СЛОН, ГУЛАГ...

Эйхманс Федор Иванович, сотрудник советских органов госбезопасности. Начальник УЛАГ ОГПУ в апреле-июне 1930 года. Род. 1897, с. Вец-Юдуп Эзеровской вол. Гельфингенского уезда Курляндской губ.; латыш, член ВКП(б), обр. низшее, зам. нач. 9 отдела ГУГБ НКВД. Арест. 22.07.1937. Приговорен Военной коллегией Верховного Суда СССР 3.09.1938 по обв. в шпионаже, участии в к.-р. организации, тернамерениях. Расстрелян 3.09.1938. Реабилитирован 25.07.1956.
Фамилия Федора Эйхманса стоит под номером 130 в так называемом "Сталинском расстрельном списке" №-3. Список содержит 134 фамилии бывших сотрудников НКВД, подлежащих суду военной коллегии Верхсуда Союза ССР. Все, включенные в этот список, были расстреляны по личному приказу И.Сталина. Он и В.Молотов поставили свои визы на список, составленный в недрах НКВД.
Но это было потом, а в 1930 году Сталин высоко оценил заслуги Ф.Эйхманса на поприще строительства Соловецкого концлагеря и, во исполнение постановления СНК от 7 апреля 1930 года, когда приказом ОГПУ 130/63 было образовано Управление лагерями (с ноября - ГУЛАГ), первым его начальником был назначен Ф.Эйхманс. На него было возложено руководство всеми лагерями ОГПУ СССР: Соловецким, Вишерским, Северным, Казахстанским, Дальневосточным, Сибирским и Среднеазиатским.

В мае 1924 года наперекор лагерному режиму возникает Соловецкое отделение Архангельского общества краеведения. Организуется комиссия по изучению флоры и фауны Соловецких островов, которая пока действует при Соловецком отделении Всероссийского производственного союза охотников. Лагерное начальство боялось пустить научную деятельность заключенных на самотек и в декабре 1924 года было образовано правление под руководством председателя Ф.И.Эйхманса, начальника лагерей.

Вспоминает Альфред Бекман, блестящиц морской офицер и будущий автор нескольких книг по навигации, бывший в те годы заключенным и работавший начальником маяка на г.Секирной: "Трагических событий было много, но два из них потрясли нас всех: вскоре после смерти Дзержинского, бывший тогда начальником Соловецкого лагеря Эйхманс, приказал привести из Кремля - т.е. 1-го отделения лагеря целый ряд заключенных, которые работали в различных более или менее привилегированных местах, на отдаленную лесную командировку, на так называемые общие работы, там был какой-то бывший генштабист, какой-то еще довольно молодой работник из министерства иностранных дел, какие-то бывшие военные. В какое-то время они получили приказание перетащить лодки, которые использовались при сплаве леса на внутренних каналах острова, к морскому берегу Соловецкого острова, где они якобы сейчас нужны. Перетаскивать лодки нужно было волоком через лес. И вот когда эта группа заключенных была занята этим делом - они вдруг обнаружили, что их окружают выходящие из леса стрелки охраны во главе с Эйхмансом, раздались выстрелы, обезумевшие люди бросались в разные стороны, но никто не ушел. Потом Эйхманс заявил одному из вольнонаемных работников, что "теперь я отомстил за смерть своего учителя товарища Дзержинского!"
Когда А.А.Бекман работал на Соловецком маяке на горе Секирной, произошло еще одно трагическое событие: "Внезапно была арестована группа з/к, в том числе заведующий метеослужбы в 1-м отделении острова, бывший военный летчик, потерявший ногу во время войны в 1915 году, уже немолодой, бывший морской офицер, молодой бывший военный летчик, бывший командир крейсера из нашей группы севастопольских моряков и ряд других лиц. Всех их обвинили в том, что они якобы захотели захватить пароход Соловецкого лагеря СЛОН и бежать на нем с острова, подняв восстание. Следствие длилось долго (месяца 3). И вот однажды ночью этих заключенных стали выводить по одиночке на кладбище, помещавшееся рядом со зданием женского корпуса и расстреливать у вырытых там ям. В женском корпусе начались массовые истерики и крики. Молодого бывшего летчика, бившегося в истерике, волокли на расстрел, а он кричал: "Я ни в чем не виноват!"...

Как пишет исследователь истории гражданской войны П.А.Голуб, «вожди белого режима на Севере – Чайковский, Миллер, Мурушевский и прочие, уже пребывая в эмигрантском далеке, не уставали чернить большевиков за ссылку контрреволюционеров на Соловки. Но при этом дружно демонстрировали провал памяти, а именно: дорогу на Соловки проложили именно они».

Впрочем, кроме Соловков у «демократического правительства» Северной области были и иные места, куда они первыми начали отправлять своих политических соперников: острова Мудьюг и Иоканьга.

"Люди, названные военнопленными, доводились до крайних пределов голода: как голодные псы бросались, хватая обглоданные администрацией тюрьмы кости, зная вперед, что это будет стоить побоев прикладами, карцера и т.д. Организм заточенных был доведен от голода до состояния, когда незначительное дуновение ветра валило их с ног, что почиталось симуляцией, и потому на несчастных снова сыпались побои... Из заточенных на Мудьюге более 50 процентов расстались с жизнью, многие сошли с ума..." (Из заявления Архангельского совета профсоюзов, август 1919 г.)

А это про Иоканьгу: «В тюрьме применялись изуверские пытки: жгли каленым железом, закапывали живьем в землю. Широко применяли и железные кандалы. Заключенные пытались группами или в одиночку бежать, но их ловили и расстреливали…. Анкета, проведенная Иоканьговским Совдепом уже после падения Северной области, показывает, что из 1200 арестантов, побывавших в застенках Иоканьги, лишь 20 человек принадлежало к коммунистической партии, остальные были беспартийные. Тысячи людей были погублены в тюрьме».

Вот итог деятельности настоящих основателей Соловецкого лагеря: "По неполным подсчетам исследователей гражданской войны на Севере, через тюрьмы, концлагеря и каторгу прошло около 52000 человек, то есть до 11 % всего населения. Согласно официальным данным властей, по приговорам военных судов было расстреляно около 4000 человек" (Голуб П. "Белый" террор на Севере России).