Руденко уклонился от высказывания определенного мнения. Придется еще раз атаковать эту "кучку стариков", чтобы добиться выдвижения молодых.

Вчера вечером гулял с Олей по Москве, мы прошлись до бассейна на Кропоткинской, прокатились в метро до станции "Дзержинская" и обратно. Оля была очень довольна прогулкой. Она уже пытается острить и подкусывать старших. Вчера, например, отвечая на какой-то ее вопрос, я сказал: "Оставил на службе". Оля спросила: "А ты, деда, там как собачка служишь?" Я от неожиданности даже не понял, о чем она говорит. Но Оля дала исчерпывающее пояснение: "Когда мы хотим, чтобы собака служила, то даем ей сахар. Так и у вас?" Я рассмеялся, но вынужден был подтвердить: "Да, кажется, и у нас так же".

21 декабря.

Весь вчерашний день был на партийной конференции ВВС, на которой избрали новый партком. Вчера же Главком подписал приказ о назначении Гагарина заместителем начальника Центра, а Николаева - командиром отряда космонавтов. Несколько месяцев я доказывал необходимость такого перемещения, больше всех ему противился маршал Руденко, но вчера и он капитулировал. Я верю, что это продвижение Гагарина и Николаева пойдет на пользу делу и будет большим стимулом для всех космонавтов.

Сегодня с 9 часов утра был в ЦПК на собрании отряда космонавтов. Заслушали краткий доклад Гагарина о недостатках в поведении некоторых космонавтов. Выступили Титов и Николаев, оба признали наличие ошибок и недостатков и обещали, что в дальнейшем они их не допустят. Пришлось выступить и мне, чтобы, пристыдив Титова, упомянуть ошибки и других космонавтов (опоздания и нарушения правил уличного движения). Я объявил о назначении Гагарина заместителем начальника Центра по летно-космической подготовке, а Николаева - командиром отряда космонавтов.

После собрания говорил с Терешковой, она просила не планировать ей зарубежные поездки в период с апреля по сентябрь 1964 года: Валя дала понять, что в июле-августе будет рожать...

3 января.

Приехал сегодня в штаб ВВС на Военный Совет. С 23 декабря я отдыхал на даче, отпуск у меня еще до 15 января. Был у Главкома, он разрешил продолжать отпуск. Военный Совет будет рассматривать записку заведующего административным отделом ЦК Миронова о воспитательной работе в Центре подготовки космонавтов. В записке нет ничего нового: изложены давно известные мне факты и события, описаны похождения Титова и ошибки в поведении других космонавтов, нет ни одного конкретного предложения. На записке есть резолюция Брежнева и Малиновского: "Вершинину - принять необходимые меры". Вот Военный Совет и решил поговорить. Дай Бог, чтобы от этой "говорильни" появилась хоть капелька пользы. А пока что Вершинин и Рытов против подписания приказа о снятии Титова с должности заместителя командира отряда космонавтов. Проект такого приказа, завизированный Руденко, Брайко и мной, уже две недели лежит у генерала Горегляда.

Только что ознакомился с Постановлением ЦК КПСС от 3 декабря 1963 года о создании космического комплекса "Союз". Оно изложено в директиве министра обороны, согласно которой головная роль заказчика определена ракетным войскам, а ВВС и ПВО "принимают участие" в создании "Союза", разработке тактико-технических требований и в летных испытаниях. Первые испытательные полеты кораблей 7К должны начаться в 1964 году, а всего комплекса "Союз" - в 1965-1966 годах. "Союз" будет использоваться для полетов к Луне и планетам, предусматриваются научные и военные варианты кораблей. В Постановлении нет ни слова о тренажерах и о подготовке космонавтов.

15 января.

Сегодня приступил к работе. Более двух недель отдыхал на даче: ходил на лыжах, катался на коньках и санках, очищал от снега дорогу. Много занимался с Оленькой. Вчера, например, мы с ней ходили на лыжах в Коровий лес и катались там с гор, а вечером вместе катались на коньках. Отдохнул я хорошо и чувствую себя вполне удовлетворительно.

В понедельник Мусю положили в госпиталь имени Мандрыки - ей предстоит операция по удалению грыжи. Муся опасается, что при операции у нее могут обнаружить более серьезное заболевание. Но я думаю, что для этих опасений нет оснований. Будем надеяться, что все пройдет хорошо.

11 января был в Центре на вечере, посвященном 4-й годовщине части. Гагарин выступал с докладом, было много приветствий. Я передал коллективу ЦПК приветствия от Главкома и Военного Совета ВВС.

Сегодня был у Руденко и Главкома. Вершинин подписал приказ по итогам проверки представителями ЦК КПСС воспитательной работы в ЦПК. Этим же приказом Герману Титову объявлен выговор. Руденко показал мне бумагу из КГБ, в которой высказываются опасения, что герои-космонавты много пьют и часто нарушают правила уличного движения. В КГБ собрали целый "букет" происшествий за два года, но в нем нет ничего нового; все факты нам уже раньше были известны, и мы принимали по ним необходимые меры.

Только что у меня был А.В.Беляков (штурман в перелетах Чкалова), минут тридцать мы с ним уделили воспоминаниям. Александр Васильевич работает в одном из московских институтов и приезжал с просьбой об организации встречи студентов с космонавтами.

16 января.

Вчера, когда я был у Муси в госпитале, она еще не знала о дне предстоящей операции. А сегодня она позвонила мне и сказала, что операция назначена на 17 января. Хочется успокоить и ее, и себя. Хочется верить, что операция не опасна. Для того, чтобы избавить Мусю от большого нервного напряжения, я сам бы лег под нож хирурга, но, к сожалению, это невозможно.

Началась вторая половина января, но по-прежнему нет никакой ясности со сроком и программой очередного пилотируемого космического полета. С 1 февраля мы начнем подготовку командиров кораблей "Восток" и экипажей для "Союзов". В программах подготовки пока много условностей, но мы не можем терять время из-за неясности и волокиты с увязкой программ и сроков полетов. Мы подготовим космонавтов к очередному полету в июне 1964 года (раньше июня полет невозможен из-за неготовности кораблей), а если он состоится на 1-2 месяца позже, это нас не обескуражит. Подготовку экипажей "Союза" можно было бы начинать и позже, но хочется занять людей делом, ввести их в режим подготовки к полетам и оторвать от бесконечных приемов, встреч, поездок и выпивок.

Сегодня Терешкова, Николаев и Быковский в здании Политехнического музея будут выступать с докладами о своих впечатлениях от поездок в Индию, Индонезию, Бирму, Непал и на остров Цейлон. 20 января Терешкова вылетает в Африку (Гана) и Ливан, а 31 января - в Англию. Сегодня с Кузнецовым и Подцеробом и МИДа согласовали план поездок космонавтов на первую половину 1964 года. Врачи разрешили Терешковой поездки только до 15 февраля.

17 января.

Сегодня Мусю прооперировали. Я звонил в госпиталь и говорил с начальником хирургического отделения. Он заверил меня, что операция прошла хорошо и что Мария Михайловна чувствует себя нормально. Я просил разрешения сегодня приехать к ней, но мне дали понять, что в день операции посещения не рекомендуются. Буду надеяться на лучшее и терпеливо ждать.

Сегодня мне принесли из АПН (Комолов) редкие фотографии военного времени. На КП-1 Украинского фронта на Букринском плацдарме 28 октября 1943 года товарищ Гапочка сфотографировал группу военных (командующий фронтом генерал армии Ватутин, член Военного Совета Н.С.Хрущев, командующий 2-й Воздушной армией Красовский, командир 5-го ШАК Каманин, командир штурмовой дивизии Витрук, генерал Ненашвили и другие).

Говорил по телефону с Ивановским. Выяснилось, что до сих пор нет докладов Зверева и Королева о программе предстоящего полета. По словам Ивановского, Королев, вопреки имевшейся ранее договоренности, предлагает использовать не один, а три из четырех кораблей "Восток". В ближайшие дни нужно будет добиться окончательного согласования планов по использованию "Востоков".

21 января.

19 января Терешкова улетела в Гану. Ее сопровождают Аристов, Кутаманова и другие.

Вчера провели заседание партийного комитета ЦПК с обсуждением вопроса о состоянии воспитательной работы в Центре по результатам комиссии ЦК КПСС. На заседании присутствовали все космонавты, слушатели и руководящие работники Центра; были Рытов, Миронов (ЦК) и Миролюбов (партком ВВС). Доклад сделал Трофимов, в прениях выступили Попович, Быковский, Филипченко, Демин и другие. Попович и Быковский выступили хорошо, Филипченко опять (в четвертый раз) говорил о необходимости присвоения очередных званий слушателям, а Демин выступил с огульным охаиванием всей системы и опыта подготовки слушателей и космонавтов. Он заявил, что ему не ясна цель учебного процесса и летной подготовки и что он не знает задач и перспектив развития космонавтики. По его мнению, нужно немедленно организовать встречи слушателей с Королевым, Келдышем и другими руководителями. Пришлось выступить и отчитать этого "умника", который не задумываясь "оплевал" весь коллектив и работу Центра. Сегодня утром, когда я рассказал Руденко о выступлениях Филипченко и Демина, он, не долго думая, сказал: "Надо выгнать обоих. Если слушателями они произносят такие речи, то что они скажут нам, когда слетают в космос?" Я не думаю, что их нужно выгонять, но выслушав эти два выступления, я понял, что мы очень мало работали со слушателями.

Вчера пятерка космонавтов встречалась в Кремле с Фиделем Кастро, а сегодня ЦК и правительство устраивают в честь Фиделя большой прием. Вчера Вершинин приказал мне вместе с космонавтами ехать в резиденцию Фиделя. Первый раз в жизни я не выполнил приказ: Муся в больнице, и я не мог позволить себе заниматься пирушками и пустой болтовней.

Сегодня с 10 до 12 часов вместе с А.А.Кобзаревым и группой товарищей заседали у Руденко по вопросу о центрифуге ЦФ-16. Уточнили сроки исполнения работ и задачи различных организаций. Центрифуга будет стоить 15 миллионов рублей, по решению правительства она должна быть сдана в эксплуатацию в 1967 году. Подтвердили необходимость строительства помещений под ЦФ-16 на территории ЦПК со сроком сдачи их в конце 1965 года. Это будет самая большая центрифуга в нашей стране.

23 января.

Вчера на несколько минут забегал к Мусе. Ее состояние резко ухудшилось... Сегодня после 16 часов я снова был у Муси, ей стало немного лучше, но до хорошего самочувствия еще далеко. Завтра уже неделя со дня операции, а ей еще не разрешают сидеть и не снимают швы.

Сегодня по моему настоянию Главком собрал Военный Совет. Присутствовали: Вершинин, Руденко, Рытов, Брайко, Пономарев, Агальцов, Миронов, Полынин и Кобликов. Я доложил Военному Совету два вопроса: 1) о результатах набора летчиков-испытателей в группу слушателей космонавтов; 2) об организации подготовки командиров кораблей "Восток" и экипажей для "Союза".

Из четырех летчиков-испытателей, проходивших медицинскую комиссию, только один - полковник Береговой - признан годным к космическим полетам. Но мандатная комиссия под моим председательством решила не рекоменловать Берегового в число слушателей. Береговой - летчик-испытатель с 15-летним стажем, летчки 1-го класса и во всех отношениях образцовый офицер (он воевал у меня в корпусе, и я предствавлял его к званию Героя Советского Союза). Было бы неплохо послать в космический полет опытного летчика-испытателя, но Береговому уже 43 года, а по приказу министра обороны предельный возраст для слушателей-космонавтов - 35 лет. Береговому предстоит ускоренная подготовка с большой нагрузкой (парашютные прыжки, термокамера, центрифуга, невесомость и т.д.). Есть опасение, что мы можем не подготовить из него космонавта и "искалечим" его как летчика-испытателя. Кроме того, я считал и считаю, что главным возражением против ускоренной подготовки и назначения в космический полет Берегового является наличие в Центре 11 космонавтов и 15 слушателей-космонавтов, которые уже подготовлены и стоят в очереди на полет. Кое-кто из них ждет полета уже более 3-4 лет. В этой обстановке внеочередной полет Берегового будет встречен самым энергичным протестом со стороны всех космонавтов и создаст в Центре нездоровые настроения. На Военном Совете я решительно высказался против приема Берегового в отряд космонавтов. Агальцов, Полынин, Миронов и Кобликов поддержали меня, а Вершинин еще ранее согласился с решением мандатной комиссии по этому вопросу. Но Руденко и Пономарев очень энергично защищали кандидатуру Берегового, Рытов держался нейтрально. Под нажимом Руденко и Пономарева Вершинин без голосования объявил о своем решении принять Берегового в число слушателей-космонавтов и ускоренно готовить его командиром корабля "Восток". Вершинин и Руденко заявили, что "очередь на полет можно поломать", и это, по их мнению, не должно беспокоить космонавтов. Большие, но недальновидные руководители, они своими руками ломают то, что мы четыре года создавали упорным трудом.

Военный Совет решил: 1) с 25 января 1964 года начать подготовку шести командиров кораблей "Восток" - Волынова, Хрунова, Беляева, Леонова, Комарова и Берегового; 2) с 1 февраля 1964 года приступить к подготовке четырех экипажей для кораблей "Союз": 1-й экипаж - Николаев, Шонин, Демин, Кугно; 2-й экипаж - Быковский, Заикин, Артюхин, Гуляев; 3-й экипаж - Попович, Горбатко, Пономарева, Колодин; 4-й экипаж - Титов, Шаталов, Соловьева, Жолобов.

24 января.

В газетах объявлено о смерти адмирала Фокина - первого заместителя Главнокомандующего ВМФ. Фокин только на 2 года старше меня, он был одним из лучших наших флотоводцев. Последний раз я встречался с ним три месяца назад, тогда он был совершенно здоров, весел и жизнерадостен.

Вчера направили в ЦК КПСС наши предложения о поездке в марте 1964 года Гагарина и Быковского в Швецию и Норвегию. Я не бывал в этих странах, и у меня было желание побывать там, но из-за болезни Муси пришлось отказаться от этой поездки. Вместо себя я предложил генерала Н.Ф.Кузнецова; Руденко и Вершинин "со скрипом", но согласились с такой заменой. Я договорился и с аппаратом ЦК - Усков и Миронов обещали поддержать кандидатуру Кузнецова.

Вчера был большой переполох из-за того, что Терешкова вынуждена была вылетать из Ганы на сутки раньше: по решению ЦК она должна была находиться в Гане до 25 января, но по просьбе президента этой страны визит закончен 24 января. В Ливан, по ранее согласованному графику, Терешкова должна была прибыть 26 января, поэтому с борта самолета запросили Цыбина: "Где переждать сутки?" Цыбин позвонил мне, я связался с МИДом (Лапин, Корнев, Сытенко, Подцероб). К этой поездке имеют отношение три отдела МИДа, и они более двух часов не могли принять никакого решения. Пришлось нажать на Лапина и за его и моей подписью дать нашему послу в Ливане телеграмму: "Терешкова прибудет в Ливан не 26, а 25 января в 14 часов. Организуйте прием". Казалось, все было согласовано, но только что позвонил Лапин и сказал, что наш посол в Ливане категорически возражает против прилета Терешковой 25 января. Теперь выход один - задержать Терешкову на сутки в Алжире. Но по графику самолет через два часа должен вылететь, и есть опасение, что мы не успеем задержать вылет.

27 января.

Только что пришел на работу и... приятная неожиданность: позвонила Муся. Оказывается, ей уже вчера разрешили ходить и дня через три обещают выписать.

Вчера весь день провел на даче. Я, Лева, Люда и Оля ходили на лыжах. Оля впервые прошла на лыжах около шести километров. Катались с горы, Оля съехала три раза и упала только один раз. Вечером мы с ней катались на коньках.

Пришла целая куча шифровок: наши послы из Бейрута, Алжира, Лондона и Стокгольма интересуются сроками прибытия космонавтов, сообщают о проектах программ их пребывания и т.д. Звонил Главком и приказал сегодня мне и Николаеву быть на приеме у индийского посла. Надоели эти приемы, но не всегда можно от них открутиться.

В субботу Главком подписал приказ о зачислении полковника Берегового слушателем-космонавтом, одновременно он приказал написать доклад министру о мотивах его зачисления. Маршал Руденко присутствовал при этом разговоре, и его передернуло, когда Вершинин давал мне задание написать доклад министру, который может и отменить приказ о Береговом.

И снова у меня большой конфликт с маршалом Руденко. Редактируя окончательный текст решения Военного Совета о подготовке командиров кораблей "Восток" и экипажей для "Союза", я оставил Волынова в числе шести кандидатов для полета на "Востоке". А Руденко, вопреки решению Военного Совета, исключил Волынова из этой группы и включил его в экипаж Быковского, исключив при этом из подготовки к полетам на "Союзах" Колодина. Я обратился к маршалу за разъяснением такой поправки, но Руденко не нашел ничего более умного, как выпалить: "Делай, как записано в решении Военного Совета". Я сказал маршалу, что такого решения Военного Совета не было. Я пытался объяснить ему, что беспричинное отстранение Волынова (наиболее подготовленного из всех для полета на "Востоке") вызовет неприятные настроения у космонавтов, а отстранение от подготовки из группы инженеров только одного Колодина обострит наши отношения с ракетными войсками (Колодин - ракетчик), а также с Королевым и Келдышем, которые лично знают Колодина и ходатайствовали за него при наборе космонавтов. Все это - очередная глупость, допущенная маршалом Руденко. Можно было все сделать умнее, не вызывая лишних осложнений.

29 января.

Вчера я не был у Муси - было партийное собрание. Но и вчера и сегодня я говорил с ней по телефону - она ходит, и самочувствие ее улучшается.

Начались неприятности в связи с решением Военного Совета о зачислении в слушатели Берегового и о переводе Волынова из группы командиров кораблей "Восток" в группу подготовки экипажей для "Союза". Все космонавты встретили это решение в штыки, они великолепно понимают, что это им очередная пощечина, и они ее запомнят. Гагарин уже звонил Рытову и передал, что среди ребят "пошел порох". Трудно сейчас предсказать последствия этих решений, но ясно одно: Руденко и Главком много потеряют в глазах космонавтов, будет очень много неприятных разговоров.

Только что был у меня полковник Береговой. Я направил его в ЦПК, предварительно объяснив ему всю сложность его положения в Центре и попросив сделать все возможное, чтобы не повторить печальный опыт генерала Одинцова. Я был категорически против зачисления Берегового слушателем, но решение Военного Совета нужно выполнять. Правда, я могу так "выполнить" это решение, что Береговой никогда не увидит космоса. Но может случиться и так, что через 7-10 месяцев Береговой станет дважды Героем Советского Союза и первым космонавтом с генеральскими погонами. Я еще сам не знаю, какой из этих вариантов лучше - тут есть над чем подумать. Во всяком случае многое будет зависеть от самого Берегового. Сумеет он найти правильный путь во взаимоотношениях с космонавтами, сможет перенести большие перегрузки при форсированном режиме подготовки к космическому полету - тогда он может рассчитывать на успех. Через некоторое время я должен буду решить: поддержать ли Берегового или убрать его с дороги в космос. Это будет трудное решение: Береговой был одним из лучших ведущих в моем корпусе, более трех лет мы вместе воевали, а теперь он отличный летчик-испытатель. Жаль обижать Берегового, но я не могу забывать и интересы космонавтов, интересы Центра. Я твердо знаю, что против Берегового из-за его возраста и ускоренной подготовки будут многие члены Государственной комиссии, а у нас мало веских аргументов в его защиту и нет уверенности в ее необходимости и справедливости.

30 января.

Накануне вечером был в госпитале у Муси, она надеется, что в пятницу (31-го) ее выпишут и разрешат поехать не в дом отдыха, а прямо на дачу.

Вчера в Колонном зале Дома Союзов провели вечер встречи поколений. Вечер открыл генерал армии Лелюшенко. Выступали бывший комиссар "Авроры" Белышев, я, Чечнева, Коккинаки, Попович, Быковский и другие. Вчера же Терешкова вернулась из поездки в Гану и Ливан. Аристов доложил, что поездка прошла нормально, встречи были очень теплыми, Валя держалась хорошо. Аристов и Терешкова считают, что врача Кутаманову в заграничные поездки брать больше нельзя (она плохо переносит самолет и автомашину, паникует, скандалит из-за мелочей, совершенно не умеет одеваться и держать себя в обществе). Окончательно определился срок и программа пребывания Терешковой в Англии - с 4 по 10 февраля. Приступили к подготовке пяти выступлений Терешковой в Англии.

Группа Леонова (будущие командиры "Востоков") выехала вчера в город Киржач для выполнения программы парашютных прыжков. Ясности с программами предстоящих космических полетов все еще нет. Просил Зверева, Королева, Ивановского и других ускорить их заключения по нашему проекту. Все обещают, но затягивают ответ.

31 января.

Вчера я привез Мусю из госпиталя домой. Чувствует она себя вполне удовлетворительно.

Ко мне вчера заходила Терешкова и рассказала о поездке в Гану и Ливан. Договорились с ней о всех вопросах предстоящей поездки в Англию. За три месяца замужней жизни Валя заметно изменилась, стала как-то потише и женственнее. Она жалуется, что пополнела и все платья стали ей малы.

1 февраля.

Главком рассказал мне о своей последней встрече с Королевым. Сергей Павлович просит отдать в новый институт (ИМБП - Ред.) Яздовского, Генина, Шепелева и еще 3-4 ценных работников. Я посоветовал Вершинину отпустить только Яздовского и одного-двух других специалистов. По словам Главкома, Королев намерен добиваться изготовления еще 8 "Востоков", в том числе 2-3 для пусков с животными. По моей просьбе Главком приказал Брайко сохранить группу инженер-полковника Шубралова.

3 февраля.

Весь день был в ЦПК. Рассмотрел и утвердил план индивидуальной подготовки полковника Берегового, рассчитанный на 10 месяцев. Пускай теперь Руденко "волевым" решением сокращает его до шести месяцев, как он обещал сделать это на Военном Совете ВВС. Одобрил проект приказа Главкома о создании комиссии по написанию истории ЦПК и сохранению всех ценных исторических материалов о первых полетах людей в космос (кино, фото, книги, статьи, подарки, личные вещи и снаряжение космонавтов и т.д.). Рассмотрел и утвердил все планы и программы работ Центра на 1964 год. Беседовал с Гагариным, Николаевым, Титовым и Поповичем. Всех космонавтов и слушателей очень волнует вопрос об ускоренной подготовке к космическому полету полковника Берегового, а также исключение из группы командиров кораблей "Восток" Волынова и перевод его в экипаж "Союза". Эти неумные решения, навязанные Военному Совету маршалом Руденко, недооценивают и унижают космонавтов гагаринского набора и больно бьют по их самолюбию. С Кузнецовым, Гагариным и Поповичем договорились по всем вопросам предстоящих поездок в Австрию, Швецию и Норвегию.

В 15:00 в Доме офицеров чкаловского гарнизона состоялась встреча пятерки первых Героев Советского Союза (Молоков, Ляпидевский, Слепнев, Водопьянов, Каманин) с прославленной шестеркой героев-космонавтов (Гагарин, Титов, Николаев, Попович, Быковский и Терешкова). Было много фотокорреспондентов - сфотографировались отдельно пятеркой, шестерка и общей группой.

Звонил С.П.Королев, он пригласил 5 февраля приехать к нему с космонавтами и посмотреть макет "Союза".

4 февраля.

Рытов рассказал мне о беседе с Гагариным о том, как космонавты встретили полковника Берегового. Рытов сказал также, что Вершинин, узнав о содержании беседы, приказал по телефону маршалу Руденко готовить скафандр и на Волынова. Главком позвонил вчера мне в Центр и сказал, чтобы я не объявлял решение Военного Совета космонавтам. Сегодня придется говорить с Главкомом о необходимости принять твердое решение, чтобы завтра его можно было объявить и космонавтам, и Сергею Павловичу Королеву.

"Нажимал" на Вершинина, но пока ничего путного не добился. Он рекомендовал сообщить Королеву список космонавтов, готовящихся для полетов на "Востоках" и "Союзах", в алфавитном порядке с добавлением, что этот список не предрешает очередности полетов. Беседовали долго и очень мило, но почти бесполезно. Последнее время таких бесед становится все больше. Главком отличный руководитель, но он катастрофически быстро стареет и уже не способен, как раньше, подняться на серьезную борьбу за свое мнение или решение, очень легко отступает от принятых решений не только под давлением вышестоящего начальства, но и при возражениях своих заместителей.

Заходил Попович - завтра он летит в Австрию. Я подробно проинструктировал его, настоятельно рекомендовал тщательно готовиться к каждому выступлению и обязательно вместе с послом составлять тезисы речей. В последнее время Попович несколько раз выступал довольно путанно, и мои предупреждения должны пойти ему на пользу.

5 февраля.

Весь рабочий день был с космонавтами в ОКБ-1 и на заводе, изучали макет трехместного космического корабля 7К и проект "Востока", переделываемого в многоместный корабль с экипажем из трех человек. Занятия и беседы вели Королев, Цыбин, Фролов и другие специалисты ОКБ. От ВВС были: Руденко, я, Кузнецов, Яковлев, все космонавты и слушатели. Сергей Павлович подарил всем слушателям и Н.Ф.Кузнецову копию нашего лунника (остальные присутствующие получили от него этот подарок значительно раньше).

Королев только вчера получил распоряжение: корабли "Восток" больше не делать, а с использованием имеющихся четырех "Востоков" подготовить и осуществить в 1964 году полет экипажа в составе трех космонавтов. Такое решение созрело в верхах по двум причинам:

7 февраля.

Сегодня у меня была ленинградская поэтесса Людмила Попова. Она много пишет о летчиках и космонавтах, была лично знакома с Чкаловым, хорошо знала многих летчиков - участников обороны Ленинграда. Попова подарила мне свою последнюю книгу стихов "Музыка века" и от имени ленинградского Союза писателей настойчиво просила организовать встречу космонавтов с писателями Ленинграда. Таких просьб от писателей, художников, скульпторов, композиторов поступает сотни. Для Ленинграда надо будет сделать исключение и организовать встречу в апреле.

Маршал Руденко сегодня собирает представителей Центра и институтов, чтобы выработать наше отношение к перестройке "Востока" из одноместного в трехместный. Я еще не говорил с Вершининым по этому вопросу, но из разговора с Руденко понял, что Главком не торопится поощрять "трюки и загибы" Военно-промышленной комиссии. Д.Ф.Устинов и Л.В.Смирнов будут принимать все меры, чтобы любыми средствами прикрыть назревающие провалы в наших космических планах. Пожалуй, мы поступим разумно и честно, если не поддержим их в этих сомнительных комбинациях.

8 февраля.

На вчерашнем совещании у Руденко по определению позиции ВВС в вопросе о переделке "Востока" в многоместный корабль присутствовали: Пономарев, Мишук, Холодков, В.А.Смирнов, Волынкин, Яздовский, Карпов, Генин, Газенко, Шепелев, Кузнецов, Яковлев, Ковалев, Горегляд и я. Руденко заявил следующее: "Мы вступили в эту кооперацию и должны сделать все возможное, чтобы полет экипажа из трех человек на переделанном "Востоке" осуществить весной этого года... Мы не можем предъявлять Королеву требований, которые он не сможет выполнить в указанный срок". Мишук, Холодков, Бабийчук и другие высказались примерно так: "Задача очень тяжелая, времени мало, необходимо многое уточнять с ОКБ-1 и немедленно начинать испытания и исследования, особенно по системам жизнеобеспечения и приземления корабля... Риск полета очень большой". Решили, что к исходу 11 февраля все представят маршалу Руденко предварительные письменные соображения о путях решения этой задачи и вопросы, на проработке которых необходимо сосредоточить особое внимание. С совещания все ушли с убеждением, что ВВС, спасая промахи промышленности и руководителей нашей космической программы, вешают себе на шею очень тяжелый хомут.

10 февраля.

Открылся Пленум ЦК КПСС по интенсификации сельскохозяйственного производства. Непрерывная болтовня, ежегодные ломки и организационные перестройки - это, пожалуй, сейчас главные причины отставания нашего сельского хозяйства.

Вчера Терешкова на английском рейсовом самолете "Комета" вернулась из Лондона в Москву. Сегодня полковник Аристов подробно доложил мне об итогах визита в Англию. Наш посол в Англии Солдатов хорошо спланировал и осуществил ряд важных мероприятий (встреча с королевой, встреча в парламенте, большие митинги и несколько пресс-конференций). Газеты, радио и телевидение широко освещали визит. Валя выступала удачно и чувствовала себя вполне удовлетворительно. На этом заграничные поездки Терешковой прерываем до осени.

Вчера мне звонил мой однокашник генерал-лейтенант А.С.Благовещенский. Он просил принять и рассмотреть как кандидата в космонавты инженер-полковника Владимира Николаевича Бендерова, работающего летчиком-испытателем в ОКБ А.Н.Туполева. Я дал согласие принять его.

Звонил Ивановский - он обижается, что к нему долго не едет Н.Ф.Кузнецов. Я обещал ему сегодня после обеда представить нового начальника Центра подготовки космонавтов и одновременно поговорить о наших космических делах.

Была у меня Маргарита Карловна Раценская - председатель комитета планерного спорта ДОСААФ. Она жаловалась, что после моего ухода из ДОСААФ планеризм постепенно отмирает и в 1964-1965 годах может совсем погибнуть. Я ей прямо сказал, что военные не смогут поддерживать планерный спорт, что нужно добиваться поддержки в ЦК ВЛКСМ, ВЦСПС и Центральном спортивном совете. Планеризм отмирает как средство подготовки кадров для авиации, но он может и должен жить как прекрасный вид спорта.

12 февраля.

Н.Ф.Кузнецов, В.Н.Холодков и я вчера были в Кремле и более двух часов беседовали с О.Г.Ивановским. Главная тема беседы: ВВС очень пассивны и не "теребят" высокие инстанции предложениями о том, как и на чем готовить космонавтов к будущим космическим полетам, включая облет Луны и высадку людей на Луне. Этот разговор вызван появлением ряда сообщений о том, что американцы уже имеют тренажер для отработки прилунения.

Как всегда, Олег Генрихович очень горячился и наговорил в адрес ВВС много нелепостей, но в основном он прав. Мы отстаем от Америки в создании необходимых для подготовки космонавтов тренажеров и стендов. ВВС вносили уже десятки предложений по этим вопросам, но на большинство из них не было никакого реагирования. Да и наши НТК (Мишук), Центр по космической технике (Холодков) и другие организации ВВС мало делают в этом направлении. Главная причина такого положения в том, что не ВВС, а ракетные войска - заказчик космической техники. Министерство обороны и лично Малиновский тормозят дело освоения космоса, не используя все имеющиеся возможности.

Ивановский сообщил нам, что есть одобренный ЦК КПСС план посылки экспедиции на Луну в 1968-1970 годах. Для этой цели будет использована ракета Н-1, способная вывести на орбиту 72 тонны, а так как вес корабля, рассчитанного на полет к Луне, прилунение и возвращение на Землю, будет составлять около 200 тонн, то потребуются три ракеты Н-1 и две стыковки на орбите. Весь этот проект у нас еще только на бумаге, а американцы уже многое сделали для осуществления полета на Луну. Короче говоря, у меня нет былой уверенности, что мы будем на Луне раньше американцев. Конечно, многое в этих прогнозах можно еще изменить в нашу пользу, но для этого нужны срочные и решительные мероприятия. Смирнов и Келдыш с такой задачей не справятся, и в этом им крепко "помогут" Малиновский, Крылов и Руденко.

Перспектив укрепления руководства космонавтикой в государственном масштабе не видно, нет и попыток целенаправленно объединить усилия всех ведомств. Нет твердого планирования, нет конкретного и ответственного руководства; средства и усилия не концентрируются, а продолжают распыляться. В такой обстановке невозможно добиться больших успехов. Из разговора с Ивановским я для себя сделал вывод: не переоценивать достижения наших ОКБ и институтов, "шевелить" их как можно чаще и многое делать своими силами.

13 февраля.

С утра был в Монино на ученом совете академии ВВС (ныне академия имени Ю.А.Гагарина - Ред.). Генерал Н.Ф.Кузнецов защищал диссертацию на тему, посвященную совершенствованию руководства полетами. Работа полезная, единогласно решили присвоить Кузнецову ученую степень кандидата военных наук.

Сегодня поступили материалы о подготовке в США пусков кораблей "Джемини". В апреле и середине года планируется выполнить полеты кораблей с манекенами, а в октябре-декабре - полет двух астронавтов продолжительностью 4,5 часа.

14 февраля.

Получены данные о работе американцев в 1957-1963 годах над космическими объектами.

Годы Общее Число Процент

число пусков успешных пусков успешных пусков

1957 1 0 0

1958 17 5 29

1959 19 11 58

1960 29 16 55

1961 40 30 75

1962 68 59 87

1963 49 38 77,5

Итого 223 159 71,5

В 1963 году продолжалось усовершенствование носителей "Атлас", "Центавр" и "Сатурн-1". В 1963 году было осуществлено четыре пуска первой ступени "Сатурна-1", а в январе 1964 года запущен его двухступенчатый вариант с грузом общим весом 17 тонн. По состоянию на 1 января 1964 года на орбитах находилось 77 американских спутников и более 200 других объектов. Всего за 1963 год в США успешно запущено 52 спутника, 48 из них (92 процента!) являются спутниками военного назначения.

Вчера у маршала Руденко было второе большое совещание по переделке "Востока" в "Восход" (такое официальное название получил многоместный вариант корабля "Восток" - Ред.). Генерал Мишук и я высказались за то, чтобы пока никаких авансов Королеву не давать, а начать ускоренную проработку основных вопросов модернизации "Востока" вместе с Ворониным, Ткачевым и Севериным. Генерал Холодков доложил, что результаты первых прикидочных совещаний с сотрудниками ОКБ - благоприятные, но нужно немедленно организовывать и проводить целый ряд испытаний. Поручили Холодкову до 18 февраля подготовить проект плана необходимых экспериментов.

15 февраля.

Более двух часов инструктировал генерала Кузнецова по поводу предстоящей поездки Гагарина, Быковского и сопровождающих их лиц в Швецию и Норвегию с 1 по 15 марта. Кузнецов впервые поедет за границу, и для него это будет своеобразным экзаменом.

Изучал материалы об освоении Америкой космического пространства в военных целях. В материалах много фантастических проектов, рекламы и нереальных планов, но что самое важное - это широкий фронт работ и большие финансовые вложения. Шелуха отпадет, и из нее "вылупится" новое грозное космическое оружие. Сейчас это пока средства разведки, а через 3-5 лет появятся средства перехвата и удара. Большое значение будет иметь создание орбитальных станций, маневрирующих космических кораблей, а также освоение Луны как научной и военной базы.

Наш Генеральный штаб и министр Малиновский недооценивают усилий вероятного противника и мало делают для использования космоса в целях обороны. Я подготовил несколько вариантов письма Н.С.Хрущеву с изложением основных недостатков и ошибок в нашей космической программе. Но, откровенно говоря, я еще не решил твердо, хватит ли у меня смелости и сил подняться на серьезный бой с Министерством обороны и Военно-промышленной комиссией Совета Министров. Такой бой можно выдержать только при личной поддержке Хрущева, а у меня нет достаточной уверенности, что такая поддержка будет оказана.

18 февраля.

Весь день был в ЦПК. Обсуждали план мероприятий по созданию серии тренажеров. Особые трудности будут при создании тренажера для отработки посадки на Луну и взлета с ее поверхности.

Гагарин, Титов, Николаев, Попович и Быковский усиленно готовятся к экзаменам, а Терешкова приступила к систематической подготовке для вступительного экзамена в академию. Титов на совещании сидел с громадным синяком около левого глаза - это "украшение" он заработал в воскресенье во время игры в хоккей. Николаев жаловался на боль в горле, врачи рекомендовали ему постельный режим. Валя заметно округляется, и черты лица у нее становятся более расплывчатыми. Пожалуй, один Быковский из всей шестерки всегда свеж, подтянут и жизнерадостен.

Кроме большой нагрузки по работе и учебе, ребятам приходится очень много отрываться на различные общественные мероприятия. Сегодня, например, вся шестерка в одно и то же время приглашалась: на правительственный прием в честь болгарской делегации, на встречу с Сайрусом Итоном, в непальское посольство, на конференцию комсомольцев Москвы и на ряд других важных мероприятий.

21 февраля.

Вчера я выступал с докладом о 46-й годовщине Советских Вооруженных Сил перед студентами МАИ. После меня выступал с воспоминаниями о боях в воздухе генерал-полковник Кожедуб, потом с рассказом о своем полете выступил подполковник Быковский. Более двух часов продолжались выступления, было очень много вопросов, вечер прошел хорошо. Сегодня вечером мне придется с таким же докладом выступать в Доме ученых. Перед 23 февраля и 8 марта заявок на выступления тысячи. Все очень обижаются, что мы не можем удовлетворить и сотой доли просьб о встречах с космонавтами. По этому поводу на меня идет непрерывный поток жалоб в ЦК КПСС.

Сегодня у меня был гонец от Михаила Александровича Шолохова, некто Пугач. Ему 53 года, он удивительно похож на Горького, каким я знал его тридцать лет назад. Пугач привез письмо, адресованное Хрущеву и Брежневу, подписанное Шолоховым, Фединым, Твардовским, Симоновым и многими другими известными людьми. В письме приводятся факты хищнического истребления лесов в Карпатах и защищается идея создания государственных заповедников. К письму приложен проект соответствующего решения Совета Министров СССР. Я с большим удовольствием подписал эти документы и настоятельно рекомендовал подписать их у Гагарина и Терешковой. Пугач, как на крыльях, полетел на Чкаловскую за подписями космонавтов. Я уверен, что решение о заповедниках будет подписано. В отношении к лесу у нас еще много варварства. Сохранение и обогащение флоры и фауны нашей Родины должны быть государственной и всенародной задачей, но пока мы от этого очень далеки.

24 февраля.

Праздник прошел нормально. Сегодня все космонавты работают в ЦПК. 28 февраля у ребят экзамен по электротехнике.

С поездкой Гагарина в Италию дело опять осложнилось. Наш посол Козырев прислал шифр-телеграмму, в которой сообщает, что итальянцы снова заколебались с официальным приглашением Гагарина. Они хотели бы, чтобы он был гостем посла, и обещают прием в Риме, Генуе, Флоренции и других городах. Почти три года итальянское правительство тормозит приезд Гагарина, мы имеем десятки приглашений из Италии (приглашают мэры городов, общественные организации), и поездка туда была бы очень полезной.

26 февраля.

Весь вчерашний день провел с группой космонавтов и инженеров в ЦНИИ-30 в Ногинске, где ознакомились с тренажером по стыковке космических кораблей на орбите. Тренажер почти полностью готов, и мы посмотрели его в работе, хотя на нем нет еще телевизионного и оптического оборудования, поставку которого задерживают смежники из Ленинграда и Свердловска. На тренажере макет корабля 7К устанавливается неподвижно (может только вращаться вокруг центра масс), а модели кораблей 9К и 11К, выполненные в 1/30 натуральной величины, могут сближаться с 7К, имея три степени свободы. Космонавт по телевидению или по оптическим прицелам наблюдает приближающийся объект "в натуральную величину". Сближение начинается с дистанции 300 метров со скоростью 2 метра в секунду. С уменьшением дистанции уменьшается и скорость: на расстоянии двух метров скорость сближения составляет 10 сантиметров в секунду.

Кроме тренажера по стыковке генерал Иоффе показал нам несколько новых авиационных тренажеров и электронно-вычислительных машин, в том числе и бортовую ЭВМ для космического корабля. Она весит всего 40 килограммов, но может вести полный контроль за работой оборудования корабля и решать задачи космической навигации. Я убежден, что ЦНИИ-30, ЦПК и ГКНИИ ВВС могут сделать любой космический тренажер лучше какой-либо другой организации, и, что особенно важно, могут сделать его быстро.

27 февраля.

Главком сегодня поехал к маршалу Малиновскому: на совещании у министра в присутствии главкомов и руководства МО будет решаться вопрос о структуре космических учреждений и задачах видов Вооруженных Сил по освоению космоса. В проекте решения данного совещания задачи видов Вооруженных Сил почти не меняются: за ВВС остаются заказы систем жизнеобеспечения и спасения космонавтов во всех обитаемых кораблях, подготовка космонавтов, а также поиск и эвакуация спускаемых аппаратов кораблей; за ракетными войсками заказы и пуски космических аппаратов; за ПВО - наблюдение космического пространства и перехват космических целей. Я долго убеждал Главкома, что на совещании у министра обороны надо защищать необходимость объединения космоса в ВВС и, как минимум, настаивать на предоставлении нам права заказов и пуска обитаемых космических кораблей. Главком полностью согласился с моими доводами, но он не уверен, что ему удастся переубедить Малиновского. В жизни, к сожалению, очень часто бывает так, что решающее слово принадлежит не специалистам. Вот и сейчас самые насущные вопросы освоения космоса будут решать люди, которые не знают его. Генералы Белюнов и Холодков, присутствовавшие при нашем разговоре с Главкомом, также высказали ряд полезных аргументов в защиту позиций ВВС.

Заходил полковник Аристов и доложил, что генерал Н.Ф.Кузнецов на беседе в МИДе был очень застенчив и все жаловался, что он просился в поездку за границу вместе с Каманиным, а его посылают одного. Надо будет подбодрить этого "дипломата".

Вчера в Кремле был прием премьер-министра Дании Отто Крага, а сегодня состоится прием в посольстве ГДР. Завтра космонавты сдают экзамены по электротехнике и настойчиво просят освободить их от встреч и приемов. Вчера на приеме был только Гагарин, а на сегодняшнюю встречу я решил не посылать никого.

Более двух часов беседовал с маршалом Руденко о насущной необходимости реорганизации Центра подготовки космонавтов в Государственный научно-исследовательский испытательный центр космических полетов. Маршал целиком согласен с нашими мотивировками этого мероприятия, но он считает, что в сложившейся обстановке (заказы и пуски кораблей в ведении РВСН) Малиновский отвергнет любое предложение о расширении ЦПК. Договорились написать Малиновскому письмо с просьбой разрешить усилить Центр высококвалифицированными специалистами по космической навигации, учебным космическим кораблям и тренажерам, а также тренерами экипажей и инженерами-испытателями. Чтобы реорганизовать ЦПК в исследовательский центр, нужно решиться воевать с большими "головотяпами" в ранге министров, а на такую борьбу Вершинина и Руденко уже не поднять. Признаюсь, и мне трудновато вести непрерывные "бои" с начальством.

4 марта.

Вместе с маршалом Руденко вчера весь день были в ЦПК. Все время ушло на беседу со слушателями-космонавтами и космонавтами. Космонавты, как более опытные, молчали, а слушатели проявили значительную активность (перспективы развития космоса, связи с Академией наук, участие в конструкторских работах, программы подготовки, посещение ОКБ и т.д.). Беседа началась не совсем удачно: на первые два вопроса Руденко дал такие ответы, что у слушателей отпала охота задавать новые вопросы, но потом, несколько осмелев, они выложили все, что имели на уме. После беседы Руденко сделал вывод, что майора Воробьева, майора Филипченко и инженер-капитана Кугно необходимо отчислить из группы слушателей. Больших оснований для их отчисления нет, но и особой ценности они не представляют. Воробьев в беседе с Руденко вел себя нетактично и даже глупо. Кугно на политзанятиях задавал вопросы: "Почему у нас одна партия? Почему мы помогаем другим, когда у нас у самих нехватки?" Кугно 27 лет, он холост и ведет себя с женщинами легкомысленно, в партию вступать желания не изъявил. Майор Филипченко четыре раза выступал на партийных собраниях, заявляя всякий раз о необходимости присвоения ему звания подполковника.

9 марта.

Прошлое воскресенье я ходил на лыжах при температуре -19 градусов и сильном ветре и немного простудился. Первые два дня я чувствовал только боль в горле, а в среду заболела голова, и поднялась температура. По настоятельному совету врачей пришлось четверг, пятницу и субботу пролежать в постели. Температура выше 38 градусов не поднималась, но артериальное давление было высоким (200/100). Вчера и сегодня температура нормальная, но немного побаливает голова. Придется начинать пить всякие снадобья, чтобы снизить давление.

Отредактировал окончательно книгу Терешковой "Вселенная - открытый океан". Большинство глав книги уже опубликованы в "Правде". Королев по этим главам высказал недовольство: "Нельзя так легковесно писать о Главном конструкторе". Я особенно внимательно просмотрел все места, где упоминается Королев, - мне кажется, что его обиды и капризы неосновательны: наоборот, в книге слишком часто упоминается Главный конструктор. Переговорю с Валей, и кое-что сократим.

Все космонавты в разъездах: Гагарин и Быковский - в Норвегии, Терешкова и Николаев - в Чебоксарах, Попович - в Киеве, а Титов - во Владивостоке. Вся шестерка соберется в Москве только 15 марта.

11 марта.

Сегодня собирались приехать с дачи в Москву на автомашине вместе с Мусей, но заболела Оля, и Мусе пришлось остаться на даче. Утром у Оли температура была 38,1. Вчера она наелась снегу и наглоталась холодного воздуха через открытую форточку. Муся тоже еще не совсем поправилась, она постоянно жалуется на боли в животе. Врачи уверяют, что идет естественный послеоперационный процесс, а Муся вбила себе в голову, что кроме грыжи у нее есть и другие болезни, чуть ли не рак.

12 марта.

Начальник Гознака Бабаханов сделал пять замечательных альбомов "Первая космическая свадьба". Каждый альбом стоит не менее 200 рублей, но мы за них ничего не платили. Один альбом Николаевы преподнесут Хрущеву, второй Малиновскому, третий - Вершинину, четвертый - Гознаку, а пятый оставят себе. Р.Я.Малиновская обещала переговорить с Н.П.Хрущевой, чтобы Хрущевы написали несколько слов приветствия Терешковой и Николаеву.