Бред Питт

Точно! герой из него некудышный...

Ну это только выше маленькое мнение,а критики считают по другому

Это мое далеко не маленькое мнение.
Это мнение человека, понимающего как минимум в актерской игре, режиссуре и сценарии.
Безусловно, трудно оценить игру актера, играющего на неродном языке, трудно оценить игру актера в кинофильме, так как львиную долю его "игры" делают режиссер и опреатор, это все-таки не театр, когда актер открыт как на ладони.

Но как человек, который может поддвергнуть сомнению некие собственные выводы под тяжестью брошенной фразы о критиках, я не поленилась и открыв сайт афиши (достаточно авторитетного, умно и достоверно отражающего события издания), прочитала такую лицензию на Трою.

Троянский царевич Парис (Блум) увел жену Елену (Крюгер) у спартанского царя Менелая (Глисон), и греки, воспользовавшись поводом, осадили доселе неприступную Трою. Внутри — престарелый царь Приам (О’Тул), его сыновья, слабохарактерный Парис и героический Гектор (Бана), а также их жены, дочери и возлюбленные. Снаружи — омерзительный Агамемнон (Кокс), его неприятный брат Менелай, хитрый Одиссей (Бин) — и ни одной женщины. А также примкнувший к грекам Ахилл (Питт), который, в принципе, сам по себе.

Петерсен убрал из «Илиады» богов, очевидно, опасаясь превращения фильма в фэнтези наподобие его собственной «Бесконечной истории». Вероятно, поступил правильно, но вместе с богами из этой истории автоматически исчез главный ее мотор — то, без чего античный миф немыслим, — исчез рок. Как только движение персонажей стало делом их свободной воли, великий миф съежился до описания одной осады, многолюдного военного противостояния, борьбы одних алчных полководцев с другими, чуть более симпатичными, — и не более того.

Единственный герой, всерьез воспринимающий наличие неких высших сил, — Ахиллес, но он — самая уязвимая точка «Трои». Брэд Питт демонстрирует феноменальную актерскую беспомощность, и это даже не вполне его вина — это прокол кастинга (коммерчески, разумеется, обоснованный). Накачанный поп-идол, в древнегреческих одеяниях он смотрится ряженым, он комичен уже в силу своей психофизики. Тем более в роли, слишком очевидно относящейся к мифологии XX века: Ахилл копирует Клинта Иствуда, Ахилл переживает мучительный экзистенциальный кризис, Ахилл, кажется, еще секунда — и процитирует Ницше или Сартра.

В «Трое» есть бесспорно сильные моменты, но фильм, в отличие от Ахилла, берет массой, а не ловкостью. Когда по морю плывут сотни кораблей — это красиво. Когда волнами накатывают друг на друга армии — это эффектно. Петерсен держит ритм — несмотря на хронометраж (два с половиной часа), смотреть «Трою» почти не скучно. Но все равно всякий раз, как камера перестает снимать панорамы и начинает вглядываться в лица, обаяние теряется. Не потому, что Агамемнона, по книжкам, убили жена с любовником, а Аякс, к примеру, и вовсе покончил с собой (в фильме не так), — боги с ними. А потому, что в «Трое» нет драмы — есть только функции. Нет актерского ансамбля — есть актеры, каждый из которых тянет одеяло на себя, и слишком заметно, что великого О’Тула и кривляку Блума разделяют не просто полвека, а световые годы. Нет списка кораблей — его заменили титры.

Действительно красивый человек

Шнура чтоль?

Мяу!...

По-вашему если Вы считаете человека талантливым, то спорить уже безполезно?
Красив - да!
Обаятелен - да!
Сексуален - да!
А вот про актерскую игру можно поспорить. Только не с Вами!